Однако, несмотря на приближающуюся сессию и довольно сложную курсовую на этом, уже предпоследнем году обучения, для Бориса Наташа чудесным образом всегда находила и часок, и другой. Столько, сколько он сам мог побыть с ней. При чём, этот взрослый, уверенный в себе, шикарный мужчина, ворвавшийся в её спокойную жизнь, казался ей настолько притягательным, что она бросала дела абсолютно любой важности, стоило только ему, как говорится, изредка «поманить пальчиком».

***

Наташа попыталась обойти Бориса и проскользнуть на второй этаж, но он перехватил её, положив крупную ладонь на затылок и притянул к себе. Глаза мужчины были яростно сужены и сверкали желтыми отблесками. Ей стало по-настоящему страшно.

— Наташа, я поднял по тревоге две воинские части. Они полдня прочёсывали лесополосу вокруг города, всем полицейским нарядам дана ориентировка, они ищут тебя по городу. На ушах наша охрана! Проверены все больницы и морги! Ты исчезла в полдень, а сейчас полночь! Ты представляешь сколько людей я сорвал на твои поиски!? Ты не подумала, как сильно я буду волноваться?

— Борис, ты ненормальный! Зачем? Почему? Да что такого? Подумаешь, не предупредила! Ты сам сделал из мухи слона, и теперь я ещё и виновата! Я что, не могу погулять, где захочу, не докладываясь тебе? Я свободный человек! Почему я должна переживать, если это ты ведёшь себя, как ненормальный. Я просто хорошо провела время без твоего бесконечного надзора. Мне это надоело! Я могу уйти. Не нравится моё поведение — давай расстанемся!

Она не хотела этого. Слова о расставании вырвались на эмоциях, и Наташа тут же очень пожалела о них. Борис отпустил её и отступил на шаг.

***

Потеря девственности у Наташи случилась в ночь, когда девушка отправилась на, почти что, бал, в особняке Бориса, на Новый год.

Она тогда впервые была приглашена к нему домой, и очень переживала. Думала, что на празднике будет много людей. Возможно, мужчина познакомит её со своими родителями…

Как же безумно она волновалась, когда собиралась на ту новогоднюю вечеринку! Истратила все деньги на салон красоты, не заботясь о том, на что будет жить весь следующий месяц.

Квартирная хозяйка, у которой тогда Наташа снимала комнатушку, проникшись важностью момента, дала ей свои шикарные жемчужные бусы, чтобы добавить изыска Наташиному коротенькому прямому чёрному платьицу. Наташа так стеснялась своего простенького серого пуховика. Всё переживала, как ей нужно будет побыстрее снять верхнюю одежду и переобуться в туфли, чтобы выглядеть достойной своего принца.

Но когда Борис привёз её в особняк, оказалось, что все эти её волнения были напрасны. Сказочный Новогодний бал во «дворце» был организован «принцем» только для двоих.

Борис с шиком подкатил к крыльцу огромного, сияющего огнями, шикарного особняка, вышел из машины и протянул руку Наташе. А она не замечала её, всё сидела в салоне и пялилась на основательный четырёхэтажный дом и, окружающий его, заснеженный парк, который в лунном свете показался девушке густым лесом.

— Пойдём, хорошая моя, — Борис мягко вытащил Наташу из салона автомобиля и, приобняв за плечи, повёл внутрь.

Их ожидали нарядно убранные пустые комнаты, мягкая музыка, свечи, красиво накрытый на двоих праздничный стол в парадной столовой…

Всю ночь Наташа с Борисом были в этом огромном доме совершенно одни, лишь охрана несла дежурство где-то далеко, у наружных ворот.

Это была самая невероятная, волшебная, незабываемая ночь в жизни Наташи! Они много разговаривали, смеялись, танцевали, пили шампанское… А потом, было счастливое изумление во взгляде мужчины, когда он понял, что стал у неё первым…

Положа руку на сердце, Наташе её первый раз совершенно не понравился. То есть, в начале было очень приятно, но потом — дико больно и, даже страшно.

