Проведя пальцами по виску, я остановила взгляд еще на одном шраме. Он тянулся от волосяной части виска и к скуле. Неровный зигзаг остался на моей коже после падения с крыльца. Этот шрам тоже связан с моей слабостью.

Когда мне исполнилось восемнадцать, врачи сказали, что без операции на сердце не проживу и года. Вначале была шокирована – почти месяц ни с кем не разговаривала и не позволяла проводить подготовку к операции. А потом… потом поняла, что перед операцией надо попробовать всё. Врач не давал гарантий на успешность операции, а это означало, что я могла умереть во время или после хирургического вмешательства. Поняв и приняв это, купила бутылку виски и поехала к знакомому отца. Станислав был очень удивлён моему появлению, но распив со мной бутылку спиртного, он согласился помочь мне в осуществлении плана - «попробовать всё». Первый пункт «напиться» был реализован, поэтому можно было перейти ко второму пункту - «покурить». Задохнувшись парами едкого дыма, вытерла слёзы и попросила Станислава перейти к следующему пункту – «лишиться девственности». Друг отца попытался меня отговорить, но я стояла на своём. В итоге пришлось сказать ему, что через месяц мне предстоит сложная операция на сердце, которая может закончиться смертью и он сдался. Мужчина испытал шок, но всё же согласился помочь мне не умереть девственницей.

Лучше бы я тогда его не уговорила! Всё случилось быстро, больно и очень неприятно. Как только этот кошмар закончился, подскочила с дивана и на полной скорости пошла к выходу. На крыльце поскользнулась и съехала на попе вниз по ступенькам. Зацепившись виском о перила, оставила на коже зигзагообразный шрам, который впоследствии стал напоминанием о моём безрассудном поступке и слабости. А ещё, это шрам напоминал мне о том, что больше ни одного мужчину не стану просить переспать со мной. Тот роковой раз был первым и последним сексуальным опытом в моей жизни.

Сняв бельё, встала под горячие струи воды и стала мысленно прокручивать в голове планы на предстоящий день.

К офису подъезжаю около семи тридцати утра. К этому времени на работу обычно приходили я, уборщица Виталина и главбухша Сусанна Андреевна. Поздоровавшись с вахтёром, неторопливо шагаю к лифту и одновременно осматриваю холл на наличие мусора. В последнее время, Вита откровенно халтурила и ежедневно я находила следы её недоработки. Надо сегодня зайти в кадры и переговорить с Кристиной Олеговной об этой неприятной ситуации…

- Я догадывался, что ты приходишь раньше всех.

От звука уже знакомого голоса с хрипотцой даже подпрыгнула. Слишком резко развернувшись, сталкиваюсь взглядом со вчерашним наглецом. Похоже, за ночь он не утратил и сотую долю своего нахальства, потому что сегодня парень вновь обращается ко мне на "ты" и довольно небрежным тоном.

- Привет, - как с подружкой здоровается со мной и растягивает губы в широкой улыбке.

Хорош, конечно. Что сказать! Главное он и сам знает, насколько оху…ый и это отчего-то раздражает. Чересчур завышенная самооценка и самоуверенность не добавляют ему плюсов в моих глазах.

- Здравствуйте, - холодно отвечаю, - кто вас впустил в офис? Посторонним сюда вход воспрещён.

Наглец оглядывает меня насмешливым взглядом и с улыбкой говорит.

- Так я не посторонний. Мы вчера с тобой познакомились, Лера. Мне жаль, что ты не помнишь нашего продуктивного диалога о возрастных особенностях твоих новых проектировщиков. Ты ведь заглянула в нашу папку, малыш? Или же мне предстоит расстроенно биться головой об стену офиса?

Сегодня этот… как его там… не помню… бесил меня меньше, но его тон и обращение, задушили мою хладнокровность на корню.

Сжав зубы, очень медленно подхожу к парню и сквозь зубы шиплю.

- Слушай внимательно, мальчик. Если я ещё раз, даже издалека, услышу звуки твоего оборзевшего трёпа, вышвырну тебя и твоего друга из города пинками. Безусловно вдогонку, создам вашей конторе такую «хорошую» репутацию, что вы в ближайшее время отмыться не сможете. Уяснил? И ещё… мой личный совет тебе на будущее – не строй из себя короля мира с теми, от кого зависит твоя судьба, карьера или что-то важное. Выставишь себя дураком и юнцом-максималистом, и ничего, кроме дурной репутации не получишь... Свободен.

