– Надо же, какая ирония судьбы. Люди абсолютно разных национальностей, говорящие на разных языках и живущие не просто в разных домах, городах, странах, а на разных материках, вдруг встречаются и…

– И? – спросил Роберто, когда я замолчала. Потому что сама не знала, что хотела сказать после этого пресловутого «и».

– И… возможно за этим последует дружба.

Роберто легко улыбался уголками губ. Он вытерпел появление официантки, а когда она отошла, неожиданно взял меня за руку.

– Ни о какой дружбе речи быть не может. – Я захлопала глазами, не зная, выдернуть руку или нет, а Роберто чувствовал себя прекрасно и пытался заглянуть в мои растерянные глаза. – Эла, с первого взгляда я понял, что ты – женщина, которую я искал всю жизнь.

И тут я отобрала руку, приняв угрюмый вид. Схватила вилку с ножом и принялась за еду.

– А как же Франческа?

– С ней у меня ничего нет.

– И тем не менее, она живёт в вашем особняке.

– Да, потому что я взял на себя заботу присматривать за ней после смерти её родителей. Франческа нарисовала себе любовь.

– А ты и не отказал. Типичный мужчина! – подметила я, не заметив, как перешла на более дерзкий тон.

Кривая усмешка исказила красивый рот итальянца, появились мимические морщинки, которые добавляли серьёзности и авторитета.

– Я понимаю твоё смятение, – сказал он, отправляя овощи в рот. – И я не сержусь на тебя. Твоё право послать меня к чёрту. Только хочу предупредить, что намерен добиваться тебя.

– Для чего? Я не нуждаюсь в отношениях.

– Слишком часто оступалась?

– Года не прошло, как я овдовела. Я пыталась построить новую жизнь, но меня жестоко предали. Хватит. Больше не хочу. К тому же, я тебя совсем не знаю.

– Я ведь не зову тебя замуж завтра, – перебил меня итальянец. – Я честно говорю, что мои намерения серьёзные. Мне нужна такая женщина, как ты.

Ещё один. Наглостью он мне Альваро напоминал. Внутри творилось что-то невообразимое: злость смешалась с непониманием. Быстро запила курицу вином. Я хотела убежать отсюда, но повода не находила. Роберто вёл себя прилично. Он ел и беседовал со мной, как любой человек. Такое откровение должно радовать, потому что он приехал ради меня и чётко расставил все необходимые точки. И мне решать. Пугало лишь его предупреждение о том, что останавливаться он не собирается.

– Появляться с такой женщиной в свете – гордость, – продолжал он.

– У меня есть дочь.

– Прекрасно! У меня нет детей и быть не может. Я готов взять на себя воспитание твоего ребёнка, и поверь, ты не будешь разочарована. Просто подумай. Я не тороплю. Давай для начала ты приедешь на моё представление, которое состоится через неделю в США. Я позабочусь обо всём. Можешь взять подругу, если хочешь…

Как всё просто у него! Я вдруг резко встала, бросила скомканную салфетку и, схватив сумочку, помчалась на выход. Куртку надевала по дороге к машине.

Через пару минут Роберто догнал меня.

– Эла, постой! Пожалуйста.

Я не хотела останавливаться, но всё равно это сделала.

– Что я такого сказал? – лицо итальянца было искажено отчаянием. Стало жалко человека. Я вела себя, как капризная девчонка.

– Я не люблю, когда за меня решают. Одного приглашения хватило бы, Роберто. Но после всего, что ты наговорил, я просто хочу сбежать. Всего доброго!

Я уехала, не услышав от него ни слова.

На следующий день он не заявился в офис, как я ожидала, и телефон молчал. Это успокоило. Однако предубеждения и страхи уступили место здравому смыслу, и я испытала чувство сожаления.

***

Мексика, г. Мерида

2023 год

Как оказалось, Матео – не самая моя большая проблема.

– Эла, зайди ко мне! – проходя мимо, бросил босс и скрылся за дверью своего кабинета.

Я покосилась на коллег. Никто из них не поднимал глаз, хотя прекрасно слышали его просьбу. Каждый божий день сеньор Лусио Карраско вызывает меня к себе, чтобы обсудить рабочие моменты. В итоге плетёт несуразицу, от которой волосы дыбом становятся. Но что более выбешивает – я не понимаю, что он от меня хочет.

