Размякнув у зеркала, я плотно сомкнула губы. Мы в примерочной торгового центра, и от посторонних, людских глаз нас отделяет всего лишь тонкая, льняная шторка.

— Мне на тебе больше нравится шелк, — хмыкнул он, обводя пальцем кожу выше кружевного бюстгальтера. Мое тело пронзила молния, рой мурашек сконцентрировался где-то у макушки, медленно расползаясь по всей коже. — Он почти такой же нежный, как твоя кожа.

— Тебя это не касается, — прошептала с обидой, отдирая его ладонь с моей груди.

Он — не мой мужчина и никогда им не будет. Какой смысл изображать друг из друга любовников, когда у нас с ним нет совместного будущего.

— Еще как касается, — рявкнул он и зажал меня в плотное кольцо своих рук. — Ты — моя, — ультимативно заявил он и у меня затряслись колени от тона, которым была пропитана его гневная фраза.

Руслан снова примкнул губами к моей шее. Я с трудом оттолкнула его от себя и в этот момент шторка примерочной колыхнулась из-за столкновения со спиной мужчины.

— Пошел вон, — пробурчала сдавленно.

Где-то вдали послышался голос возмущённой Тани и инстинктивно я притянула Руслана за ткань рубашки обратно к себе. Парень не растерялся: сцепив руки вокруг моей талии, он провел ладонями выше, цепляясь за застежку бюстгальтера.

— Я сниму это с тебя в нашу первую брачную ночь, — издевательским тоном прошептал он, подмигивая.

— Ты — идиот?!

Совсем близко от нас стояла Таня, беседующая с продавцом-консультантом. Из моих губ сорвался вопль отчаяния, пока наглые ладони Руслана блуждали по моей спине. Парень опустил голову, посмотрел на мои губы и поцеловал меня, ошеломляя своим неожиданным напором. Страстно, с языком, по-хозяйски, всем своим действием доказывая мне, что я принадлежу только ему.

— Ты — моя женщина. Тебе понятно? — повторил он со всей серьезностью. — Поигрались и хватит, — заявил он, когда звуки голосов по ту сторону прекратились. — Ты возвращаешься ко мне.

— Уходи, — прошептала я, отстраняясь.

О чем он говорит? Мы оба помолвлены, он надел кольцо на палец другой девушке. Что он задумал? О каких отношениях может идти речь? Щеки воспылали огнем, меня повело в сторону, стоило парню увеличить между нами расстояние.

— И ты выйдешь за меня, — протянул он тоном, не терпящим возражений и вышел из примерочной.

Олеся

Пошел он к черту.

Я не его собственность, чтобы он мог заявлять на меня свои права всякий раз, когда ему заблагорассудится. Что вообще творится у него в голове?

"Ты выйдешь за меня".

Сердито, трясущимися руками, застегнув непослушную на юбке, молнию, я резко одернула злосчастную шторку и покинула примерочную. Таня ждала меня у кассы, улыбаясь во все «тридцать два», довольная, со стопкой различных топов и трусиков. Если бы она знала, как сильно я зла на нее. За то, что именно она стала инициатором нашего похода в этот магазин.

— А ты что, ничего не берешь?! — коллега изогнула бровь в недоумении.

Две пары глаз консультантов обратили на меня свой пристальный взор. Ну уж нет, я здесь ничего больше не куплю. У них слишком слабая охранная система, если они не заметили мужчину, рвущегося в занятую примерочную.

Послышалась ненавязчивая музыка и я рефлекторно обернулась: в торговом центре заработал музыкальный фонтан с композицией Моцарта, брызги которого будто долетели до меня, охлаждая разгоряченные плечи.

Интересно, где Руслан?

Я нервно помотала головой, коря себя за легкомысленность. Мое тело, захваченное чуткими поцелуями, и нежными, с легкой примесью суровости, прикосновениями сумасшедшего парня, все еще искрилось, пульсировало, отдавая ощутимыми вибрациями.

— Нет, ничего не беру, — отрезала я.

