— Глупости ты говоришь. Я хорошо помню, что ты говорила мне перед свадьбой с Ильёй. Не хочешь выходить замуж, тебя никто силой в загс не тянет.

— Силой не тянет, но он намерен официально всё оформить. И как я ему объясню своё решение? Это же детский сад какой-то.

— Скажи прямо: «распишемся позже».

— Пап, не сыпь мне соль на рану. Знаешь, мне и рассказывать о себе ничего не пришлось. Он всё обо мне знает или почти всё. Спасибо Черновым.

— Думаю, Черновы не стали ничего рассказывать, если бы он не спрашивал. Вывод сама сделаешь или подсказать?

Самый неожиданный разговор ожидал её утром. Собираясь в школу, Никита посмотрел на неё своими синими глазами и спросил:

— Мам, тебе Егор вообще не нравится? Димка его папой через раз называет, и он откликается. Я тоже хочу, чтобы у нас был папа. Дедушка говорит, это ты не хочешь за него замуж. Почему, мам?

— Ты хочешь, чтобы я вышла за Егора замуж?

— Хочу. Все хотят. Одна ты не соглашаешься.

— Хорошо, радость моя. Егор придёт, и я соглашусь, — Алёна обняла сына, прижала его к себе. По щекам покатились слёзы. — Я сделаю так, как ты хочешь. Обещаю.

Алёна не виделась с Егором неделю. Чего она только не наслушалась от отца, Марка с женой и даже Александра. Егор пришёл 31 декабря ближе к вечеру с подарками. Мальчишки с дедом занялись разбором даров Деда Мороза. Алёна, приняв свой подарок и лёгкий поцелуй, посмотрела на него и тихо спросила:

— Твоё предложение ещё в силе?

— Я своих решений не меняю, — ответил он и прижал её к себе.

— Я не беззаботная девушка двадцати трёх лет, а взрослая женщина под сорок лет с двумя детьми.

— Меня это устраивает ещё больше. До пенсии мне не так долго, я подожду. У тебя есть просьбы или пожелания?

— Не будем торопиться с регистрацией.

— Ты не уверена в себе или во мне? Учти, я не собираюсь сбегать тайно, — он улыбнулся, глядя Алёне в глаза. — Твоё «да» лучший подарок в канун нового года. У нас всё будет хорошо.

К ужину пришли Максимовы. Проводив старый год, ещё сидя за столом, Марк обратился к Егору:

— Алёна говорила, ты воспитывался в детском доме. А что ты знаешь о своих родителях?

— Почти ничего. Я был младше Никиты, когда попал в детский дом. Помню, что плакал и хотел к маме. Ещё помню седую женщину, которая вытирала мне нос и успокаивала. Когда мне было лет восемь, там появилась девочка лет трёх. В шутку или серьёзно мне сообщили, что это моя сестра. А лет в пятнадцать узнаю, что девочка родилась через год после смерти моей мамы. Но отказаться от неё я уже не мог. В детском доме свои Макаренко — кого-то воспитывают кнутом, кого-то пряником. Ко мне раз в год приезжала женщина с новогодним подарком. Звали её тётя Катя Максимова. Я по наивности думал, что это моя родственница. Крайний раз видел её перед выпускным вечером в 2000 году, знал, что буду поступать в военное училище. «Родители бы тобой гордились», — сказала она, я уцепился за эту фразу и спросил: «Кто они?» «Отца я не знаю, а мама твоя была медсестрой в нашей больнице. Мы с ней не дружили, но знали друг друга. Когда я узнала, что она умерла, то не сразу осмелилась найти тебя, а потом и навещать. Фамилии у нас с тобой одинаковые, значит, мы могли быть роднёй. У меня самой два сына: один старше тебя, второй младше». «А там, где вы работали, не могут знать большего?» «Вряд ли. Столько лет прошли. Мне уже сорок. Думаю, если бы у твоей мамы были родственники, уже бы объявились. Ты хочешь, кого-то найти?» «Зачем? Я в детском доме тринадцать лет. Был бы кому-то интересен, меня бы нашли. Была у меня мысль найти отца и посмотреть ему в глаза. Спросить, почему он позволил маме умереть, а меня отправить в детский дом? Я уже не маленький и хорошо понимаю, кто такой незаконнорожденный ребёнок. Только в чём его вина?» «Удачи тебе, Егор Максимов», — сказала она и больше я её не видел.

— Значит, мама не бредила. Она хотела сказать о тебе.

