— Я хочу тебя Ник, — она часто задышала, выгнувшись в спине и торопливо высвободилась из рукавов.

Платье собралось на талии и проведя ладонью по ее животу, я запустил руку под него, в тайне надеясь, что и там на ней нет белья. Но, кажется, слишком многого ждал от такой еще неопытной девушки. Изабель задрожала, когда моя ладонь забралась под белье. Раздвинула ножки, раскрываясь и позволяя мне оценить степень ее возбуждения. Горячая, влажная, невероятно вкусная.

Сердце билось в груди, готовое в любой момент остановиться. Дыхание обрывалось, а в груди словно натягивалась невидимая нить. Она укреплялась, буквально сталкивая нас с Изабель. Сила кипела в груди и наверное, попытайся я даже все прекратить, не смог бы. Слишком хотел ее, нуждался в ней, изнывал от желания и был не в состоянии отказаться. Целовал сладкую кожу, поигрывал соском во рту, пока пальцы медленно гладили влажную плоть, проникая внутрь. Изабель тихо постанывала, металась, подаваясь навстречу этим движением и тоже гладила меня, сжимала дрожащими пальцами, а второй рукой пыталась справиться с ширинкой.

Гулко простонав я поднялся, подхватив Изабель под талию. Уже сам дернул пояс брюк. Не рассчитал силы, и пуговица отлетела куда-то в сторону. Сжал девушку в объятиях и вновь впился в сладкие губы, продолжая ласкать ее. Потянул к кровати, но все не мог оторваться от ее губ. Зазвенела посуда, когда мы задели столик и чуть не опрокинули еду на пол. Платье Изабель сползло и осталось позади, как и мои брюки с бельем. Когда мы достигли кровати, на Изабель остались короткие панталончики, а на мне рубашка. Проблему с панталонами решил кардинально. Изабель вскрикнула в мои губы, когда ткань треснула под моими руками. И громко вздохнула, когда я подался назад, опрокидывая нас на кровать.

— Ты такая красивая, — прошептала, когда Изабель приподнялась, положив ладони на мою грудь. Член зажало между нашими телами, и любое движение отдавалось волной удовольствия в паху. — Будешь сверху, раз сегодня инициатива за тобой, — улыбнулся, когда в карих глазах мелькнула растерянность.

— Это как? — спросила тихо, но уже сама раздвинула ноги, сжала коленями мои бедра.

Коротко выдохнул сквозь стиснутые зубы. Уже физически больно сдерживать себя. Но я не хотел ее торопить. Видел насколько она еще не уверена, насколько неопытна.

— Приподнимись, — сжал ее бедра ладонями, направляя ее движение.

Изабель привстала надо мной на коленях. Горящий в камине огонь бликами играл на фарфоровой коже, ярче обрисовывая соблазнительные изгибы. Я сжал ствол в руке, приподнял. И Изабель уже без слов поняла, что делать. Медленно опустилась. Ладошка сжала твердую плоть, а большой палец мимолетно огладил головку, направляя. Непроизвольно приподнял бедра, двигаясь навстречу и застонал, когда узкая плоть сомкнулась вокруг меня. Изабель задрожала, опускаясь все ниже. Медленно, так мучительно, что с трудом удавалось сдержать себя и не перевернуться, чтобы уже резко войти в горячую плоть. Но я хотел видеть ее, смотреть в эти необыкновенные глаза и наблюдать, как в них разгорается пламя.

Изабель простонала, выгнувшись в спине, отчего груди всколыхнулись в такт этому движению. Она была такой узкой и горячей, что на мгновение потемнело в глазах от нахлынувших ощущений. Я протянул руку, сжал между пальцами твердый сосок, а второй рукой направил движение бедер Изабель. Облизнув пересохшие губы, она взглянула на меня, опалив горячим взглядом, и приподнялась. Чтобы уже резко опуститься вниз и сорвать стон удовольствия с моих губ.

Она начала двигаться. Сначала медленно, но постепенно наращивая темп. А я смотрел на нее и казалось физически невозможно оторвать от нее взгляда. Гибкое тело покрыла испарина, груди приподнимались во все ускоряющемся темпе. А сила уже кипела столь мощно, что, казалось, вырвется наружу. Разрядка подступала все ближе. Остальная комната, весь мир перестали существовать. Я видел и чувствовал только Изабель, слышал лишь звучащее в унисон дыхание и гулкий стук обоих сердец.

