— Стойте, странники. — пробасил незнакомец, ни имени, ни уровня которого система нам решила не сообщать. — Сады Харнтрунила закрыты для живых.

— А для мертвых? — почти успокоив смехоистерию, подполз к привратнику Лиу.

Кажется, такой вопрос заставил слегка подвиснуть небесного секьюрити, потому что ответил он не сразу. Но, отвиснув, он легко согласился пропустить духа. ОДнако, нам вновь было отказано в доступе.

— Но я не смогу пройти внутрь, если со мной не пройдет мой оруженосец! — возразил амбалу дух меча. — Ведь я прикован к артефакту, а артефакт привязан к владельцу.

На этот раз безымянный качок завис почти на минуту.

— Так и быть, пусть он проходит. — обдумав сказанное, наконец разродился амбал мыслью.

— А скажи, доблестный страж. — продолжил ломать голову качку дух. — Почему же эти сады закрыты для живых? Ведь если они могут находиться тут, то значит, это место допускает и то, чтобы они проходили. Разве не так?

— Дракон великого Джа, хранителя садов, сошел с ума, и прошел через смерть. — тут уже привратник не размышлял, и сразу спокойно ответил. — Став умертвием, он погубил всех героев, что отправились по его душу, а затем поставил их себе на службу.

— Другими словами, там за воротами неебический костяной дракон, возглавляющий армию высокоуровневой нежити? — перефразировал его слова Жакронвэль.

— Можно и так сказать. — хмуро согласился с ним стражник.

— Так мы ж как раз за тем тут и появились! — воскликнул ему в ответ драконорожденный.

— А я, если тут такая хуета происходит, не выживу без своих спутников. — добавил я. — Неудобно выйдет.

— И войдет. — добавил Огунор. — Выйдет и войдет. И еще, и еще.

— А это наше психологическое оружие. — поспешила пояснить Алюминь, увидев скептически поднятую бровь амбала.

— А хрен с вами, проходите. — тяжело вздохнул привратник, и даже не пошевелился.

А ворота за ним скрипнули, и с мерзким скрежетом принялись открываться. А едва мы все вошли внутрь, с таким же неприятным звуком медленно закрылись обратно.

— Хорошее дело — автоматика. — прокомментировал я происходящее. — Но еще лучше — ящик пива.

— ХДЕ⁈ — встрепенувшись, закрутил по сторонам Огунор.

— В мечтах, братишка, в мечтах. — вздохнул я. — Как и ящик водки.

Продолжить дурачиться нам не дал неожиданно выскочивший на нас из кустов, окутанных туманом, двухметровый зомби с пастью до пупа и полтора метра в плечах в ширину. Закованный в цельный латный доспех.

— КОНСЕРВА! — радостно воскликнул Огунор, врубил режим берсерка безо всякой музыки, сам стал соразмерным мертвому противнику, подскочил к зомбаку, крутанулся на месте три раза и ударом своей музыкальной булавы отправил того в далекий полет.

— А, так вот у кого этот твой мясорубковый волчок позаимствован. — понимающе покивал я, обращаясь к Алеку. — Лично научил, или с маной само пришло?

— Само пришло. — равнодушно ответил кузнец. — Ты сам его маны попробуй, сам на месте крутиться захочешь.

— Пробовал, не захотелось. — пожал я плечами. — Наверное, я слишком бухой тогда был.

Дальнейшая болтовня была прервана новой группой нежити. На этот раз это были два мелких, но очень быстрых зомбака. Видимо, плутами-ловкачами при жизни были. Их тылы прикрывала летающая мумия, судя по костюму — когда-то женского пола. Конечно же, магичка. Иначе бы хер ли ей летать? И вот они заставили нас попотеть. Сначала эта магичка швырнула в нас очень мощный огненный шар, который раскидал нас, как футболист — котят. А потом ловкачи пошли в атаку, и даже под моим ускорением их было нереально подловить. А вот они нас очень даже легко щипали, оказываясь за спинами и тыкая кинжалами в точки с критический уроном. Сердце, печень, позвоночник, основание затылка. Вот тут-то я и понял, какая же это прелесть — раздутая живучесть! Когда сквозь мою голову прошел кинжал, вылез из глазницы, вынося попутно глазное яблоко на обозрение второму глазу. Больно и некрасиво. И очков жизни за это снимается немало! И я даже с клинка еще слезть не успел, как в лицо фаербол прилетел. И это я еще легко отделался! Огунору вон, вообще правую руку отрезали. Правда, он перехватил свою гитару-булаву в зубы, подхватил отрубленную конечность в уцелевшую руку, и забил ею одного из зомбаков насмерть. Если такой термин применим к умертвиям.