Надев сумочку на плечо, подошла к панорамному зеркалу, пока подруга оплачивала покупки. Помада была размазана и слава богу, что мои губы были накрашены бледно-розовым, слабо заметным оттенком, иначе мой небрежный вид стал бы поводом для бесконечных расспросов коллеги. Я достала из сумочки прозрачный блеск, поправила макияж, прическу и осмотрев себя с ног до головы, дала подруге знак, чтобы мы скорее покинули бутик.

Возрастающая в геометрической прогрессии злость никуда не подевалась даже после того, как мы вышли из торгового центра и нырнули в вечернюю свежесть города. Руслан не покидал моей головы, засев там прочно и пустив свои корни. Как компьютерный вирус, постепенно поражающий каждый элемент жёсткого диска.

Когда Таня назвала таксисту адрес нового спортивного зала, я встрепенулась, но вовремя замолчала. Выброс зажатой в тиски, эмоциональной энергии, мне жизненно необходим, что восстановить силы. От запертой внутри агрессии сводило скулы. Незаметно для Тани, болтающей по телефону, я сняла кольцо, которое как бельмо на глазу, подливало все больше масла в огонь.

Мы остановились у двухэтажного, кирпичного здания с неоновой вывеской, на которой фиолетовым цветом мерцали буквы — название зала. Погруженная в мысли, я лишь уловила обрывки фраз в такси, когда Таня без умолку говорила о хозяевах этого фитнес-центра, очередной, знаменитой своими сказочными богатствами в Москве, семье. Я закатила глаза, потому что меня это не волновало: сегодня я здесь, чтобы выплеснуть на волю всю скопившуюся злость.

Свободных шкафчиков для одежды было мало: этот зал действительно пользовался спросом. Меня это огорчило, ведь я планировала тренироваться в тишине и спокойствии, без дюжины любопытных глаз и потных тел, маячивших перед лицом, как это бывало в «Атлетике». Переодевшись первой, Таня послала мне воздушный поцелуй и в своих новых спортивных шортах, зашагала в сторону самого зала, где проходила тренировка. Я же, осталась в помещении одна. Стоило наклониться, чтобы выудить из самого нижнего отсека холодильника последнюю бутылку нехолодной, как мне пообещали, воды, как в моих глазах потемнело. Я не ела со вчерашнего вечера и подобные, голодные обмороки бывали для меня нормой и в прошлом. Захватив еще и протеиновый батончик, на секунду остановилась, отвлёкшись на входящее сообщение.

«Где ты?» — светилось сообщение от Сергея.

Нажав на кнопку «удалить», развернулась, не посчитав нужным отвечать на сообщение от ненавистного мне человека. Никакой свадьбы у нас не будет — я решила это для себя в ту ночь в Праге, когда легла с Русланом в постель.

В желудке неожиданно заурчало: жадно вкусив кусочек батончика с любимой фисташкой, я блаженно прикрыла глаза и легко толкнув дверь спортивного зала, вошла в нагретое донельзя, помещение.

Таня помахала мне рукой, чтобы я заметила ее в толпе. Легкая прохлада от бутылки воды просочилась сквозь пальцы и ладоням стало приятно. Поправив горловину на своем костюме пальцем, я проковыляла по теплому полу к подруге: засранец, из-за которого я была вынуждена в горячем зале тренироваться в закрытом топе теперь раздражал еще сильнее. Доев батончик, я бросила обертку в урну, подошла к эллипсоиду и начала свою тренировку.

— Я тут с тренером по боксу познакомилась, — заговорщическим тоном проговорила Таня.

Я вскинула брови, потянулась за полотенцем и повернулась к коллеге, рот которой так и норовил выдать мне подробности знакомства.

— В соседнем помещении у него тренировка, — рассказала она. — Он пригласил меня, когда я сказала, что люблю бокс.

— А ты любишь бокс? — хмыкнула я с сарказмом и продолжила «идти в гору».

— Нет, но… — Таня замялась. — Не хочешь пойти со мной?