Его маневры, несомненно, не остались незамеченными советниками короля, которые, похоже, опасались возобновления военных действий в Артуа. Уже 9 июня 1316 года они обратились с письмом к лидерам региона, призывая их хранить верность короне:
И если союзники или другие будут просить вас о каких-либо союзах или действиях, или присутствовать на их собраниях, мы приказываем и призываем вас, в силу верности, которой вы обязаны королевству и короне Франции, не слушать их и не подчиняться им[221].
Советники повторили свои предписания городам графства девять дней спустя, вместе с объявлением о смерти Людовика X[222]. Их опасения оправдались, так как артуасские мятежники возобновили свои бесчинства. Они начали с нападения и разграбления замка Эден[223]. Этот выбор, несомненно, был немаловажным, так как, будучи любимой резиденцией Маго в Артуа, Эден воспринимался общественным мнением как настоящая столица графства, которую мятежные дворяне отождествляли с принцессой и ее властью. На севере Жан де Фьенн опустошил окрестности Сент-Омера, а на востоке мятежники взяли Бапом. Чтобы укрепить свое движение, они обратились за помощью к Роберту д'Артуа, пообещав признать его графом Артуа[224]. Учитывая связи Роберта с некоторыми главарями мятежа, сомнительно, что эта просьба была спонтанной. Племянник Маго, несомненно, лично позаботился о том, чтобы протест не угас после Венсенского мира, и ему удалось отвлечь дворянское движение от его основных целей и превратить его в инструмент своей личной мести.
Роберт, притворившись сторонником требований мятежников, присоединился к ним в Дуллане 22 июля 1316 года. Филипп V пытался образумить дворян, обещая обеспечить строгое соблюдение Венсенского мира. Его неудача побудила Маго обратиться к Папе Иоанну XXII, прося церковных санкций против своего племянника и мятежников, аргументируя это, в частности, их пренебрежением к предметам священного культа, которые они разграбили[225]. Тьерри д'Ирсон, все еще остававшийся беженцем при папском дворе, несомненно, был самым горячим сторонником этой инициативы, результат которой неизвестен.
Тем временем Роберт собрал свою армию численностью около 1.800 человек и отправился в поход. Завоевание графства означало в первую очередь взятие городов, и несмотря на то, что Маго владела в Артуа несколькими замками, защита графства в значительной степени опиралась на укрепленные города Эр-сюр-ла-Лис, Сент-Омер, Кале, Бетюн, Ланс и Аррас. Чтобы заручиться их поддержкой, Роберт и дворяне стремились убедить горожан в том, что они защищают и их интересы. Племянник Маго, который теперь претендовал на титул "графа Артуа", написал жителям Сент-Омера письмо с просьбой поддержать его, заявив, что он намерен править "как добрый господин" и уважать их законы и древние обычаи[226]. Надо полагать, что подобные письма были разосланы во все города Артуа, большинство из которых, тем не менее, предпочли остаться верными Маго. После этого армии Роберта пришлось начать настоящую осадную войну.
Убедив жителей снести ворота в парке, аргументируя это тем, что он был огорожен в нарушение их прав, мятежники взяли замок Эден, после чего продолжили свой поход на Авен-ле-Конт, а затем, в сентябре 1316 года, на Аррас. Эта победа имела привкус мести: через семь лет после проигрыша первого дела против Маго Роберт триумфально вошел в город Аррас. 22 сентября он отправил своей тетке письмо, в котором объявил о своем намерении вернуть свое наследство:
Высокородной и благородной даме Маго д'Артуа, графине Бургундской от Роберта д'Артуа, рыцаря. Поскольку вы неправомерно лишили меня прав на графство Артуа, что для меня очень прискорбно и всегда было болезненным, и что это я не могу и не буду больше терпеть, сообщаю вам, что я исправлю ситуацию и верну то, что мне принадлежит, как можно скорее[227].
Следующее завоевание Теруана стало для Роберта и последним: он потерпел неудачу под Эр-сюр-ла-Лис, который остался верен Маго и устоял во время осады. Сен-Омер стал для мятежников еще одной неудачей: через десять лет после восстания против Маго этот город стал ее главным союзником, оказывая ей материально-финансовую поддержку с самого начала конфликта. Верные жители Сент-Омера напомнили Роберту, что он не имеет никаких прав на графство, пока не будет возведен в графы решением короля:
Жители города спросили двух рыцарей, признал ли король сира Роберта как графа Артуа, а те ответили, что не знают. Тогда жители Сент-Омера сказали: "Прекрасные господа, вы должны знать, что мы не являемся создателями графов Артуа; но если бы король принял его как графа Артуа, мы бы любили его, как никого другого"[228].
Роберт отказался от попытки взять город штурмом, он взял замки Эперлек и Монтуар, но не смог войти в Кале. Хотя он завоевал большую часть земель, на которые претендовал, всего за два месяца, кампания, казалось, выдохлась перед лицом неожиданного сопротивления городов. Похоже, племянник Маго недооценил преданность жителей Артуа своей графине и Филиппу, регенту Франции.
Последний в конце концов решил призвать Роберта к порядку. Несомненно, Маго настояла на том, чтобы ее зять вмешался в дело более решительно. Король призвал Роберта предстать перед Парламентом, чтобы отчитаться за свое поведение, но, несмотря на три последовательных вызова, Роберт отказался явиться. Это неповиновение заставило Филиппа собрать армию. 30 октября он принял Орифламму в Сен-Дени и отправился в Амьен, где разместил свои войска. Тогда Роберт оценил последствия гнева своего сюзерена, которому он сознательно бросил вызов, напав на подопечную ему территорию, и склонился перед угрозой вооруженного нападения. Ведь если бы его признали виновным в государственном преступлении, то есть в измене, он мог бы лишиться своего графства Бомон-ле-Роже. В конце концов, Роберт решил не рисковать, к большому огорчению мятежников, которые таким образом потеряли сильного и харизматичного лидера.
6 ноября Роберт отправился в один из городов Пикардии, чтобы в присутствии Совета и знатных людей королевства подчиниться регенту. Эта публичная церемония была необходимым условием для королевского помилования, которое также предполагало подписание соглашения между королем и его вассалом. Роберт объявил о своей капитуляции и пообещал вернуть замки, крепости и здания, которые он занимал в графстве Артуа. Взамен Филипп обязался вновь рассмотреть вопрос о наследовании Артуа в Парламенте. В ожидании его решения он сохранил свою опеку над Артуа, во главе которого Гуго де Конфлан был заменен маршалом Франции Жаном де Бомоном, известным под прозвищем Безрассудный (Desramé). Чтобы убедиться, что Роберт сдержит свои обещания, а также, несомненно, чтобы он не вмешиваться в дела Артуа, король заключил его в тюрьму в Шатле, а затем в Сен-Жермен-де-Пре. С мятежниками было заключено перемирие до Пасхи 1317 года.
Эти события свидетельствующие о продолжающейся нестабильности в Артуа, также показывают, что баланс сил изменился и Маго теперь могла рассчитывать на поддержку своего зятя, который без колебаний использовал силу для навязывания своих решений. Рождение посмертного сына Людовика X, Иоанна I, 15 ноября 1316 года, лишь на время поставило под угрозу возвращение благосклонности к Маго, поскольку она могла опасаться, что регентство будет передано королеве. Но младенец Иоанн I умер через пять дней, и Филипп воспользовался ситуацией, беспрецедентной в истории династии, чтобы захватить трон. Это был настоящий переворот, поскольку договор от 16 июля 1316 года регулировал регентство, но не престолонаследие. Хотя Карл де Валуа, казалось, отказался от своих амбиций, дочь Людовика X имела полное право на корону, поскольку ни один юридический документ не предусматривал иного. Случай с Маго также показывает, что женщины могли занимать высокие политические посты в королевстве. Эд IV, дядя Жанны, проигнорировал соглашения, заключенные с Филиппом несколькими месяцами ранее, и попытался добиться признания прав своей племянницы на корону. Однако в итоге Жанна была исключена из числа наследников, так как существовали сомнения в законности ее рождения, поскольку она была зачата во время связи ее матери с Филиппом д'Онэ[229], что несомненно, способствовало восшествию регента на трон.
