Я закатываю глаза.

— Так вот как они делаются? Я как-то совершенно упустила это из виду.

— Негодница.

— Что вы собираетесь с этим делать, доктор?

— Я бы снова трахнул твою хорошенькую попку, но тебе нужен отдых, как и твоей маленькой киске. Мне бы не хотелось причинять тебе слишком сильную боль.

— Ты собираешься выйти из меня?

— Я думаю, для этого немного поздновато, — поддразнивает он. — Я шучу. — Когда он это делает, я чуть не кричу от боли. Я более чувствительна, чем думала. — О, черт, мне так жаль. — Он смотрит вниз на свой член, а затем улыбается.

— Не похоже, что ты о чем-то сожалеешь.

— Мне, конечно, жаль, что я причинил тебе боль, но созерцание розовых пятен твоей невинности на моем все еще твердом члене превратило меня в гребаного пещерного человека.

— Сексуальный пещерный человек определенно тебе подходит. — Я не могу поверить, насколько дерзка, но, учитывая все обстоятельства… стесняться больше нечего. Он съел мою киску, как умирающий с голоду мужчина, и я кончила, крича так громко, что у него, наверное, лопнули барабанные перепонки.

— Ты готова лечь спать? — он спрашивает меня.

— Да, но может мне все-таки пойти привести себя в порядок?

— Нет, ты мне нравишься такой. — Он улыбается, забирается в кровать рядом со мной и заключает меня в свои объятия. Вспомнив, что у меня болит рука, тихо ворчу, чтобы он не услышал, но у него хороший слух. — Черт. Забыл. Позволь мне принести тебе какое-нибудь лекарство, чтобы снять остроту боли.

— Я не привыкла принимать лекарства.

— Не волнуйся. Я не собираюсь давать тебе ничего серьезного. Просто немного тайленола в сочетании с ибупрофеном. Это должно помочь справиться с болью от обеих травм. — Он бежит в ванную голый, с подпрыгивающим членом. Он возвращается со стаканом воды и двумя таблетками. — Это не сильная доза ни того, ни другого, так что, если утром будет еще больнее, мы можем увеличить дозировку, но только во время еды, я не хочу, чтобы у тебя потом болел живот.

— Спасибо тебе, мой прекрасный принц. — Я сажусь и беру у него лекарство, закидываю его в рот, а затем запиваю. — Фу, я не сразу проглотила.

Он усмехается.

— Все в порядке. Ты можешь попробовать еще раз в другой раз.

— Придурок. Я говорю о таблетках.

— Тебе нужно еще воды?

— Нет. Теперь я все проглотила.

— Хорошая девочка. Давай немного поспим. — Он целует меня, забирая у меня стакан.

— Спокойной ночи, мой милый принц.

— Спокойной ночи, любовь моя. — Я улыбаюсь и позволяю ему прижать меня к себе, наслаждаясь ощущением его тела, защищающего мое.

Эдвард

Я просыпаюсь с ее головой и раненой рукой на своей груди, смотрю на это совершенство и наслаждаюсь этим моментом. Прошлая ночь была больше, чем мог когда-либо ожидать, даже несмотря на то, что я немного перестарался, как одержимый.

Она, должно быть, думает, что я спятил. Сначала кончаю в нее, крича, как я хочу, чтобы у нее был мой ребенок. Затем практически признаюсь, что влюблен в нее. Не то чтобы что-то из этого было ложью, но мы знаем друг друга меньше дня. Для меня, без сомнения, это была любовь с первого взгляда, и я этого не стыжусь. Всю свою жизнь ждал, когда кто-нибудь заставит меня почувствовать это. По-другому невозможно объяснить то, что я почувствовал, когда она упала на землю. Сексуальное желание не объясняет того, что мое сердце и душа словно разрывались на части, когда нес ее в отделение неотложной помощи, пренебрегая всеми больничными протоколами безопасности.

Она украла мое сердце, и простое наблюдение за тем, как она спит, делает со мной что-то чертовски непостижимое. В двадцать шесть лет и на втором году работы врачом скорой помощи я никогда не чувствовал ничего подобного. Даже пациент с тахикардией не мог сравниться с биением моего сердца на ЭКГ. Меня бы лечили от сердечного приступа на месте, если бы признался про боль в груди, пока ждал ее выхода из операционной.

