Кто додумался с бодуна открывать пиво дворнягой — неизвестно.
— Удобная штука, — говорили мужики, — но за это ей надо глотнуть.
Дворняжка, облизываясь, задирала вверх пасть, и остаток сливали ей в горло. К вечеру с трудом стояла на ногах и протяжно икала, думая, что поет.
Прохожие крестились:
— Что ж это делается?! Вчера кота на помойке видели. Клей нюхает и мурлычет. А на втором этаже, в окне, попугай отвечает на любые вопросы населения, чисто международный обозреватель. На все вопросы ответ один — матом, что совпадает с общественным мнением.
Конец света
Одна фирма урвала на проекте «Конец света» три миллиона долларов.
В газете появилось рекламное объявление: «17 августа на центральном стадионе состоится красочное шоу «Конец света»!
В программе:
Выступление президента.
Концерт звезд эстрады.
Фейерверк.
Автор сценария Нострадамус.
По предварительным расчетам, в результате столпотворения погибнут около двухсот человек. Раненых — порядка полутора тысяч. Восемьдесят человек пропадут без веста.
Приглашаются все желающие, имеющие билеты».
Цены бешеные, но любой понимает, что конец света случается раз в жизни. Пропустить такое мероприятие, согласитесь, было бы глупо.
Солидная публика была уверена — все это блеф, натуральное хамство, но масштаб надувательства делал представление уникальным.
Сработал один из законов бизнеса: чем яростней убеждаешь народ, что это афера, тем быстрей расходятся билеты.
17 августа к утру солдаты окружили стадион живой цепью. Уже к трем часам началась давка.
На всякий случай были проданы двойные билеты на одно место. Выяснение отношений началось при рассадке. Мордобой, крики, брань. Те, кто еще был снаружи, по воплям решили, что представление началось без них, и бросились врукопашную.
Солдаты по команде начали палить в воздух. На выстрелы поспешили те, кто остался дома: больные, старики, инвалиды.
Представление началось ровно в семь.
Президент произнес краткую речь:
«Дорогие сограждане! Глубоко символично, что конец света впервые происходит именно в нашей стране!»
На трибунах закричали «ура», затопали ногами, и, подтверждая теорию резонанса на практике, центральная трибуна с грохотом рухнула. Как и планировали авторы сценария, началась паника.
Рабочий сцены с перепугу пустил дым.
Ошалевший радист врубил фонограмму.
Знаменитый певец, услышав из динамиков свой чарующий голос, рванул на эстраду и принялся хлопотать ртом.
Пиротехник, опасаясь, что через пару минут его мастерство уже никто не оценит, решил: гори оно все огнем — и поднес спичку.
Вспыхнуло сразу. Разноцветные ракеты метнулись в правительственную ложу. Охрана открыла ответный огонь.
Такого фейерверка еще не видели в мире.
Когда подсчитали доходы, вышло, что количество жертв соответствовало объявленному в программе.
Остальные были счастливы, потому что остались живы.
На устроителей нельзя было подать в суд: никакого обмана не было. Что обещали, то и произошло.
Выходит, для успеха такого крупного мероприятия, как «конец света», надо только заранее объявить дату и время, а остальное народ возьмет на себя.
Темно
(В темноте один налетает на другого.)
— Ой, кто здесь?
— Поосторожней! Вы тут не один!
— Что делаете в темноте?
— Рисую. Я ночной художник.
— Что можно рисовать ночью?
— Маринисты рисуют море, ночнисты — ночь.
— Ой! Я наткнулся, похоже, на женскую грудь!
— Это ваши проблемы.
— Простите. Темно. А можно взглянуть на картину?
— Она перед вами.
— В темноте ни черта не разберешь!
— Давайте руку. Чувствуете рамку?
— То, что внутри, — картина.
— Ага… Очень… картина получилась, я чувствую. А почему такая маленькая?
— Я рисую маленькие. Принципиально. Перед вами «Ночь номер шестнадцать». Красиво?
— Впечатляет. Простите, я вам на ногу наступил!
— Пустяки. Тем более ни на какую ногу вы не наступали.
