Однако, ежегодный приём изменил все его планы.

Неожиданно Борис столкнулся с тем, что существует другой оборотень, не просто оборотень — альфа, который согласен привести его Наташу в свою стаю и признать своей луной. При этом, она даже не его истинная пара! Его человеческая женщина просто понравилась другому сильному волку. Если Борис разведётся с Наташей и оставит её жить одну в городе, ничто не помешает Марку забрать её себе навсегда. Альфа осознал, что не готов делиться. Нет, он понимал, что это — просто инстинкты волка, но при одной только мысли о Наташе замужем за Марком, у него все внутренности скручивало от ярости и боли.

С самого первого момента их встречи, когда Борис понял, что ползающая по дороге, за барахлом, что высыпалось из её разорванной сумки, жалкая человеческая девчонка — его пара, он страшно злился на свою судьбу и на Наташу, заодно. Её липкую девчачью любовь он воспринимал, как должное. Так сказать, с барского плеча, позволял себя обожать. Сейчас, сидя рядом с молодой женщиной, отстранённо смотрящей в окно, Борис внезапно ощутил острую тоску о тех днях. Сейчас он хотел бы вернуть себе её ласковый, любящий, полный абсолютного восхищения, наивный взгляд. В памяти мелькнуло прекрасное летящее видение, в белом платье, среди бабочек.

— Получается… я всё это время…спала с собакой? Нет! Нет! Нет! — в глазах Наташи Борис увидел такое отвращение, что внутри у него всё похолодело.

Весь последний месяц Борису казалось, что он живёт в аду.

В просторной гостиной особняка установили огромную ёлку, на широкой каминной полке разложили хвойные гирлянды и другие украшения, но, несмотря на эти атрибуты Нового года, никакого преддверия праздника совершенно не ощущалось. Атмосфера в доме была холодной, даже угнетённой. Никто никому не улыбался, не болтали слуги, обсуждая приготовления и неискренне жалуясь на возросшую нагрузку. Оборотни сновали по коридорам, словно тени, особенно стараясь не попадаться на глаза альфе. В особняке между хозяевами не было ладно, поэтому никто не радовался предстоящему новогоднему празднику.

Наталья успешно пережила зачётную неделю. В январе у неё будет последняя сессия, потом госэкзамены и она уйдёт на написание дипломной работы. Таша вынужденно оставалась с альфой, но жила собственной жизнью, куда ему больше не было допуска.

Борис долго, целую неделю, выбирал для жены подарок на Новый год и сейчас, когда ехал домой, время от времени косился на красивую золотистую коробочку на соседнем сиденье. Понравится ли ей то, что он купил?

В его голову невольно прокрались воспоминания, как ровно год тому назад, он так же возвращался с работы с подарком под ёлку для Наташи. В ту новогоднюю ночь она была его единственной гостьей и, помнится, он тогда расчётливо спланировал соблазнение человеческой девочки.

Борис с горькой насмешкой над самим собой подумал, что в прошлом году, когда он собирался провести с Наташей их первую ночь, он даже не удосужился узнать, что его секретарь упаковала для девушки в подарочную коробку.

Но сегодня он выбрал сам. Долго искал, мучительно гадал, что может ей понравиться, думал, чем угодить и боялся, что не сможет. Надежда как-то наладить отношения с женой таяла с каждым днём, сменяясь самым настоящим отчаянием. Тогда, в машине, когда Наташа сказала про собаку, он даже представить себе не мог глубину той пропасти, которая в тот миг разверзлась между ними.

Сейчас альфа лишь горько улыбался, вспоминая, в какое неистовое негодование повергли его слова пары. В тот миг Борис почувствовал себя глубоко оскорблённым, даже с трудом сдержался, чтобы не ударить женщину. Разве он тогда знал?!…

Альфа вернулся в воспоминаниях к тому дню, когда его жена узнала, что он оборотень.

Они в полном молчании вышли из тойоты и направились к дому. Борис был обижен, а Наташа напряжённо думала о чём-то.

— Слуги…Они тоже собаки? — спросила Таша шёпотом, замерев у входной двери, и тут же, быстро поправилась, — То есть, волки?

— Да, — буркнул, не желая с ней разговаривать, Борис.

