Системообразующая роль отцовской фигуры заключается в том, как относится папа к ребенку. Если отношение благосклонное, если его требовательность не чрезмерна для ребенка, не граничит с отвержением, когда ребенок не справляется с требованиями, если отец защищает ребенка, становится на его сторону, когда мама по каким-либо причинам демонстрирует отвергающее поведение, но при этом поддерживает маму, а не объединяется против нее в коалицию с ребенком, тогда у ребенка появляется устойчивая уверенность, что он здесь желанный, папа за него, он действительно чувствует свою принадлежность обоим родителям, которую нельзя отменить или разрушить проступком или несоответствием каким-либо ожиданиям. Ребенок ощущает себя на своем месте в семейной системе.

Если же отец демонстрирует недовольство появлением и присутствием ребенка в семье, выражает не оправдавшиеся ожидания («жаль, что ты не мальчик», «в нашей семье все были способны к математике» и т. д.), непомерно требователен, сурово наказывает за несоответствие своим требованиям, является тем, кем запугивают ребенка в семье, слишком мягок, чтобы противостоять супруге, которая может быть слишком сурова или непоследовательна (ребенок воспринимает это как «папа с мамой заодно против меня»), дистанцируется, самоустраняется от воспитания, отсутствует психологически и ребенок постоянно вынужден добиваться его внимания, допускает объединение ребенка с собой или матерью в коалицию против «плохого» партнера, жестко нарушая семейную иерархию, то ребенок может утратить чувство принадлежности семейной системе или у него появится устойчивое ощущение, что он будет принят родителями только при соблюдении ряда жестких требований или условий.

Таким образом, мужчине, супругу и отцу принадлежит важная системообразующая роль в семье, которая опирается на ключевые функции отцовской фигуры. Безусловно, системообразующая роль матери так же важна, только опираться она будет на другие функции, и в этом смысле обе родительские фигуры являются значимыми, хоть и каждая по-своему.

Свои телесные границы ребенок начинает ощущать в тесном физическом контакте с матерью уже во внутриутробном периоде. Однако в полной мере прочувствовать и выстроить их как психологическую функцию позволяет именно контакт с отцом.

Функция границ – это способность различать внутреннее содержание и внешнюю реальность: «мое – не мое». Младенец находится в слиянии с матерью – это первичный способ контакта с ней, который по мере развития трансформируется в более зрелые способы взаимодействия. Именно присутствие значимых третьих, которые «не как мама», позволяет младенцу начать переживать различия – в характере прикосновений, звучания, отношения к себе и т. п.

Мать воспринимается младенцем как собственное продолжение. Однако, именно переживая фрустрацию разделения, разумеется, очень дозированную, не превышающую ресурсов и возможностей младенца, последний обнаруживает свою отдельность от матери; обнаруживает себя, свои собственные потребности; что ему нравится, а что не подходит; как по-разному можно привлечь внимание заботящихся о нем взрослых – и как по-разному можно с ними взаимодействовать; как, наконец, можно справиться с фрустрацией самостоятельно, обнаруживая собственные ресурсы адаптации.

Переживание отдельности и различий – это прообраз будущих психологических границ между собой и другим человеком, собой и миром. С поддержкой значимых третьих ребенку существенно проще пережить разлуку с матерью, которой в свою очередь необходим отдых, восстановление ресурсов, чтобы выполнять свою родительскую роль. Кроме того, мама – не только мама, она еще и дочь, женщина, супруга, профессионал, словом, отдельная личность, которой необходимо удовлетворение потребностей и интересов, не сосредоточенных на ребенке. Отделяясь в такие моменты от матери, ребенок на своем опыте познает, что и у мамы есть границы, она может уходить и возвращаться.

Говоря об особенностях отцовской фигуры, мы подчеркивали, что отец – это и есть тот самый значимый третий, который разделяет диаду матери и ребенка, выводя их из блаженного слияния. Отец значим для матери не меньше, чем ребенок, он способен «отнять» мать у ребенка, выступает очень важной частью внешней реальности, с которой ребенок выстраивает собственные отношения, полные драматизма и противоречий. В отсутствие отца матери сложнее и тревожнее отпустить ребенка из слияния, как, впрочем, и ребенку не хочется прерывать блаженство обладания матерью, в которой сосредоточено удовлетворение всех его базовых потребностей.

Если отец заботится о ребенке наравне с матерью, он гораздо быстрее и проще оказывается вовлечен в систему первичных привязанностей ребенка. И тогда оказывается, что мама не такая уж незаменимая, с папой тоже можно хорошо провести время, и даже то, что он делает многие вещи по-своему, не как мама, может стать источником не только фрустрации, но и развития, получения разнообразного опыта.

Отец – это тот самый значимый третий, который разделяет диаду матери и ребенка, выводя их из блаженного слияния.

Почему же именно отец как третий столь важен? На это влияют особенности отцовской фигуры: равнозначность матери, но при этом его отличия, инакость. Есть и еще одна особенность, и она также касается границ – но границ уже внутри семейной системы.

С появлением ребенка пара трансформируется: помимо супружеской роли, осваивается новая родительская роль. Однако именно присутствие отца переформатирует диаду «мать-ребенок» в триаду, появляется граница поколений, семейная иерархия: подсистема родителей и подсистема детей. Именно поэтому фигура отца является системообразующим фактором: есть большие – и есть младший/младшие. А также бабушки и дедушки, еще более старшие относительно родителей, но при этом не несущие непосредственной ответственности за ребенка, способные делиться ресурсом с родителями.

Если же из этой конструкции изъять отцовскую фигуру, она сразу становится менее устойчивой: большой соблазн у матери опереться на ребенка, избавиться от тревоги через слияние с ним; большой соблазн у старшего поколения опекать диаду матери и ребенка, становясь функциональными родителями для внуков. Плывут границы поколений и подсистем внутри семейной системы. Как следствие – у ребенка, выросшего в таких условиях, возникают в дальнейшем сложности в восприятии социальной иерархии и семейных ролей. Кроме того, собственные психологические границы остаются размытыми за счет длящегося слияния с матерью, которое сложно прервать обоим. Это может привести к сложностям с формированием самоощущения, с дальнейшим выстраиванием отношений с окружающими.

Расширение территории

Если мама оберегает ребенка, стремится максимально обезопасить его, то папа – проводник всего нового. Границы – это не только запреты, как многие превратно понимают, но и разрешение: «можно», «я это могу», «я могу себе позволить». Главное условие – делать это новое в рамках безопасности. Значение разрешающих посланий от отца трудно переоценить: в литературе по воспитанию неслучайно утверждается, что сочетание запретов и разрешений должно быть по крайней мере в соотношении 1:3, то есть один запрет на три разрешения.

Защита территории

Люди, у которых папа выставлял адекватные запрещающие и разрешающие границы, хорошо понимают, что можно позволять делать другим по отношению к себе, а что недопустимо. Как следствие – они хорошо чувствуют и уважают границы других, умеют спокойно заявлять о своих границах и, если необходимо, настаивать на их соблюдении.

Люди, которые не получили от отца в детстве такого опыта, в своих взрослых отношениях либо чрезмерно сливаются с партнером, либо чрезмерно дистанцируются. В конфликте интересов – либо чрезмерно поступаются своими, либо недопустимо ведут себя по отношению к другим. Либо остаются в разрушительных отношениях, либо рвут контакт там, где возможно договариваться и сотрудничать. И причина всего одна – недостаточное ощущение собственных границ.