Первые пять минут он перечитывал мои отчёты. Я стояла перед столом, взгляд бродил по странным предметам на его столе. В первую очередь меня зацепила рамка с фотографией. Как правило, на снимке должна быть изображена жена – а она у него есть – или дочка. У Лусио Карраско дочка пятнадцати лет. Поэтому я не понимала, почему в рамке собачья мордаха. Рядом лежала любимая игрушка начальников любого ранга – статусный аксессуар, выполненный из драгоценных металлов. Именная ручка лежала рядом с ноутбуком. Там же пристроился ножичек с красной рукояткой. Тоже именной? Два бейсбольных мяча были спрятаны в стеклянную коробку и стояли на самом краю. А потом я заострила внимание на диске с цифрами.

Лусио это заметил.

– Это механический калькулятор, – сказал он, отложив отчеты в сторону и подавшись вперёд. – Их выпустили в 1900 году. Достался мне от деда, до сих пор храню. Удобная штука, между прочим.

Я подошла ближе и вгляделась в странное изобретение.

– Как же им пользоваться?

– Ты сильна в математике? – он встал.

– Нет.

– Как-нибудь, не в рабочее время, я уделю тебе несколько минут и объясню, как работает этот калькулятор. А ещё, пожалуй, помогу исправить ошибки в отчётах.

Мы стояли друг против друга. Я боролась с желанием сделать шаг назад, уж очень приторный аромат исходил от этого мужчины. Лусио – типичный мексиканец среднего возраста. У нас в отделе его называли красивым. Может, потому что он ухаживал за собой, поднимал чёлку с помощью геля, оставлял немного щетины для брутальности. Солидность всегда красила мужчин, однако, меня он не привлекал. Губы слишком пухлые, улыбка широкая и слащавая. А брови ровными полосками возвышались над веками, делая Лусио вечно строгим.

– Э… я у Марты спрошу.

Я сделала шаг к двери, но грозный приказ стоять заставил меня замереть на месте и не дышать.

– Я вас не отпускал, Эла. Присаживайтесь, – он указал на кожаное кресло перед столом. Я села, и Лусио продолжил, примостив руки на спинке этого самого кресла. – Я наблюдаю за вами, Эла, и мне нравится ваше рвение к знаниям. Вы стремитесь добиться успеха, и я это ценю. Поэтому, – он выдержал паузу, – хочу вам помочь.

От удивления мои брови поползли вверх. Я резко развернулась, не вставая.

– Помочь?

– Да. – Снова эта дерзкая улыбка. Ничего удивительного в том, что он сидит в этом кресле. Такая улыбка может атаковать любого. – Давайте обсудим это после работы. Как вы на это смотрите, Эла?

– У меня маленькая дочь…

– А ещё шанс подарить этой маленькой девочке будущее. Разве не к этому вы стремитесь?

Теперь у меня была почва для раздумий и тревог. Деньги никогда лишними не будут. Отцовские рано или поздно тоже закончатся. Мне бы приумножить капитал… Мысль прервалась, возникла другая. Каким образом он собирался мне помочь?

Мигом протрезвев после дурмана Лусио, я поднялась.

– Боюсь, мне достаточно того, что я имею. Но спасибо, что думаете о будущем моего ребёнка. Насчёт отчётов я обращусь к Марте.

И вышла.

– Эй, что он тебе говорил там так долго? – поинтересовалась Марта, когда я села за стол.

– Выискивал ошибки в отчёте. – А шёпотом добавила: – Придурок.

***

Эквадор, г. Куэнка

2026 год

Передо мной лежал конверт. Утром курьер доставил и вручил лично в руки. Я потирала пальцем нижнюю губу – стёрла губную помаду – и думала, вскрывать или нет. По адресу я уже догадалась, от кого он и что внутри.

В конце концов отодвинула на край стола и откинулась на спинку кресла так же, как в своё время это делал Джон. Внезапно вспомнилось, как я топталась перед его столом, боясь, что он окажется таким же, как Лусио Карраско. А он говорил со мной, не поднимая глаз.

Джон Салазар был латиноамериканцем, и порой напоминал мне ковбоя. Не хватало шляпы и подходящей для этого одежды вместо делового костюма. Я часто говорила ему, что он должен был стать актёром и играть в вестернах. А он смеялся.