— Нет, так дело не пойдет. — покачал головой Жакронвэль, когда мы расправились с противниками и присели под воротами для исцеления. — Надо разработать какую-то тактику, и ее придерживаться.

— Так точно, тренер! — ответил я ему. — Только вот у нас есть один антитактический элемент. Эй, братишка, сможешь держать себя в руках?

— Держу! — помахал он тем, что осталось от его отрезанной руки после боя, до сих пор зажатой в левой.

— Сейчас вторую отрастим, будешь еще крепче держать. — поддержала его Алюминь, ковыряясь горящими руками в правом обрубке плеча, уже и без ее вмешательства начавший отращивать новую конечность.

— А давай мне эту руку тоже куда-нибудь пришьем! — оскалился перемазанный кровью берсерк. — Представь, что я с тремя руками могу сделать!

— Анатомия не позволит. — огорчила его целительница. — Только если на жопу, вместо хвоста.

— А что, тоже удобно будет. — хыхыкнул тот в ответ, но мама была непреклонна и не стала делать из него боевую химеру.

— Так. Основой нашей тактики, если получится ее вообще придерживаться, должен стать тот факт, что Огунор точно не сможет вести себя адекватно. — выдвинул вполне себе разумную мысль Алек. — А если я переборщу с усилением берсеркерской способности, то и я к нему могу присоединиться.

— Значит, как на арене. — внесла свою идею Юффт. — Если что, я могу к нему телепортироваться и лечить. Или спину прикрывать.

— Ну, я так точно тыл прикрываю. Как обычно. — подал голос старина Томкарл. — Как самый твердокожий. И как участник с дальней атакой. А передо мной Прибабахус, как второй шаман, но с более тонкой кожей.

— А я предлагаю помолиться хотя бы Стронохую. — Алюминь подошла к своей новой жертве и принялась лечить медленно заживающие порезы на Жакронвэле. — Потому что чует моя жопа, хуйня случиться. Уж поверьте, я в девяностых выжила, я в хуйне специалист.

— А еще в упоротых в хламину непонятной химией друзьях, да? — хмыкнул я в ответ.

— И это тоже. — покивала она в ответ и хотела добавить что-то еще, но тут округу сотряс громогласный крик.

— ЛИРОООООЙ ДЖЕЕЕЕНКИНС!!! — источником звука однозначно был Огунор.

Не могу сказать наверняка, но кажется — он выжал остатки отрубленной руки. Потому что и без того измазанный кровью, он еще и добавил сверху свежей. Хотя с него станется, он и палец себе откусит, даже без легендарной пыльцы. Короче, он распустил шевелюру, замазал волосы кровью в жесткий ирокез, бороду тоже кровяной маской покрыл… И вот сейчас, выкрикнув легендарный клич наглухо отбитого тиммейта, он схватил свою гитару, ударил по струнам, и рванул куда-то в туман.

— Ну, вот и хуйня. — флегматично констатировал факт Лиу, единственный, кто в результате боя не только не пострадал, но даже немного и обожрался.

— Ну, помянем. — пожал я плечами. — Может, оно и к лучшему. Хотя, если за сутки не выйдем, мне жалко городской квартал вокруг респауна.

— У него же артефакт воскрешающий вшитый есть. — напомнила Алюминь.

— Ну, два раза умрет. — пожал плечами Алек. — Он, на минуточку, среди всех нас самый «не маленький уже».

— А я, с вашего позволения, пойду присмотрю за ним. — облизнувшись, Лиу сделал над нами круг. — Не могу столько халявной силы оставить просто под кустом.

Где-то неподалеку раздались странные звуки, и дух меча призрачной кометой рванул в ту сторону. Не то кто-то врезался в склад жестяных ведер, не то кто-то исполнил пять аккордов за секунду на двух сотнях децибел в стиле очень хэви металла. Но земля вздрогнула, а потом кто-то взревел. Может — зомби. Может — древний. Но мы были еще сильно недолеченные, чтобы идти смотреть на происходящее. Еще как минимум полчаса неходячие.