— Не понял.

— Сейчас поймёшь. Отец и мама попали в аварию в 2009году. Отец скончался до приезда скорой помощи, а мама двое суток боролась за жизнь, но травмы оказались серьёзными. В бреду, она повторяла: «Егор Максимов не будет искать отца. Марк, сынок, у тебя есть брат Егор. Найди его». Мы думали это бред. Отец хотел назвать Илью Егором, а мама не соглашалась. Ты сам не видишь, что мы похожи?

— Что-то общее есть.

— Я похож на отца, а Илья взял больше от мамы. Но и это не важно. После похорон мамы, я спросил у её подруги: знала ли она Егора Максимова? Она мне и рассказала о коротком романе отца с медсестрой.

— Илья пришёл в отделение после интернатуры, а Оля Максимова к этому времени уже пару-тройку лет работала у нас после училища. Завязался роман. Только отец твой не учёл, что тесть не даст дочь в обиду и не простит. Вот твой отец и струсил после разговора с ним. После родов Оля уже не вернулась в отделение. Ушла по собственному желанию в тубдиспансер. Мальчику было лет пять, когда она умерла. Мама твоя знала о Егоре и навещала его перед новым годом. Пока её отец был жив, делала это тайно от отца и мужа. Хотя мужу было по барабану. Ты меня извини, но твой отец был ещё тот ходок. Когда вы стали старше «утихомирился». Стал примерным семьянином. То, что вас любил, скрывать не стану, но за сироту обидно.

— Я рассказал обо всём Илье, и он был не в восторге от услышанной новости. «Отец был не прав, а парню мы теперь уже и не нужны. Он на год старше меня. Он вырос, Марк. Что ты ему можешь предложить? Ты посмотри на это его глазами. Первый вопрос, который возникает: почему сейчас, а не раньше? Если отец не хотел его признавать, почему он должен признать нас? Им не интересовались больше двадцати лет. Не знаю. Я бы, на его месте, послал вас к чёрту. Возможно, он был благодарен маме. А узнает, что она жена его отца, как воспримет новость? Давай оставим этот вопрос открытым. Одно то, что мы с тобой воспитывались в семье, а он рос в детском доме, даёт ему право ненавидеть нас вместе с отцом».

— От части, он был прав. Я познакомилась со своей матерью уже будучи студенткой, но так и не нашла общего языка. Нас «роднила» Кристина, — грустно сказала Алёна. — Отца сразу приняла в штыки, а позже подружилась. Видимо, всё дело в том, что он дал мне право выбора и не пытался переделать «под себя».

— У тебя есть предложение? — улыбнулся Егор, глядя на Марка.

— А тебе самому не интересен финал этой истории? Лично мне хочется ясности, но решение остаётся за тобой.

— Кто бы мог подумать, что приехав сюда из-за Алёны, я смогу найти и родственников. Сделаем тест ДНК и поставим точку в этой истории. Согласен?

— Хорошая мысль. Я перестану думать об этом и буду по ночам спать спокойно.

— Да, ребята, — вздохнул Дмитрий Николаевич. — Ваша история хлеще нашей. Разве я думал двенадцать лет назад, что моя жизнь так круто изменится. Тогда я думал только о своих капиталах. Теперь самому стыдно вспоминать. Кому был бы я нужен, когда капитал «лопнул»? Лера с Марком и Алёной вытащили меня из лап костлявой. Большие деньги это не только большие возможности, но и соблазн, часто граничащий с безумием. Есть у нас наглядный пример. Как там Пугачёва пела? «Жизнь невозможно повернуть назад». Скольких ошибок можно было избежать, — он вздохнул. — Думаю теперь, даже при отрицательном результате ДНК, вы ребята крепко «повязаны».

— Мне сходство и не давало покоя. Думаю, анализ это подтвердит.

Алёна и Егор расписались двадцать второго февраля и двадцать третьего ждали гостей. «Молодожёны» занимались на кухне праздничным обедом. Кристина, приехавшая с утра, помогала сестре и зятю, а её парень и дедушка занимались детьми. К обеду ждали подруг Алёны с детьми и мужьями, и брата Егора Марка с женой. Тест на родство между Егором и Марком выдал положительный результат. Это был ещё один повод для праздничного обеда в день защитника. Пожалуй, больше всех довольны были Никита и Егор. Мальчик от того, что у него теперь есть отец, а Егор от того, что у него появилась большая и дружная семья. Дмитрий Николаевич шутил: