Пастельно-бежевые стены. Простая двуспальная кровать. Стол для письма завален бумагами. На его поверхности пятна от чернил. Огромный шкаф для одежды. Длинное зеркало на подставке, украшенное черными завитками. Холодный деревянный пол.

Тому приглянулся образ женщины на картине над кроватью. Парень отложил сумки, подошел ближе и начал рассматривать портрет. Магические синие глаза, смотрящие не на зрителя, а в сторону. Копна пышных каштановых волос: прорисован каждый локон. Манящая улыбка темно-красных губ, образующая ямочку на мягкой щеке. Изящные длинные брови.

Балкон по сравнению с этим портретом теперь кажется Томасу совершенно обычным. Парень посмотрел на короля с немым вопросом. Тот ничего не ответил.

– Располагайтесь, – коротко отрезал Шайенн, закрыв за собой дверь.

«Король оставил свои бумаги в надежде, что я не стану читать?», – Том с опасением подошел к столу.

Алхимик аккуратно сел на стул и взял в руки первый лист, попавшийся на глаза. За излишнее любопытство лорд Рунар часто ругал своего ученика. Эта черта живет в Томе и по сей день.

«Милая Мэдхен, синий кристалл моей души, болезнь, любовь и наказание. Ты океан. В тебе я тону и не достигаю дна», – прочитал парень. Текст дальше залит чернилами.

«Прости меня, Х», – разглядел он на другом листе.

Образ Шайенна становится все таинственнее. От обрывистых писем веет меланхолией, любовью, затерявшейся во времени.

«На слова эта тварь не скупится. Дар слова у него развит, как и актерские навыки», – хмыкнул про себя алхимик, не доверяя случайно оставленным бумажкам.

«Неужели ты думал, что я, выросший в разваливающемся королевстве, куплюсь на дешевую романтику?» – злился Томас, скидывая бумаги в урну.

Парень принялся освобождать стол для книг и склянок, стараясь продумать план дальнейших действий. Одно письмо снова обратило на себя внимание алхимика. Целый лист исписан острым небрежным почерком: буквы то дрожали, то были резкими и прямыми. Повторяется одна фраза: «Где моя любовь?»

«Одержимость? – предположил Том. —

Такое тоже можно подстроить».

Парень безжалостно выкинул бумагу и

устало вздохнул, подумав о том, как тяжело будет отмыть стол от чернильных пятен. В его голове романтический хаос простенькой комнаты кажется не больше, чем декорацией для драматической пьесы.

Наоборот, усиливается ощущение подвоха. Если это лицемерие, притворная чувственность, то она не сработала на Томе. Алхимик нашел не только романтические записки. В небольшом шкафу стояла любопытная книга: «Магия крови». Том тут же принялся за чтение, так как в Даркине невозможно найти подобную литературу. Парень вынес полезные сведения из книги.

Магия крови – это пламя хаоса. В руках ведьмы/вампира оно обретает цвет, соответствующий колдующему. Владельцы силы— женщины обладают меткой-шрамом: перекрестие на запястье. Влияние на организм не исследовано. Известен факт о вечной молодости вампиров и ведьм. К сожалению, только внешней. Примеры заклинаний: ключ – телепатия, истерия, увеличение физической силы у женщин, последнее соответствует и мужчинам, вампиры также обладают ра́звитой реакцией. Магия крови делится на три ранга, как и другие виды сил. Первый – начальный, базовый. Второй присуждается за мастерство и знание сложных заклинаний. Третий – за превращение в элементаля, в животное.

Он вышел на балкон в попытке вернуть себе холодный рассудок и

начал рассматривать аврорцев. Они – бездушные куклы, их роли придуманы королем.

«Жизнь – вечный маскарад. Никакой любви, чести и долга», – заметил Том.

Он скуп на чувства, но верит маленькой крупицей своей души в то, что люди могут быть живыми, радоваться и любить, купаясь в лучах солнца.

Алхимик взглянул на манящий обруч света в черном небе, вспомнив о главной цели. Парень погрузился в мысли и не сразу услышал, как кто-то вошел в комнату. Томас обернулся.

Мрачная горничная в готическом коротком платье с длинными рукавами убирает мусор в большой черный пакет. Алхимику показалось: еще чуть-чуть и она заденет стол со склянками. Парень кинулся к девушке.

