Жены улусных ханов принимали участие в государственном управлении. Солярная символика их костюмов соответствовала их роли в системе власти. Известия о Золотой Орде, оставленные средневековым египетским ученым, автором последней большой энциклопедии мамлюкской эпохи Шихаб ад-дин Абу-л-Аббас Ахмед ибн Али ал-Калкашанди (1355–1418), опираются на работы его знаменитых предшественников, писавших свои сочинения в XIV в.[255] В восьмом своде сведений «относительно размеров воинства этого государства, устройства его управления, размеров жалованья, назначаемого [его воинам], и [формы] их одежды» автор сообщает следующее: «А жены этих [ханов] принимают участие в управлении, и повеления исходят также и от их имени, как у тех, и [даже] более того. Исключение составляла разве что Багдад [-хатун], дочь Чобана и жена Абу Са'ида Бахадира ибн Худабанда, потому что не было того, кто смог бы не подчиниться ее повелению. Говорит утверждающий решения аш-Шихаби ибн Фадлалла: я познакомился со многими документами, исходившими от владык этой страны со времен Берке и позже. В них писалось: "Мнения [ханских] жен и эмиров сошлись на следующем" — и тому подобное»[256].
Остановимся на основных характеристиках эмблем с изображениями луны и солнца. Рукава новопавловского халата украшала аппликация в виде лунницы и солярного диска. На рукавах халата из некрополя Рябичев круглые диски одинакового диаметра, в центре которых вышиты заяц и птица. На ильханских миниатюрах диски луны и солнца неразличимы. Видимо, аппликация, как и символы солнца и луны на ордынских пайцзах, есть реализация монгольской имперской мифологемы, а не китайской. Благодаря Бенедикту Поляку, участнику францисканской миссии 1245 г., известно, какое символическое значение придавали солнцу и луне монголы: «Они имеют обыкновение начинать какое-либо дело в начале лунного месяца или в полнолуние. Также они говорят, что луна — это великий император, и, преклонив колени, поклоняются ей. А солнце, говорят они, это мать луны, потому что от него [луна] получает свет и потому что у него [солнца] огненная природа, которую они сами почитают превыше всего, ибо они верят, что через огонь все очищается» (НТ, § 43). В китайской системе мироздания солнце ассоциируется с мужским, а луна — с женским началом. У монголов, наоборот, солнце — мать императора. Солнце воплощает идею правящего рода, а луна — символ императора. Прародительница рода борджигинов — Гоа-марал (Прекрасная Лань) изображена с символом солнца. Костюм Чингизидов с эмблемой солнца и луны транслирует идею принадлежности власти «золотому роду» (солнце) и наследовании харизмы Чингисхана (луна). Видимо, в таком же контексте следует рассматривать и поясные бляшки в виде лунниц на монгольских поясах. «Изображения небесных светил на золотоордынских пайцзах, — полагает М. Г. Крамаровский, — имеют фольклорную основу, восходящую ко времени создания единого монгольского государства на рубеже ХII–ХIII вв. Солнце и луна здесь — иконографическое воплощение харизмы Чингисхана»[257]. Следует все же учитывать разную символическую природу солярных знаков.
В монгольской системе координат луна символизировала мужское начало и потому соотносилась с правой стороной, а солнце, связанное с женской символикой, — с левой. Этим реалиям соответствует местоположение небесных светил на рукавах женского халата из коллекции Apтypa Липера. На рукавах халатов из Китайского национального музея шелка и некрополя Рябичев луна и солнце расположены противоположным образом. Это несоответствие требует объяснения. Обратимся к находке из золотоордынского погребения в кургане у хутора Рябичев.
Халат с изображениями небесных светил был положен в могилу в дополнение к тому костюму, в котором была погребена умершая женщина, и находился под ее головой. Халат был сшит из шелковой ткани полотняного переплетения, в настоящий момент краснопурпурного цвета. Воротник выполнен из шелка с мелким растительным орнаментом, вытканным золотой нитью. На внутренней стороне воротника нет следов изношенности. Золотой орнамент сохранился полностью и равномерно по всей поверхности воротника. Основная ткань халата плотная, хорошего качества. Шелковые ленты, служившие завязками, ровные и гладкие, без деформации и потертостей ткани, неизбежных при функциональном использовании завязок. По всем признакам, этот халат не использовали при жизни, т. е. он предназначался специально для погребения. В таком случае инверсия эмблем луны и солнца не является случайностью. Перестановка изображений небесных светил на рукавах халата обусловлена зеркальной переменой смысловых значений «правое-левое», связанной с ритуалом перехода в иной мир. Если в мире живых значима Правая сторона, то в мире мертвых будет значима левая сторона.
Подтверждением этой гипотезы служит изменение запаха верхней одежды умершей женщины. In situ правая пола шубы лежала поверх левой. Но запах одежды был изменен на левый при погребении. На это указывает характер отделки левой полы шубы, полностью выкроенной из основной шелковой ткани, орнаментированной изображением львов, окруженных облаками, в то время как правую полу скомбинировали из основного шелка и монохромной ткани полотняного переплетения. К тому же на шубе сохранились завязки, с помощью которых при бытовом использовании левую полу фиксировали сверху правой. Следовательно, владелица шубы при жизни носила ее так, что левая пола была верхней, то есть шуба запахивалась на правую сторону.
Дополнительный набор одежды, положенный под голову покойному, оказался не единственной находкой такого рода в погребениях кочевников Золотой Орды. Свернутый бархатный головной убор джухтинского воина был обнаружен под черепом погребенного. Дополнительный набор одежды положили под голову женщины, похороненной в могильнике Вербовый Лог[258]. Объяснение этому обычаю находим в отчете доминиканца Рикольдо де Монте Кроче, который странствовал по землям ильханов в конце XIII в.[259]
В продолжение темы символических украшений необходимо отметить, что еще одной примечательной деталью статусного монгольского костюма являлись так называемые «облачные воротники», представляющие собой вытканный или вышитый орнамент в виде четырехчастной розетки, концы которой размещались на полочках, спинке и рукавах одежды[260]. Сохранились реальные халаты, орнаментированные «облачными воротниками», а также иранские миниатюры, на которых персонажи изображены в халатах с таким декором. Отмечу, что на миниатюрах в одном сюжете в халатах с «облачными воротниками» изображены и царственные особы, и лица из их ближайшего окружения. Четырехчастный узор воспроизводится не только на халатах исторических личностей, запечатленных на миниатюрах иранского круга, но и в орнаментике керамических сосудов династии Юань и в убранстве монгольских шатров. Эмблемы в виде небесных светил на миниатюрах встречаются значительно реже, чем «облачные воротники». Если четырехчастный орнамент помимо одежды использовали также для украшения других предметов декоративно-прикладного искусства, то изображения луны и солнца относятся к имперским инсигниям (пайцзы и знамена).
Подведем предварительный итог. На халатах, обнаруженных в золотоордынских некрополях, небесные светила изображали в виде лунного серпа и солнечного диска, и на псевдокитайский манер — в виде дисков с изображениями зайца и птицы. Изображения солнца и луны на четырех золотоордынских пайцзах не унифицированы. На пайцзах ханов Токты и Узбека солнце на лицевой пластине в виде восьмилучевой розетки в круге; луна на реверсе — в виде небольшого кружка; на пайцзе Кельдибека солнце обозначено шестилучевой розеткой, а луна — как двурогая лунница; на пайцзе Абдуллаха представлено двойное изображение неполной луны, но отсутствует изображение солнца[261].
