– Была бы с нами Айбала, этот юноша мог бы стать её женихом!

Пир вышел на славу, но, едва солнце скрылось за горой, Айбала домой засобиралась. Села она на коня, напоследок ещё раз на юношу взглянула и умчалась.

А когда проехала уже половину пути, услышала топот копыт, и тот же бархатный голос её окликнул:

– Айбала, красивая, как луна, оглянись!

От волнения кровь у неё от лица отхлынула, дыхание перехватило. Обернулась она, в последний раз взглянула на прекрасного юношу, пришпорила коня – и ускакала.

И только у своей сопки спешилась.

– Наконец и ты, Айбала! – обрадовался ей страшный зверь. – Ну как, хорошо повеселилась? Кого повидала-повстречала?

– Не могу тебе сказать, было ли весело. Я там смотрела только на одного человека, только его замечала, только о нём думала. Он ездит на белом коне, носит шубу, покрытую чёрным шёлком, и соболью шапку.

Услышав её слова, зверь вдруг волчком вокруг себя завертелся, а потом встряхнулся, сбросил с себя страшную шкуру, и перед ней предстал тот юноша, о котором она говорила.

– Милая моя Айбала! Заколдовал меня злой колдун, и семь лет был я страшным зверем. Ты вернула мне человеческий облик, своей верностью разрушила злые чары. Полюбил я тебя за твою красоту и доброе сердце. Будь моей женой!

Затрепетала красавица Айбала, подняла на него свои прекрасные глаза и тихо, но внятно сказала:

– Я о таком счастье и мечтать не смела.

Так закончилась история о верной своему слову красавице и о том, что верность разрушает злые чары.

У одного царя было трое сыновей. Все они славились умом, но самым умным был младший, любимый сын. Настало время царевичам жениться. Царь объявил им свою царскую волю, а младший сын ему и говорит:

– Мы рады будем привести в дом жён, отец. Только, мне кажется, было бы правильно, если бы все наши невесты были из одного дома.

– Хорошо, я согласен. Во многих семьях есть по три дочери на выданье, но нам нужны самые достойные, а потому я сам отправлюсь искать вам невест.

Призвал царь визиря [17], говорит:

– Собирайся, мы с тобой едем искать невест моим сыновьям!

Долгим оказалось их путешествие. Где они только не побывали, какие только страны не посетили! Но сколько ни искали, сестёр-невест, какие бы царю приглянулись, не нашли. Пора было домой возвращаться. Решили они напоследок заехать в Багдад. Там много было прекрасных девушек, но трёх сестёр, достойных стать жёнами царевичей, они не встретили.

– Что же делать, – сказал царь, – придётся возвращаться ни с чем. Только прежде надо нанести визит вежливости правителю Багдада.

Багдадский царь встретил царя-путешественника очень радушно. Устроил знатный пир в его честь, и за столом гостям прислуживали три стройные девушки, одна другой краше. Когда гости напились-наелись, багдадский царь стал расспрашивать:

– Как поживаешь, царь, как идёт торговля в твоём царстве? И какая нужда заставила тебя пуститься в дальнюю дорогу?

– Дела в моём царстве идут хорошо, только я давно дома не был. Ищу я невест для своих сыновей, чтобы они были из одного дома, – ответил царь. – Долгим оказалось моё путешествие, да только еду я домой с пустыми руками. Скажи, кто те красавицы, что подносили нам угощение? Мне они по сердцу пришлись. Если бы были они из одного дома, я бы их посватал за моих сыновей.

– Эти красавицы – мои дочери, и я как раз подумывал о том, чтобы приискать им женихов. Если они тебе по нраву, я готов отдать их за твоих сыновей.

Приезжий царь поблагодарил багдадского царя, попросил его позвать дочерей, надел каждой на палец по золотому колечку и отправился восвояси.

Получив известие, что отец уже на пути к дому, сыновья выехали ему навстречу.

