– Судя по всему, в мешке – останки оленя. Неужто ты разорвал его голыми руками?

– Нет. Это сделал медведь, – с непроницаемым лицом сказала Бри. Джейми промычал что-то невнятное.

Отец и дочь обменялись загадочными взглядами.

– Медведь, значит. – Я глубоко вздохнула и указала на рубашку мужа. – Ясно. И какая часть этой крови принадлежит тебе?

– Всего пара капель, – невозмутимо ответил он и сел на Большое бревно. – Виски есть?

Я внимательно посмотрела на дочь – чумазую, в заляпанной птичьим пометом юбке. Похоже, Бри не пострадала. Ее освещенное солнцем лицо сияло счастьем. Я не удержалась от улыбки.

– Вон там висит фляга с виски, – кивнула я в сторону большой ели на дальнем конце участка. – Можешь сбегать за ней, пока буду осматривать рану?

– Конечно! А где Мэнди и Джем?

– Когда видела их в последний раз – играли у ручья с Эйданом и его братьями. Не волнуйся, – успокоила я, заметив, что Брианна нервно закусила нижнюю губу. – Там совсем мелко. К тому же Фанни обещала присмотреть за Мэнди, если та захочет собирать пиявок. На Фанни всегда можно положиться.

– Ладно, – неуверенно сказала Бри, борясь с материнским инстинктом, который требовал немедленно вытащить Мэнди из ручья. – Полагаю, я видела Фанни вчера вечером, но совершенно ее не помню. Где она живет?

– С нами, – сообщил Джейми. – Ай!

– Не дергайся! – Я раздвинула рану двумя пальцами, промывая ее солевым раствором. – Ты же не хочешь умереть от столбняка?

– А если бы я сказал «да»? Что бы ты сделала, саксоночка?

– То же самое, что делаю сейчас. Хочешь ты или нет, я этого не допущу.

– Так зачем спрашиваешь? – Джейми отклонился назад, опершись на ладони и вытянув ногу. Затем взглянул на дочь. – Фанни – сирота. Твой брат взял девчушку под свою защиту.

Бри на мгновение застыла с непроницаемым выражением лица.