Перемещение из столовой в спальню показалось Наташе совершенно естественным. Ей уже двадцать. Среди подруг, она одна ещё удосужилась ни с кем не переспать. Борис казался ей вполне достойной кандидатурой на роль самого первого. Да и что там греха таить — она втайне мечтала, что единственного. Сейчас не прошлый век, когда девственность хранили до свадьбы, и Наташа сама хотела, чтобы это случилось с ней. Когда Борис вёл её к кровати, она больше всего на свете боялась оплошать, не понравиться ему, по неопытности отвернуть мужчину от себя. А что? Так бывает! Девочки рассказывали, что некоторых бросали после первой же ночи.

Но Борис был весьма опытен и вскоре Наташа забылась в его умелых руках. Каждый участок кожи, которого он касался покрывался мурашками и слегка дёргался от удовольствия, первое в жизни возбуждение прогнало всякий стыд. Наташа бесстыдно стонала и покорно поворачивалась в сильных руках Бориса, послушно становилась в самые развратные позы и совершенно потерялась в ощущениях до того самого момента, когда он неожиданно резко вошёл в неё, разрывая, распиная, растягивая. Она закричала от внезапной, такой неожиданной боли. Успела отметить его счастливо-изумлённый взгляд, и заорала уже во всю мощь своей глотки, когда мощные зубы впились в её шею у основания. Борис быстро и резко двигался, не разжимая зубов. Наташа кричала, захлёбываясь, то ли плачем, то ли ужасом: адски болело между ног, но не меньше — в шее.

Борис не позволил ей отодвинуться, когда эти кошмарные минуты первого соития остались позади. Гладил, успокаивал, зализывал и целовал ранку от укуса. Нашептывал успокаивающие слова:

— Хорошая моя, сладкая, так больно только в первый раз. Обещаю, теперь всегда будет только приятно.

— Ты укусил меня!

— Я не сдержался в порыве страсти. Больше не буду. Хочешь, ты тоже укуси меня! — он настойчиво подставлял ей шею.

— Не хочу! — отталкивала его Наташа.

Но Борис, всё же, наконец, смог успокоить её. Он крепко обнимал Наташу всю ночь и даже в душ отправился с ней на руках. Сам вымыл, обсушил, расчесал волосы.

Наташа постепенно успокоилась. Девочки рассказывали, что им тоже было больно. Хоть ни одна не говорила про укусы, но, у каждой первый раз был по-своему.

А утром, Борис накинул ей на плечи красивую мягкую шубку, и Наташа позабыла все болезненные неприятности первой ночи.

***

Несколько минут он смотрел на неё пристально, не мигая, явно принимая какое-то непростое решение. Потом, Борис решительно схватил Наташу под локоть и повёл, скорее, потащил, потому, что она попыталась упираться, в кабинет.

— Наташа, видимо, мне придётся объяснить тебе правила хорошего поведения по-другому, — жестко произнёс он, едва дверь кабинета закрылась за ними.

Он остановился вместе с девушкой в самом центре комнаты. Под её недоумевающим взглядом медленно стал вытягивать из шлеек ремень.

Она всё ещё не понимала. Он хочет заняться сейчас сексом? Здесь?

Стала догадываться, когда Борис сложил ремень пополам. Не веря сама себе, растерянно взглянула в его глаза.

— Сейчас я буду бить тебя, ремнём, Наташа. А ты — будешь рассказывать мне, как сожалеешь о том, что сегодня вытворила и как хорошо намерена вести себя в дальнейшем.

Наташа изумлённо распахнула глаза. Нет! С ней такого просто не может быть!

— Я остановлюсь только тогда, когда поверю в твоё искреннее раскаяние. Это понятно? Приступим.

Первый удар Наташа даже не почувствовала. Стояла, как истукан, и смотрела в темноту за окном, будто и не обожгло болью ягодицы через тонкий, совсем не защищающий, слой одежды. Слишком большим было её удивление от происходящего.

От второго удара она дёрнулась, и хотела шагнуть вперёд, но рука Бориса, ухватив за предплечье удержала её на месте.

Третий удар заставил её прогнуться в талии. В эти минуты стыд от того, что с ней происходит, жёг сильнее боли, унижение казалось невыносимым. Однако, вскоре всё изменилось, и, сам собой, резко прорвавшийся громкий плач очень быстро дополнился тихими просьбами о прощении.

Ремень с противными хлопками с одинаковыми интервалами неумолимо опускался на многострадальные ягодицы без остановки.