— Женская грудь не ваша, нога не ваша!
— Но, согласитесь, картина получилась?
— Жаль — маленькая!
— Могу продать. Сегодня, как никогда, удалось передать глубину ночи.
— Ночь — один к одному. Но хотелось бы пару звездочек в углу.
— Да.
— Зачем это?
— Знаете, эта кромешная тьма, мрак — надоело! А когда звездочка в углу, на душе светлей, что ли.
— С какой стати я буду переделывать законченную работу?!
— Я доплачу! Вот такусенькую звездочку!
— Я не вижу, какусенькую вам надо! Попросили бы Леонардо да Винчи, чтобы он Джоконде родинку на щеке пририсовал? Может, моя картина не хуже!
— Я бы пару раз капнул серебряной краской в углу. Делов-то! Я доплачу!
— Я ночнист! Рисую только то, что есть на самом деле! Сейчас ночь. Не видно ни зги! Вы что-нибудь видите?
— Ни зги!
— И у меня на картине ни зги! Все сходится! Вот когда туча уйдет, звезды высыпят, тогда будут вам звездочки. И, клянусь мамой, их будет ровно столько, сколько на небе! Ни больше и не меньше!
— Вы меня утомили. Покупаю то, что есть.
— А я, может, не продам!
— Почему?
— Вы мне не нравитесь!
— Как я могу вам не нравиться в темноте! На свету — я еще понимаю, но в темноте — извините!
— Уберите руки!
— Вас никто не трогает! Короче, сколько вы за это хотите?
— Если бы вы видели этот шедевр…
— С учетом того, что я его не вижу, хотелось бы подешевле…
— Так! Одно из двух: или мы доверяем друг другу, или…
— В темноте ничего другого не остается, как доверять!
— За этот маленький шедевр…
— Если уж берешь шедевр, хочется побольше. А когда маленький, это не шедевр, я бы сказал «шедеврик», а это другая цена… Ой! Что там сзади?
— Опять грудь?!
— Нож!
— Сучок! Там дерево!
— Ну и сучки у вас ночью! Говорите быстренько — сколько, и я побегу, пока не зарезали…
— Шестьдесят!
— Так и думал, что вы скажете «шестьдесят». Хотя никогда не покупал шедевры по ночам. Сорок!
— Так и знал, что вы скажете «сорок»! Сразу видно, никогда не покупали ночью шедевры! Пятьдесят!
— Держите.
— Что это?
— Доллары.
— Не обманываете? Здесь ровно пятьдесят долларов?
— Пять бумажек, по десять долларов. Минимум.
— Держите картину.
— Заплатить ночью неизвестно за что полсотни не хотелось бы!
— Получить в темноте за шедевр пять непонятных бумажек не очень приятно! Надеюсь на вашу порядочность!
— А в темноте больше надеяться не на что!
Огурчики
— Ух какие у вас огурчики симпатичные! Не горькие?
— Я не ем, я продаю.
— Может вы пробовали?
— От огурцов несет с детства. Селедку ненавижу. А тешу убил бы!
— Меня интересуют огурцы. Горькие или кет? Дайте один на пробу.
— Купите и пробуйте! Хоть затычку в ванне из огурца сделайте!
— Раз пробовать не даете, одно кило. Нет-нет, этот желтый замените, они горькие!
— До вас мужчина отбирал именно желтые. Говорил: в желтых больше ультрафиолета.
— Замените обратно зеленый на желтый… И того синего положите… Синий — это почти ультрафиолетовый!
(Покупательница с огурцами отходит. За углом ее догоняет мужчина.)
— Простите, вы только что огурцы покупали. На вид симпатичные, а на вкус? Не горькие?
— Нашли дурочку! Купите — и пробуйте до утра!
— Вы купили, рано или поздно пробовать придется.
— Захочу — попробую, захочу — затычку в ванне из огурца сделаю!
— На затычку хватит одного, а остальные?
— Не надо меня учить! Хоть все на затычки пущу!
— Дайте попробую! Скажу: пойдут они на затычки или не пойдут!
