— Нет! — Винер тряхнул головой. — Я тебе говорю не о догадках, которые смог бы самостоятельно сделать любой умный человек. Виктор слушал меня без удивления, только изображал его. А когда мы обсуждали, например, возможные мутации, он словно бы сдерживался, чтобы не поправить меня. Это при том, что у него доступ к теории был очень ограничен. Пара бесед с Вавиловым, натурные наблюдения, да собранные мною данные, которые я отдал ему для изучения. На этом мало что можно построить. Но он, я уверен, знает больше, чем сказал или услышал.

— Интересное наблюдение.

Василий задумался. Он знал, что Борис слишком большой прагматик, чтобы «дуть на воду». И, раз он говорит, то к этому стоит прислушаться. Однако, как и ученый, комитетчик не вполне понимал, где бы Глебов мог набраться таких знаний, которых нет и у Винера?

Единственный вариант, который просто напрашивался — он представитель иностранной разведки. И это все-таки внедрение, а не перенос сознания умершего в параллельной реальности человека. Окелло прекрасно помнил, насколько подробно изучили жизнь парня, и даже покачал головой. Нет. Невозможно. Начиная от того, что это слишком сложно, а сложные построения всегда тяготеют к саморазрушению. И заканчивая многочисленными проверками. Ведь даже сам паренек не знал, через какое количество менталистов его смогли прогнать.

Конечно, исключать никогда ничего нельзя. Однако, если бы Василия прямо сейчас спросили — верит он в историю Виктора, он бы не колеблясь ответил, что да. Что, безусловно, не исключало возможности слишком сильного противника, который смог-таки переиграть второго зама ККС.

— Надо спросить у него напрямую. — произнес он, обдумав данный вопрос со всех сторон. — Я заметил, что Глебов сотрудничает гораздо охотнее, когда и с ним ведут себя честно. Надо рассказать ему о твоих подозрениях, после чего задать вопрос.

— Если он выживет. — хмуро отозвался Винер.

— Да. — с улыбкой согласился Окелла. — Если выживет. О, смотри, Борис! Барон уже поставил экран.

Двое мужчин, испытывая совершенно разные эмоции, стояли в окружении нескольких бойцов спецназа ККС, и продолжали смотреть на ангар, который только что осветила вспышка яркого золотого света.

Бой между сверхом и демоном начался.

— Какой необычный… — протянула демоница. — Санам? Или даже почти Настэ? В этой Грани уже начали саваран?

То есть, она это не на русском сказала, а так бархатно и даже сексуально прорычала. Но я понял, что она говорила. По всей вероятности, это после «пробуждения», то есть, произошедшей мутации от эссенции убитого Барона, я обрел еще и понимание языка саваранов.

Причем, Санам я услышал, как «солдат», а Настэ — «основа». А саваран, соответственно, как «изменение и восхождение». Странное, в общем, ощущение. Будто смотришь фильм на английском, а поверх, едва слышно, но все же различимо, идет закадровый перевод.

Правда, сам на нем говорить не научился. Попробовал — не вышло.

— Ты болтать сюда пришла?

Ее странные глаза немного расширились. Возможно, от удивления. Мол, а что это у нас за солдат такой странный, на саваранском языке говорить не может? Может, и нет. Сложно судить, она так-то инопланетянка, как у них эмоции проявляются мне неизвестно. Но контекст она считала.

— Я шестая ведьма (тип Мико) гнезда Рисора Огнееда (тип Орта) пришла за твоей плотью и духом. — торжественно произнесла она, как мне показалось, ритуальную фразу. — Мое имя Лота Лодати. Стань частью моего саварана.

Тот тип, Барон, которого я грохнул в горах, тоже что-то говорил перед поединком. Тогда я ничего не понял, но теперь услышал и сделал вывод, что это был примерно такой же набор слов. Представится, обозначить свой социальный статус и принадлежность к какому-то гнезду, и заявить о праве на плоть и эссенцию.

— Халк. — ответил я ей, не придумав ничего умнее. Сейчас, ага, буду я ей полным именем называться. Хватит и творческого псевдонима. И на всякий случай ударил себя кулаком в грудь. Русского-то она не понимала.

— Халк. — кивнула она. — Солдат Халк. Ты готов?

Я просто молча кивнул. Солдат, так солдат. Демоница присела, коснувшись ладонью пола. Нас тут же накрыло куполом золотого цвета, за пределы которого выйдет только один.

Надо, кстати, потом научиться такое делать. Удобная штука. Не позволяет эссенции растечься в воздухе. С таким, если обычных сверхов убивать, можно гораздо больше подняться. Да и как средство защиты от стрелкового и дальнобойного оружия помочь может.

Но это все позже. Сейчас должно сосредоточится на поединке. Лота Ладати, что кстати, переводится примерно, как Лота Разрызающая — вот у них имена-то! — уже готовилась к атаке.

Ее глаза с двойным зрачком заполнились золотом, а в руках появились два гибких хлыста. Каждый метра полтора в длину, и судя по виду, энергетический. Этакая проекция полей, которые я уже видел у других псионов. Ее тип, который она любезно произнесла, как раз об этом и говорил. Шестая ведьма или Мико — развитый псионический потенциал.

В тоже самое время, у меня в голове всплыло понимание, что делать. Не иначе, как генетическая память первого поверженного Барона. Почему она раньше не проявилась — понятия не имею. Но сейчас я вдруг осознал, как нужно перестроить энергетические потоки внутри своего тела, чтобы создать такое же псионическое оружие. А еще, как залить свои глаза золотом. Это, кстати, оказалась частью новой боевой трансформации, переводящей зрение в другой режим.

Мир сразу сделался черно-бело-золотым. Другие цвета попросту исчезли. Зато хлысты демоницы отчетливо горели белым, в то время, как сама она сделалась четкой черной фигурой.

С псионическими силами я играться не стал. Все-таки они у меня не основной вид вооружения, а дополнительная возможность. Пока. А вот с метоморфизмом у меня как раз все очень хорошо было. Поэтому я отзеркалил ее оружие, только вылепил его из самого себя. Той же длинны хлысты из острых, торчащих наружу чешуек. И сразу же ударил.

Началась пляска — иначе не назовешь. То она, то я наносили удары, крутились друг вокруг друга, пропуская режущие поверхности совсем рядом с телом. Парой царапин обзавелись почти сразу — и она, и я. Но несерьезными. Затянувшимися ко второму раунду.

В самом начале я решил, что буду изучать противника и его стиль боя. Поэтому, собственно, и выбрал то же оружие, что и она. Мой первый Барон, кстати, поступил также, видать в этом был какой-то смысл. Или мне показалось. Но сперва-то он из лука все больше садил, а когда я клинки вырастил, сам обзавелся парочкой мечей.

А вот Лота с прозвищем Грызун мне такого выбора не предоставила. Сама определила, чем будет сражаться. И должен признать, ее оружие мне нравилось все меньше.

С одной стороны — гибкие хлысты не позволяли работать от обороны. Заблокировать ими удар было невозможно. Зато в атаке их потенциал раскрывался по полной. Я пару раз чуть не лишился конечности, неверно оценив длину оружия, и его способность к изменению направления.

Но и она, это было заметно, не привыкла сражаться с кем-то вооруженным так же. Сделав ставку на скорость и подвижность, она не ожидала, что я поступлю так же.

Обменявшись десятком взмахов, мы разошлись, оглядывая друг друга. Всего пару секунд, а потом она ударила хлыстами не меня, а пол. Отлично видимые в боевом диапазоне жгуты энергии впились в бетон, и тут же в лицо мне полетели куски камня. Один я отбил плечом, парочку сшиб плетьми, но несколько все же добрались до лица, оцарапав кожу.

— Глаза мне выбить хочешь? — рявкнул я весело и зло. — Неплохая попытка!

Ударил ногой в край торчащего обломка, а когда он кувыркаясь подлетел в воздух, щелкнул кнутом, разбивая его на мелкие частицы. Облако этой каменной шрапнели накрыло демонессу, не столько причиняя какой-то вред, скорее отвлекая внимание. Второй кнут ударил сквозь бетонную взвесь, и кончиком чиркнул ее по груди.

Не слишком серьезная рана, но первая, про которую так вообще можно было сказать — до этого царапинами разменивались. А тут одна из «сисек» буквально развалилась пополам. Не причинив, впрочем, моей противнице особого неудобства.