Тогда гнев и обида за оскорбительную фразу в машине ещё были на самом пике.

Таша опасливо оглянулась на ворота, которыми заканчивалась длинная подъездная аллея. За ними, вдалеке, виднелись разноцветные крыши многочисленных домов посёлка.

— А там, за твоей территорией?

— Тоже.

— Все?

— Это посёлок оборотней, Наташа. Естественно, все! — раздражённо рявкнул Борис, и, чуть отодвинув жену, сам открыл дверь и вошёл первым.

Тёплый воздух из дома пахнул Наташе в лицо. Дверь всё ещё оставалась открытой, но молодая женщина по-прежнему оставалась снаружи. Борис нетерпеливо оглянулся.

— Тогда… что я, нормальный человек, здесь делаю? — спросила, глядя ему в глаза, Наташа и отступила шаг назад.

— Ты моя жена! — скривился, как от кислого яблока, Борис.

— Мы разведёмся! — с чувством возразила Наташа и сделала ещё шажок назад.

Альфа быстро приблизился к ней, схватил за локоть и силой втянул в дом, с грохотом захлопывая дверь за её спиной.

— Я хочу немедленно уехать! Я больше не собираюсь жить с животным в этой резервации мутантов природы! Пожалуйста, — зашипела Таша, отдирая от себя его пальцы, больно впившиеся в руку.

Между Борисом и Наташей завязалась нешуточная потасовка, в которой альфа попытался властно прижать к себе пару, чтобы показать ей её место и, заодно, высказать в лицо всё, что он думает о её обидных словах, но в этот раз вдруг ему не удалось сделать этого. Наташа, словно обезумев, сражалась с ним, отчаянно, не жалея ни себя, ни его. Борису, в пылу борьбы, пришлось следить за тем, чтобы женщина случайно не навредила сама себе. В какой-то момент, Таше под руку попался длинный сложенный зонт из подставки у стены, и Наташа без всякой осторожности использовала его как оружие.

— Не прикасайся ко мне своими лапами! Фу! Фу! Фу! — яростно орала она и молотила мужа острым металлическим наконечником.

Эту модель зонта при желании можно было использовать как трость, поэтому Борис получил чувствительный отпор, хоть и вырвал из рук жены импровизированное оружие уже через несколько секунд.

Отскочив от мужа и оказавшись свободной от его рук, Таша быстро сообразила, что путь к входной двери перекрыт, поэтому рванула к лестнице на второй этаж. Борис хмуро следил за ней, не пытаясь догнать.

Наверху Наташа остановилась.

— Мы разведёмся! Я всё равно больше никогда не позволю тебе прикоснуться ко мне. Применишь силу — предпочту смерть, — громко и чётко произнесла она и пошла в сторону своей комнаты.

И даже тогда Борис ещё не понял.

А вот вечером… До полнолуния оставалась всего неделя. Из-за суматошной и утомительной подготовки к приёму и, последовавшего за ним, поединка с Марком, альфа уже несколько ночей не был в постели с истинной. К тому же теперь, кроме естественной тяги зверя к своей паре, в человеческом сознании оборотня стал постоянно мелькать манящий образ летящей над паркетом прекрасной девушки. Ближе к ночи желание сжать свою Наташу в объятиях у Бориса просто зашкаливало.

Решив, что дал впечатлительной самочке достаточно времени, чтобы пережить потрясение, принять действительность и успокоиться, он принял душ и, не утруждая себя одеванием, в предвкушении, неспешно направился в смежную спальню.

Небрежно толкнул дверь один раз, другой, третий… Закрылась, мелкая человеческая зараза! Чувство досады немного испортило настрой. Но разве альфа — тот, кого остановит хилая защёлка?

Борис раздражённо шарахнул рукой по створке, применив немалую силу, и быстро сделал широкий шаг, через с треском распахнувшуюся дверь, в Ташину спальню.

В тот самый миг, откуда-то сверху, ему на голову плюхнулся пузырь и, от удара о макушку, с треском лопнул. На оборотня вылилось целое море липкого подсолнечного масла, а на плечо свалился, а потом соскользнул вниз, разодранный тонкий целлофановый пакет. Борис непроизвольно открыл рот, чтобы ругнуться, но…