Спазм прошил тело, когда Изабель сжалась вокруг меня, громко простонав. Так сильно, что перед глазами потемнело, а я вцепился в ее бедра, пытаясь удержаться в этом мире. Сила хлестнула через край, накрывая мысли волной непередаваемого удовольствия. Оно вскипело в груди, разнеслось по венам, проникло в каждый уголок тела, пока не взорвалось в мыслях яркими вспышками.

Изабель рухнула на мою грудь, мелко вздрагивая. А я беспорядочно гладил ее влажную спину, пропускал волосы между пальцами, переживая отголоски общего оргазма. Только тогда мысли начали все же пробиваться в пустую голову. Я кончил в нее. И это не самое страшное. Потому что то, что я подозревал, оказалось правдой.

— Изабель, ты что-нибудь чувствуешь? — спросил у нее тихо.

— Да, — в тихом шепоте послышалась улыбка. — Тепло. Здесь. В груди. И, кажется, у тебя тоже. Я тебя словно чувствую.

— Так и есть, — запустил пальцы в ее волосы, прижавшись губами к макушке. Вдохнул нежный аромат волос. — Поздравляю. Это резонанс.

Осталось придумать, что делать с этим открытием, ведь просто так нам не дадут быть вместе.

/Изабель/

Мысли текли вяло и бессвязно, но произнесенная Ником фраза заставила все же собраться и отодвинуть туман удовольствия из мыслей.

— Резонанс? — переспросила я, приподнявшись на груди мужа.

Губы Ника дрогнули в улыбке, а в глубине синих глаза поселилась такая всепоглощающая нежность, что защемило сердце. Не знаю почему, но я понимала что он имеет в виду, пусть он и не приступил к объяснениям. Какой-то частью души, я чувствовала его, оттого было там тепло в груди.

— Даже не знаю, как объяснить, — голос Ника звучал чуть хрипловато, вибрирующе. Он провел кончиками пальцев по моей щеке, отводя прядь волос от лица. — "Родственные души". Наверное, это понятие ближе всего. Но в нашем случае резонанс энергетический. Чувствуешь прилив сил?

— Чувствую, — произнесла уже с опаской.

"Родственные души" еще куда бы не шло, но энергетический резонанс звучало уж совсем странно. И даже мелькнула мысль о том, стоит ли выпытывать всю правду. Истина редко приходится по душе.

— Не веришь, да? — он горько усмехнулся. — Давай начнем с самого начала. Ты правда думаешь, что за пределами Лигерии ничего нет?

— Так принято думать, — горло перехватило спазмом и последние слова прозвучали невнятным шепотом.

Меня всю жизнь уверяли, что за границами страны подстерегают лишь опасности. А те, кто говорили иначе, быстро замолкали. Потому, стоило услышать подобные речи, как в сердце невольно вспыхнул застарелый страх. Само собой, читая учебники, я и сама задавалась подобными вопросами. Только это ничего не значит. В детстве я верила даже в магию.

— А если я скажу, что мир большой? Что Лигерия далеко не единственная страна?

— Я буду напугана, — честно ответила, с трудом подавив желание оглянуться в стремлении убедиться в том, что никто не слышит этих опасных слов.

— Ты уже, — Ник с тяжким вздохом стиснул меня в объятиях, а потом резко перевернулся, подминая под себя.

Дыхание сперло под весом горячего тела, а внизу живота раздались отголоски пережитого удовольствия. Ник поцеловал, напористо, глубоко и нарочито медленно, словно смакуя вкус губ и этого поцелуя.

— Если я скажу, что не намерен отпускать тебя? — его губы переместились к ушку, а горячее дыхание пробежалось мурашками по телу. — Если скажу, что хочу только тебя?

— Я счастлива, если так и есть, — прошептала еле дыша, взбудораженная ощущениями. Кажется, я никогда не смогу оставаться спокойной к его ласкам и поцелуям.

— Так и есть, — на выдохе произнес он, порывисто спустившись губами к моей шее.

Я изогнулась в спине, удобнее устраиваясь под ним, чтобы обхватить сильные бедра коленями. Только утихшее желание разгоралось с новой силой, но ярче пылал огонь в груди. Кажется, с каждой близостью он становился все ярче, а эта странная связь крепла. В эти секунды я была готова поверить во что угодно. Даже в магию. Разве это не волшебство происходит между нами?