— А он живучий. — задумчиво почесал седую бороду Томкарл после того, как мы все же восстановились, собрались с силами и решили догонять нашего через чур самостоятельного собрата по пати. — Сорок минут бегать по такому уровню, и до сих пор живой.

Увиденное далее нас ужаснуло. Нет, не горы трупов с раскуроченными жопами. Это было бы слишком просто. Трупы поверженных мобов без остатка впитывались в землю. Ужаснее было то, что все сады на пути, где проходил берсерк, были мертвы. Голые стволы деревьев с опавшей листвой, с которых в добавок пластами отпадала кора. Такие же мертвые кусты. Даже самая мелкая травка, и та опала не то, что сеном — каким-то сушеным компостом. Про жучков-паучков, бабочек и прочих букашек и вовсе промолчу. Там, где прошел древний бог войны, жизни не осталось. И вскоре мы увидели причину, когда догнали его.

Когда он закончил молотить почти уже впитавшийся труп очередного зомбака, Огунор, чья полоска жизни была уже почти на нуле, сам был покрыт ожогами, язвами, истекал кровью и гноем, а кожа местами висела, содранная большими кусками. После этого он тяжело опустился на колени и с размаху вонзил булавогитару в землю широкой частью вниз. После чего принялся играть тихую, неприятную и переполненную маной мелодию. До этого я даже не подозревал, что он на такое способен. Я даже не думал, что на такое способна музыка! Но окружающий Огунора сад принялся увядать, а от гитары начало растекаться пятно смерти. Его же собственная полоска очков жизни принялась стремительно восстанавливаться, а гнойники и язвы, такое чувство, что переходили на окружающую природу.

— Готов поспорить на собственное сердце, что он такое делает только потому, что в неадеквате. — Алек решил заступиться за эту его магию, хотя даже никто и не высказал еще ничего по этому вопросу.

Но все понимали, что это «неправильная» магия. Особенно, когда этот вампирский пятачок дотянулся до нас и наши собственные полоски жизни дернулись и начали убывать. Из-за чего пришлось отступать шустрым темпом. Но в то же самое время никто ничего не говорил — все понимали, что сам древний во вменяемом состоянии такого бы использовать не стал. Ну потому что это имба, если подумать, но он совсем этим не прославился. Хотя, казалось бы, что проще — вышел на поле боя, всех «выпил» и дальше пошел…

— Нет, нет, твою мать за ногу! — неожиданно раскричался Алек и… Начал взлетать, нелепо размахивая руками. — Денис, сука, я тебе пальцы наизнанку выверну! Ну почему именно сейчас?!!

А это внезапно включилась его веселяночная модификация на полет. Эх, кажется, я от этого икать буду до скончания времен. Если не найдем способа это поправить…

— Наверное, потому что ситуация все еще слишком адекватная. — задумчиво почесал голову Томкарл.

— Эх, жалко, я веселянку по-эльфийски призвать не могу. — вздохнул я. — Система мешает. А то было бы гораздо веселее и куда как невменяемее.

— А по мне и так весьма бредово. — задумчиво хмыкнул Жакронвэль.

— Я тучка, тучка, тучка, я вовсе не медведь. — весело напела Алюминь, кидая взлетающему кузнецу поясок. — Но пчелы тут точно неправильные, надо их наказать.

— Если кого и надо наказывать, так это того садовода. — кивнул на меня Алек, явно намереваясь улететь в неведомые верхние дали, затянутые туманом. — Пока от него все пчелы с ума не сошли.

— А может давайте уже пойдем за нашим весельчаком? — предложил Томкарл. — А то, сдается мне, до самого главного тут уже недалеко. Вдруг он даже до такого своего самоисцеления не доживет?

Вместо ответа откуда-то сверху и сбоку раздался громкий драконий рев. Его обладатель однозначно перемещался, судя по движению звука. Интересно, тут есть небо, или локация просто заканчивается где-то в тумане? Вот бы Алека спустить, чтоб проверил… Так вот. Рев двигался, но на месте, а не в нашу сторону, или наоборот. Вверх-вниз, вправо-влево. И вся дорога, которую Огунор прокладывал, направлялась определенно в ту сторону. Очевидно, что это был тот самый дракон, о котором говорил привратник. Оставалось выяснить, насколько именно он силен.

Честно вам скажу — мы пытались как-то окликнуть древнего. Звали его, кидались в него камнями и комками земли — бесполезно. Окончательно берсеркнувшийся бард пёр вперед, уничтожая все на своем пути и выкачивая жизненные силы из окружающего мира. Конечно, Лиу ему помогал, как мог… Но в большей степени он не успевал, так что для него была просто обжираловка некротической энергией. Хорошо, что это симуляция. Плохо, что мы не знали о таких его наклонностях. Странно, что, дойдя до босса, Огунор остановился и, взглянув на него, сказал:

— Не, эта хуета уже не по мне. Тут дракон нужен.

И принялся сдуваться. Ну, в прямом смысле — когда берса в этом мире включается-выключается, то и размеры меняются пропорционально силе, если кто забыл. Логично, да, что мы все на Жакронвэля посмотрели?

— Что? Я всего лишь полукровка. — уловив на себе скрещенные взгляды, удивился он. — У Прибабахуса, между прочим, есть призыв целого драконового гуся!

— Или гусиного дракона, тут как посмотреть. — не стал я с ним спорить. — Но можно ли клин костяного дракона вышибать клином дракона-призрака?

То, что босс именно в форме костяка, а не мумии там, призрака или еще какого упыря, было просто-напросто видно. Окруженные полупрозрачной белой дымкой в форме тела кости. Пятидесятиметровый скелет крылатого ящера нарезал круги над высоким и широким холмом, выступавшим из окружающего тумана. Нас он не атаковал, но определенно заметил. Видимо, как и у любого стандартного игрового моба, у него был определенный радиус агра, и мы пока в него не вошли.

— В этом тоже может быть определенная логика. — поддержал драконорожденного Томкарл. — Однако, напомню вам, что за все предыдущие уровни не было испытания на меня.

— Точно! — похлопал его по плечу Жак. — И то, что наш дружище чокнется, система явно не предвидела, а это значит, что тут проходить мы должны были по-шамански.

— И прошли бы не сильно запыхавшись. — кивнул в ответ грок. — Тем более, что Лиу совершенно не устал, верно?

— Устал, устал! — возразил ему дух меча и, отрастив туловище с огромным пузом, сыто похлопал себя по животу. — Обожрался, того и гляди, щас обгажусь. Надо куда-то выплескивать!

— Объединение сил? — предположил Жакронвэль. — Такое в финалах часто бывает, не спорю. Значит, Лиу, Том и дракон…

— И мне кажется, идеально будет устроить комбинированное слияние. — продолжил накидывать идеи каменный шаман. — От меня дух огня, от Прибабахуса дух меча. Саламандра будет хорошо сочетаться с твоим пламенем, пусть там и немного разная природа, а Лиу даст отличную защиту от некротических энергий, да и сам атаковать сможет.

— Если что, огнем я тоже плеваться могу. — добавил дух. — Двойной огненный выдох не каждая тварь выдержит.

— Вот-вот. — поддержал его грок. — Так что очевидно, что такое слияние нужно проводить в тебе, Жак, а не в каком-то самовольном и полудиком гусе, с которым мы не сработаны и от которого не знаем, чего толком ожидать.

— Ладно, ладно, уломали. — наигранно помахал руками драконорожденный. — Но надо придумать, из чего сделать оружие. Таких говнюков голыми руками обычно не ломают.

— А из чего его можно сделать? — заинтересованно поинтересовался, держась рукой за поясок, Алек, продолжая колыхаться под легкими дуновениями ветра, словно огромный воздушный шарик.

— Так вот же куча всякого добра! — обвел руками подножие холма Жак.

К слову, там валялось дохрена… Костей. Со следами зубов и копоти. Были, конечно, и остатки различного оружия, доспехов, осадной техники. Но было некоторое недопонимание. Что, останки неудачников могут помочь чем-то? Драконье пламя очистило их от неудачи и теперь они наоборот, приманивают фортуну?

— Внимательней присмотритесь. — видя наше недоумение, Жакронвэль принялся объяснять. — Некоторые кости не сгорели и даже слегка не обуглились. А это означает одно — эти кости являются компонентами для артефакторики. Они устойчивы к драконьему пламени! Говорят, что если спалить в драконьем выдохе пять легионов, то из пепла можно собрать костей на целый закрытый доспех! В таких латах даже жарко не будет под пламенем даже сотни драконов. А оружие, если зачаровать на прочность, становится для крылатого племени смертоносным.