Сразу отворачиваюсь и даже делаю пару шагов в сторону лифта, как вдруг в мой локоть впиваются клещи, в виде мужской ладони, которые разворачивают меня на сто восемьдесят градусов.

Инстинктивно пробую отстраниться и выставляю руку вперёд, но это не спасает. Моя рука сразу же упирается в твёрдую, словно гранит, грудь парня. Тёмные глаза сталкиваются с моими и мне приходится задрать голову, чтобы он не подумал, что спасовала после такой откровенной наглости с его стороны.

- В этом случае, ты выставишь себя мстительной сукой, отчего-то обиженной на мужской род в целом и на молодых и перспективных мужчин, в частности. Давай-ка и тебе поставим диагноз, Лера...

Оотклоняю голову назад ещё сильнее, потому что теплота его дыхания щекочет кожу на виске, отчего лицо сразу начинает гореть.

- … значит я по-твоему юнец-максималист… Так-так! Какой формулировкой мы одарим Валерию-высочество Гордеевну. Возможно она - зацикленная на работе карьеристка, которая ненавидит людей, у которых кроме работы есть ещё что-то значительное. Например, семья, увлечения, приятные хлопоты и заботы, хороший отдых и качественный секс… Ведь у Валерии-свет Гордеевны кроме работы нет ни хрена и она…

- Хватит! – цежу и чуть ли не падаю, когда парень отпускает мой локоть.

Его глаза и губы больше не улыбаются, но мужской взгляд излучает полное спокойствие. Он, как оказалась, хладнокровнее меня. Потому что я, впервые в жизни, дрожу так, что мне приходится сжать руки в кулаки, чтобы они не ходили ходуном.

- Посмотри проект, Лера. Я уверен, что тебе понравятся наши идеи… И знаешь, тоже дам тебе совет на будущее. Обменяемся любезностями до конца. Не веди себя как мужчина, Лера. При твоей хрупкости и маленьком росте – это выглядит так себе… не впечатляюще, а иногда и смешно. Выставляешь себя мужеподобной, недотрах…й бабой, да и только. Ну и всё...на этом, обмен окончен. До встречи, малыш. Сегодня обниматься на прощание не будем, а то ещё задушишь меня.

Парень облизывает губы и удовлетворённо улыбается. Я же стою на месте и пошевелиться не могу, настолько его слова выбили меня из привычной колеи.

- Мы остановились в гостинице, той, что за городом. Буду ждать твоего звонка.

Кое-как собравшись, молча отворачиваюсь и медленно шагаю к лифту. Хочется показать парню фак, но сдерживаю порыв. Он не заслуживает даже такого ответа, после тех глупостей, что он нёс минуту назад.

Подойдя к лифту, выпрямляю напряжённую спину и наконец разжимаю кулаки. Бросив мимолётный взгляд на ладони, замираю от увиденной картины. Оказывается, я настолько сжала кулаки, что на ладонях остались борозды от ногтей. Кое-где даже были заметны порезы.

Надо же. А я и не почувствовала боли.

Целый день меня не отпускают мысли об утреннем визите Смирнова. Фамилию и имя наглеца узнала, когда утром звонила сторожу Борису и просила не пропускать Савелия в здание офиса. Борис предупредил охрану и теперь я точно не наткнусь на него в офисе.

Отложив карандаш, которым я делала пометки в смете на получение нового оборудования, в сотый раз смотрю на папку, которую оставил на моём столе Смирнов. Я вчера её выбросила, но Вита видно решила, что документы в корзине оказались по ошибке и вытащила их. Утром, вбежав в кабинет, обнаружила папку на тумбе и от злости хотела снова выкинуть, но… но что-то меня остановило. У меня не появилось желание заглянуть в неё, но и кинуть ее назад в корзину, почему-то захотела.

- Недотрах…мужеподобная баба, - тихо повторяю слова Савелия и накрываю грудь ладонью, чтобы унять взбесившееся сердцебиение.