***

Джек буквально вылетел из штаба и запрыгнул в машину, что стояла у тротуара. Чёрный тонированный джип — копия того, что был у Томми, только не бронированный.

— Газу! — рявкнул он, пристёгиваясь.

— Куда? — немного испуганно спросил водитель.

— Улица… блять, погодь немного, — набрал чей-то номер. — Где его видели?! Ага, понял, — и вновь к водителю. — Волочаевская семнадцать! Давай, поехали!

Джип взвизгнул покрышками, резво срываясь с места.

— А где он? — спросил водитель, когда они мчались между потоками машин. — Может зря волнуемся?

— Видели мельком кого-то похожего на улице. Шёл куда-то. Да ты хоть раз видел, чтоб он срывался куда-нибудь утром?

— Не-а, странно это.

— Вот и я так думаю. Здесь налево, срежем через дворы.

Посигналив пешеходам, которые в испуге бросились в стороны, чёрный джип буквально влетел во двор, быстро пересёк его, разбрызгивая грязь и лужи по сторонам, и вылетел с другой стороны, едва не врезавшись в машину.

Многие пусть и не знали, кому принадлежит машина, но не надо было иметь семь прядей во лбу, чтоб догадаться, что преступникам. Поэтому, даже видя такое поведение на дороге, никто не рисковал сделать замечание или как-то повлиять на них. Ведь эти один раз промчатся, и всё, может больше не встретишь, а жизнь-то одна.

— Так… здесь… Нет, вот здесь! Да, здесь направо и следующий поворот налево!

Они с визгом вошли в поворот, едва не сбив пешеходов, после чего вошли в другой и попали на улицу, где уже стояло несколько джипов, точно таких же, как и у них. Можно сказать, что эта машина стала визитной карточкой картеля. Джек закупал именно её — выглядела брутально, внушала уважение, а тем, кто знает, кому принадлежит, ещё и страх.

— Так, мы на месте, где его видели? Где? Куда? Ещё раз, куда он шёл? Всё, я понял, — толкнул водителя. — По улице прямо. Его видели здесь где-то. Так, всем внимание, ищем во все глаза, иначе я их вам вырву за ненадобностью.

Из уст Джека, пусть он и пошутил, это звучало прямой угрозой.

Их колонна из пяти автомобилей двинулась по улице, выискивая виновника переполоха.

— Если что-то произошло, то мы разве найдём его? — спросил водитель.

— Просто даже если увидим кипишь или вообще что-то подозрительное, остановимся.

— Ясно… А это не он там, вон, в ресторанчике сидит за стеклом? — кивнул тот.

— Где? — Джек быстро оглянулся и замер. И точно, там сидел Томас. А рядом с ним… — Да ну нахуй… Так, притормози-ка… — Джек быстро полез в бардачок и вытащил оттуда бинокль. Присмотрелся получше и пробормотал. — Бля, да ладно…

— Что там?

— Да Мясник с девушкой…

— Что? Серьёзно?! — его водитель тут же достал рацию. — Мы нашли его!

— Где? — раздалось сквозь помехи.

— Да вот, в ресторанчике! Он с девушкой сидит!

— Да ну нахуй! Какой ресторан?!

Скоро из всех шести машин на небольшой, но уютный ресторанчик пялилось человек двадцать, что никак не могло быть незаметным. Более того, им начали сигналить.

— Блин, спиной сидит, лица не вижу… — пробормотал Джек.

— Он её что, целует?! — подался вперёд водитель.

— Где?!

— Да вон!

— Нет. Или да… — Джек уже из окна высунулся. — Блин, не вижу!

— Охренеть, надо позвонить ему, сказать, что сейчас отличный момент засосать девчонку, снять номер и трахнуть!

По рации тем временем тоже обсуждали сцену.

— Он её трахает?

— Сидят как голубки, может первая свиданка?

— Надо сказать, чтоб вёл её в ресторан. Какая нахуй забегаловка?!

— Это не забегаловка, а кофейня, — ответил в рацию водитель. — Гурман, что делаем? Будем здесь караулить?

И в этот момент у Джека пиликнул телефон. На экране высветилось краткое, но по смыслу понятное сообщение.

«Пошли вон!!!»

Сообщение пришло с телефона Томаса. Джек даже немного покраснел, прочитав его.

— Так, нам надо отъехать немного. Давай, двигай. Встанем вокруг квартала. Не будем мешать. А то вон, я отсюда вижу, как Мясник на нас недобро зыркает.

***

Именно по этой причине я не хотел рассказывать никому о своём свидании.

Сидишь ты на свидании, пьёшь кофе, общаешься с девушкой, а тут напротив окна колонной останавливается вереница чёрных, выделяющихся чёрным пятном на белом фоне джипов явно бандитской наружности. И мало этого, оттуда высовываются люди, а некоторые из них, особо умные, ещё и с биноклем, после чего пялятся прямо на тебя.

Мария сидела спиной к ним, поэтому видеть творящуюся за её спиной вакханалию не могла. Зато мог я.

— Что там? — улыбнулась она.

— Где? — я едва не вздрогнул от неожиданного вопроса.

— Что-то на улице?

Мария правильно поняла, куда я смотрю. И, к моему ужасу, начала поворачиваться назад, чтоб посмотреть, что же там привлекло моё внимание. Увидь она такое скопление имбецилов, что пялятся на нас, и вопросов будет не избежать. Хотя какие вопросы? Сразу подозрения пойдут!

И я сделал первое, что пришло в голову.

Рукой сбросил сахарницу на пол.

Звон разбившегося в тихой кофейне стекла подействовал как звук горна. Мария мгновенно обернулась на звук.

— Ой… сахарница! Мы разбили её!

На то мгновение, что её внимание было приковано к сахарнице, я быстро-быстро набрал вкрадчивое, но очень понятное сообщение идиотам, что столпились за окном. Слава богу, что они свой телефон в задницу не запихнули и сразу прочитали сообщение, попрятавшись в машины. Спасибо большое…

Идиоты…

— Ничего страшного, — посмотрел я на сахарницу, но краем глаза наблюдая за тем, как машины уезжают. — Заплатим, если что. В любом случае, как мне говорили — если бьётся посуда, то на счастье.

— Да, но не наше же… — пробормотала она. — Стыдно, что мы разбили её.

— Ничего, новую купят, — улыбнулся я. — Смотрите на ситуацию положительнее. Зато мы сидим в уютной кофейне и пьём вкусный кофе.

— Я знала, что вам понравится, Эрнест, — улыбнулась она. — Я уверена, что смогу показать вам ещё несколько интереснейших мест, которые придутся вам по душе.

— А говорили, что нечасто в город выходите, — заметил я.

— Нечасто, — кивнула Мария, — но это не может помешать мне найти хорошие места. Нижний город ничем не отличается от Верхнего. И там, и здесь есть прекрасные места, о которых просто надо знать.

— А какие ещё места можете посоветовать?

— А вот не скажу вам! — показала она кончик языка.

— И после этого вы зовёте себя прислужницей света… — вздохнул я. — Монахиня, младшая святая сестра показывает язык честному, законопослушному человеку, который подумывал посещать храм чуть чаще, чем раз в год.

— А вы думали? — подтянулась она.

— Думал, — кивнул я.

— Так вы можете прийти…

— Не-не, я передумал после вашего языка.

— Свет очень важен для души…

Ну всё, пошли наставления. Я бы мог попросить остановиться, мог бы перевести стрелки на другую тему, но вместо этого выслушал. Естественно, это не вызвало у меня интереса от слова совсем, однако я не стал портить ей удовольствие прочитать лекцию-другую о том, как свет защищает нас от тьмы. Можно было сказать, что решил сделать ей приятное и попытаться вникнуть в это всё, хотя, как бывшему верующему, она мне ничего не открыла нового.

— Вот так, — закончила Мария, посмотрев на меня. — Вы передумали? Придёте?

— Нет, не передумал, не приду.

— А если… я там буду? — скромненько поинтересовалась мисси.

— Нет, я вас и так найти смогу всегда, Мария.

— А как же помолиться? Исповедаться?

— Пока не за что исповедоваться. К тому же, разве ваша вера поощряет такие вот гулянки?

— Наша вера не видит беды в таких маленьких счастьях, которые не нарушают законов, что нравственных, что моральных. Плохо быть праздным, но хорошо — счастливым и радоваться тому, чему можно радоваться.

— Как загнули. У нас в храме отец говорил, что цель веры — быть верным свету и богу.

— Не совсем верно, — покачала головой Мария. — Многие интерпретируют веру как свод жёстких законов, которых человек должен придерживаться, чтоб попасть в рай. Но вера лишь направляет человека на путь истинный, не лишая его возможности наслаждаться миром и жизнью. И свет помогает осветить путь, чтоб тот не свернул не туда.