Он бесцеремонно схватил незнакомку за руку и в опаске отвел подальше от стола. Они пересеклись взглядами.

Мерклая кожа. Тонкие тусклые губы. Квадратной формы лицо. Хмурый взор темно-карих глаз. Густые черные брови. Такого же цвета длинные кудрявые волосы. Она не похожа ни на первую красавицу, ни на простую горничную. Девушка вызвала неприятное чувство у парня. Помимо отталкивающей злодейской внешности есть что-то еще… Только Том так и не смог прочитать незнакомку, хоть и обладает проницательностью.

– Аккуратнее будьте, девушка, – строго отрезал алхимик.

Он понял, что нарушил личное пространство человека, и отпустил руку.

– Томас, – леденящим голосом произнесла горничная совершенно осознанно.

Парень отстранился. От неожиданности кровь застыла в жилах. Незнакомка продолжила сверлить и поглощать его бездной своих глаз.

Она смотрит сквозь материальный образ, разбирая Томаса по энергетическим частицам. Ощущение, будто кто-то залез в сознание и рассматривает там все, что пожелает: трогает мысли руками, как обычные предметы. Алхимик почувствовал себя морально обнаженным.

«Это точно ведьма», – сообразил парень и накинулся на девушку.

Том прижал незнакомку к стене, приложив острое лезвие когтеобразного кольца к горлу неприятельницы.

– Откуда тебе известно мое имя? Кто ты? —спросил алхимик.

– Ответы будут позже, – заявила ведьма. – Мы встречались раньше, Томми.

Этот голос настолько бездушный, что кажется почти нечеловеческим. Он звучит из неизведанной глубины океана. Ненастоящий, как во сне.

– Что? Где я мог тебя видеть?

Парень понял: незнакомка пытается его запутать.

– Ты ведьма.

– Правильнее спрашивать «когда».

– Свои загадки оставь при себе. В считаные секунды я могу перерезать тебе горло, отродье тьмы, – хладнокровно заявил Том.

«Из-за какой-то идиотки моя миссия провалится», – занервничал он.

– Я бы не называла так девушку, знающую твое настоящее имя, – усмехнулась ведьма.

Алхимику показалось, будто его душа покинула тело. Возникла резкая головная боль, но Том не опустил лезвие.

– Я убью тебя, – спокойно произнес он, борясь с необъяснимой болью.

– Ни в коем случае не ходи в Зимний сад и спрячь свое драгоценное колечко, – серьезно наказала незнакомка.

– Лишние проблемы мне сейчас ни к чему.

В этот момент алхимик хотел провести по горлу девушки лезвием кольца. Он почувствовал, как онемела рука: невидимая сила удержала движение.

– Что за… – не успел Томас ничего сказать, как его отбросило к противоположной стене.

Парень пытался подняться, но тело перестало слушаться, словно придавленное огромным валуном к полу.

Теперь он заметил шрам на запястье девушки, сияющий алым светом в полутьме холодной комнаты.

– Прости, Томас, – внезапно голос ведьмы потеплел.

В ее глазах вместо бесконечной темной пустоты алхимик увидел тоску, боль и сожаление. Пребывая в шоке от ситуации, парень не смог выдавить из себя ни слова, пустив все на самотек.

«Если я сейчас погибну, солнца никто так и не увидит», – загрустил Том, еле дыша от давления на грудную клетку.

Парень не задумался о том, что будут чувствовать его мать или Роки. Больше всего беспокоит нелепый конец только начавшегося пути.

«Неужели свет, птицы, жизнь так и останутся мечтой, сказкой мамы?» – возник горький вопрос.

– Я надеюсь, в этот раз у тебя получится вернуть истинный свет, – сказала незнакомка, а затем вышла из комнаты.

Мистический сквозняк захлопнул за ней дверь.

Чувство давления исчезло с груди. Том медленно поднялся с пола.

«В этот раз», – застыло в сознании.

До самого вечера парня никто не посещал. Он занялся раскладыванием вещей в шкаф и чтением алхимических книг. Среди лепестков и формул Том все равно видел образ ведьмы. В ушах звучал нечеловеческий голос.