– Радуйтесь, – сказал царь, – я обручил вас с дочерьми правителя Багдада. Через месяц мы должны приехать и забрать их. Мы договорились, что сыграем две свадьбы, одну в Багдаде, а другую у нас дома.

На протяжении месяца всё царство днями напролёт готовилось к знаменательному событию. Мыли, чистили, украшали, подновляли. Ювелиры мастерили роскошные украшения, а портные шили царевичам и их невестам царские наряды.

Наконец настал день, когда пора было отправляться в путь. Царь решил взять с собой отряд из пятисот всадников и велел сыновьям готовиться к отъезду.

Но младший сын стал возражать:

– Отец, в наше отсутствие на царство могут напасть враги. Я останусь, чтобы, если понадобится, защитить наши земли и подданных. Передайте моей невесте, что я жду её дома.

Царь оставил сына на царстве. На прощание младший царевич сказал:

– На обратном пути, как доедете до красной горы, воду там из родника не пейте и на ночлег не останавливайтесь. Иначе случится беда.

Царь и братья пообещали и тронулись в путь.

Наконец под звуки зурны[18] и доола[19] въехали они в Багдад.

Правитель Багдада встретил их с почестями. Невесты с благодарностью приняли изысканные украшения и великолепные одежды, привезённые женихами. В этих украшениях и одеждах их красота стала ещё ослепительней, и старшие сыновья горячо благодарили отца за прекрасный выбор. Взявшись за руки, они пошли с невестами в сад и гуляли там, наслаждаясь прохладой и ароматами диковинных цветов. А тем временем младшая сестра заливалась слезами, что в такой чудесный день осталась без жениха.

На следующий день в Багдаде сыграли свадьбу старших сыновей, а наутро все стали собираться в обратный путь. Повелитель Багдада, опечаленный разлукой с дочерьми, попросил царя побыть с ним ещё немного.

– Ты после их догонишь, – сказал багдадский царь.

Тем временем царские сыновья со свитой и молодыми жёнами доехали до красной горы, о которой говорил младший брат. И визирь предложил:

– Царь скоро будет, давайте здесь его дождёмся.

И никто ему не возразил. Разбили они шатры, слуги стали готовить угощение. Наконец подъехал и царь.

– Вы что, забыли?! – возмутился царь. – Ведь здесь оставаться опасно!

– Какая опасность может нам грозить, когда с нами пятьсот всадников? – возразил визирь.

– В самом деле, – сказал царь, – они достойные воины, да и мы сами способны за себя постоять.

У красного холма они и заночевали.

Ночь прошла спокойно. Но когда на рассвете царь вышел из шатра, он увидел, что лагерь со всех сторон окружён свившимся в кольцо огромным драконом, вишапом[20].

– А ну-ка, пропусти нас! – крикнули вишапу пятьсот царских всадников.

Но тот рассмеялся, да так громко, что листья с деревьев попадали:

– Да стоит мне хвостом шевельнуть – от вас мокрого места не останется!

Стал царь упрашивать вишапа:

– Послушай, какой толк тебе нас удерживать? Дай нам дорогу!

– Хорошо, я вас пропущу, но с условием, что ты отдашь мне за это своего младшего сына.

Царь пришёл в отчаяние: ни за что на свете не хотел он расстаться с любимым сыном. Но и выхода другого у него не было. И он обещал.

– Невесту твоего сына я оставляю у себя, – сказал вишап, – и отпущу её, когда царевич явится.

Младший сын выехал навстречу царю и братьям, но царь, увидев его, горько зарыдал.

– Здравствуй, отец! Что же ты плачешь? – спросил сын.

– Горе мне! Не послушал я тебя! Мы заночевали у красного холма, и дорогу нам преградил вишап. Не хотел он нас пропускать, пока я не пообещал ему тебя. Он и невесту твою оставил в заложницах.

– Что уж теперь горевать? – сказал царевич. – Дело сделано. Плакать будешь, если я погибну, а пока не всё ещё потеряно. Пойду собираться в путь.

– Останься! – стал умолять его царь. – И будь что будет…