— Доброе утро, — вздыхает она, и ее глаза распахиваются. Она устраивается так, чтобы опереться на локоть и посмотреть на меня снизу-вверх, стараясь защитить свою поврежденную руку.

— Доброе утро. Ты хорошо спала? — Знаю, что никогда не спал так хорошо, даже после того, как проработал двадцать четыре часа подряд и рухнул на кровать.

С широкой улыбкой на своих нежных губах она говорит:

— Да, хорошо. Итак, скажите мне, доктор, сколько времени требуется стенкам моего влагалища, чтобы оправиться от приятного надругательства, которому они подверглись прошлой ночью?

Я поворачиваюсь на бок, так что мы оба оказываемся на боку.

— Хм… трудно сказать. Сильно сомневаюсь, что они вообще пострадали, но поскольку у меня нет личного опыта в этом вопросе, предлагаю принять душ, пока я провожу тщательный внутренний осмотр тебя. — Я подмигиваю и обхватываю ладонью ее киску. Она издает стон, но затем отталкивает мою руку.

— Подожди, у тебя не было опыта с девственницами? — Она приподнимает бровь, прося разъяснений.

— Вообще никакого опыта. Ну, кроме большого количества порнофильмов и моей руки. — Мне не следовало раскрывать эту последнюю часть. Она сдерживает смешок, заставляя меня покраснеть от смущения. В моем возрасте, с моей внешностью и деньгами, такого дерьма практически не существует, но, к счастью, это в прошлом, и я больше не цепляюсь за этот титул. Наполнил ее киску каждой чертовой каплей себя, лишаясь своей девственности и украв ее.

Она поворачивает голову, затем опускает взгляд на мои предплечья, а затем снова поднимает его с самым серьезным выражением лица и говорит:

— Это объясняет силу твоих рук.

— Умная задница. — Я перекатываюсь и нависаю над ней, целуя ее до тех пор, пока она не обвивает руками мою шею. Мой член тверже гранита, но хочу смыть липкое месиво прошлой ночи, прежде чем мы снова станем грязными. Поднимаю девушку с кровати, ее ноги обвиваются вокруг моей талии. Она трется своей киской о мой член, пока я несу в ванную.

— Веди себя прилично. — Шлепаю ее по заднице, а затем опускаю ее попку на туалетный столик. Включив душ, проверяю воду, которая быстро достигает нужной температуры. Некоторые предметы роскоши стоят дополнительных денег. Прошлой ночью я оставил бинт в ванной, поэтому снова перевязываю ей руку, а затем помогаю залезть в теплую воду. Снимаю боксеры и вхожу внутрь.

— Итак, доктор, сколько вам лет? — Она оценивающе оглядывает мое тело с головы до ног, облизывая губы.

— Двадцать шесть. Через два дня мне исполнится двадцать семь. — Не содрогается от моего возраста, так что это бонус. Чувствую себя древним по сравнению с ней, но, пошло все к черту, если это изменит нашу ситуацию. Я просто достаточно взрослый, чтобы знать, чего действительно хочу. Теперь нужно убедить ее остаться.

— Действительно? Это замечательно. Что ты планируешь сделать на свой день рождения?

— Я не знаю. Может быть, разверну тебя в подарок. — Приподнимаю брови, глядя на нее. Мог бы сказать, что провел бы весь день, вылизывая ее киску и убеждая ее выйти за меня замуж.

— Ты такой горячий, умный и милый. Я не уверена, что смогу справиться со всем этим совершенством.

— Тебе лучше привыкнуть к этому. — Обнимаю за талию и притягиваю для поцелуя, увлекая нас в воду. Схватив мыло, намыливаю руки и начинаю водить ими вниз по телу, лаская ее грудь и попку.

Вода заливает нас обоих и приводит меня в неистовство.

Я быстро прижимаю ее к стене, в то время как вода продолжает стекать по нашим телам.

— Эдвард, возьми меня сейчас. — Ее бедра двигаются вперед, пытаясь добраться до моего члена, но я не хочу причинить ей боль. Скользя рукой вниз, проверяю ее киску. Ее губы припухли, но она промокла насквозь. Поглаживая ее клитор, я дразню до тех пор, пока не выходит просунуть пальцы внутрь.

— Черт возьми, Эдвард. О боже… — Она откидывает голову назад, выпячивая грудь. Наклоняясь, я облизываю один из ее напряженных сосков, втягивая его в рот, в то время как моя правая рука скользит по другой, потирая и пощипывая ее сосок.