О сестре он отзывался с пассивно-агрессивной нежностью. Она мнила себя самостоятельной, была капризной и упертой, часто сбегала от родителей и оставалась дома у брата — именно там он регулярно слышал голос Лины на протяжение нескольких месяцев. Глеб испытывал в равной степени раздражение и приступы обожания к сестре, это легко считывалось с его разговоров о ней — и это было совершенно очаровательно.

— Я еще не убедился, что ты достаточно компетентна, чтобы давать какие-либо прогнозы на будущее, — сказал Глеб, невозмутимо отколупывая крупный кусок воска от свечи.

У Лины дернулся глаз.

— Ты издеваешься? — воскликнула она. — Что я должна, по-твоему, предсказать, чтобы ты одобрил?

— У меня есть подходящая ситуация.

— У тебя всегда есть подходящая ситуация! Ты приходишь сюда как на битву экстрасенсов.

— Так ты же своего рода экстрасенс.

Лина прикрыла глаза, поводила руками перед собой и замогильным голосом проговорила:

— Опять хочешь поговорить про кольцо?

Глеб засмеялся и похлопал по бедру — для аплодисментов была свободна и более-менее чиста только одна ладонь.

— Браво!

— Аня же сказала в прошлый раз, что не надо ничего с ним делать.

На самом деле, она тогда заглядывала только для того, чтобы забрать какую-то книжку из шкафа, а Лина решила подозвать ее на пару минут. Аня вытащила из лежавшей на столе колоды четыре карты, что-то там смешное увидела, но не показала, а в итоге посоветовала Глебу насчет кольца не париться и делать то, что планировал.

— Я не собирался больше использовать его как повод для визита сюда. Просто вчера я обнаружил, что, кажется, потерял его.

Лина изумленно вскинула брови. В груди шевельнулся мимолетный страх, но она тут же подавила его в себе, взяла в руки колоду и сконцентрировалась на вопросе.

— В последний раз я видел его недели две назад, — нахмурившись, протянул Глеб. — Оно все время лежало в рюкзаке. М-м-м… Получается, носил с собой. Я не знал, в какой момент захочу сделать предложение Лере — а вдруг спонтанно пришлось бы? Хочется верить, что я его просто выронил, когда расстегивал рюкзак дома или где-то еще, где бываю. В знакомом месте. Иначе меня убьет сначала мать, а потом…

Дальше Лина уже не услышала. У нее зашумело в ушах.

Она не моргая смотрела на семерку мечей, которая легла рядом с Магом, и чувствовала, как на спине проступает холодный пот. Сегодняшняя бледно-голубая блузка была свободной и легкой, ткань не прилегала плотно, так что особенно противная капля скользила по позвоночнику так же медленно и неотвратимо, как Лина осознавала все то, на что долгое время закрывала глаза.

Почему-то отчетливо вспомнился один из утомительных вечеров три года назад, когда, изучив значения семерки мечей, она записывала в своем блокноте ключевые слова, чтобы ей легче было ориентироваться в будущем. Гелевая ручка закончилась на слове “обман”, поэтому оно было почти вдавлено в лист бумаги. А слово “воровство” Лина писала уже новой. Так и запомнила.

— У тебя лицо такое, словно ты сейчас там мою смерть увидела и не знаешь, как об этом сообщить.

Глеб перевел скучающий взгляд на огрызок красной свечи в своей руке и ногтем соскоблил сбоку очередной слой воска. Кучка на столе наросла приличная.

Обычно хладнокровная Лина никак на это не реагировала — Глеба оправдывало то, что потом он все за собой убирал. Мрачная и раздраженная Лина с удовольствием бы отобрала свечу и запустила ее в его вечно недоверчивую рожу — зачем ты снова пришел сюда, болван? А вот испуганная Лина в тот момент могла лишь беспомощно наблюдать за тем, как падает на стол кудрявый воск, в то время как разум ее стремительно тонул в потоке нахлынувших эмоций.

Пожалуй, сообщить о смерти было бы намного легче, чем о том, что фамильное бабушкино кольцо, которое Глеб собирался вручить своей невесте, было украдено. И, похоже, украдено самой Линой.

Она видела, как он вытаскивал кольцо? Знала, в каком отделении его рюкзака оно лежит? Реально ли было вытащить у него из-под носа? Он отходил в туалет или на кухню? Господи, она даже на эти вопросы ответить не могла! Воспоминания размазались в пятна.

Когда Аня с ехидством спросит, в какой момент она наконец поняла, что карты все-таки не врут, от ужаса она не сможет даже выдавить, что это произошло тогда, когда они ее разоблачили. Отчаяние и страх рождают веру — вот в чем секрет!

Лина вообще никогда не сомневалась в своем здравомыслии. Когда зажигала свечи и в случайном, но как будто бы и особенном порядке раскладывала магические приблуды, разглаживала складки темного полотна с астрологическими знаками, включала камеру телефона на штативе и начинала рассуждать о магии и о том, что карты с ней говорят, она прекрасно понимала, ради чего все это делала.

Да, она меркантильная, да, пользуется доверчивостью людей, которые, возможно, потеряли контроль над жизнью и поэтому вынуждены обратиться к непознанному, чтобы отыскать надежду хотя бы там.

Да, она шарлатанка! А что поделать, если по-другому не выходило? Она и сама свою жизнь не контролировала, вот только непознанное как-то не стремилось показать ей свое расположение хотя бы проблеском надежды и приблизиться к нему удалось только с заднего хода.

Она же пыталась поверить!

Оказывается, ничего не убеждало настолько сильно, насколько это мог сделать ужас. И абсолютная безнадежность случая.

Лина знала, что когда буря в голове, пошатнувшая ее устойчивое мировоззрение, уляжется, счесть все совпадением, как она и раньше делала, будет несложно. Наверное. Она уже ни в чем не была уверена.

Лицо! Что у нее с лицом? Она повернулась к зеркалу — бледное и напряженное.

Не хватало еще всем своим видом показать “Это я! Кажись, я украла твое кольцо, только не помню как и когда, у меня бывает, прости, пожалуйста, не звони в полицию, умоляю!”

Лина заставила себя улыбнуться дрожащими губами и наконец нашлась с ответом.

— Ты спросил, куда подевалось кольцо, — ровным, но слегка звенящим голосом сказала она. — Как, по-твоему, я тут твою смерть предскажу? Разве что ты так не хотел жениться, что это самое кольцо проглотил. Неудачно.

Глеб тут же перестал соскребать воск со свечи и поднял на нее нечитаемый взгляд.

Лина же продолжила выкладывать карты. В конце концов, она вдохновенно читала их и несла бред уже несколько месяцев. Сейчас она придумает что-нибудь эдакое, а затем выпроводит Глеба и перевернет всю квартиру вверх дном, чтобы отыскать дурацкое кольцо, которое украла.

Слишком многое указывало на то, что это она. Как минимум, стоявший перед семеркой Маг, в котором разум автоматически распознал не добрую гадалку, а шарлатанку — не иначе как то самое поле, о котором они говорили, подогнало трактовку или до бессознательного таки удалось достучаться. А как максимум, то, что Лина слишком долго игнорировала свою небольшую проблему и дождалась того, что проблема начала приносить огромные неприятности.

Ну, или пока что грозила принести неприятности. Время покажет.

Девятка Мечей: страх перед будущим, тревога, стыд, страдания, неуверенность в себе, чувство вины, мнительность, бессилие.

Во всей квартире царил настоящий хаос. Ковер был скатан в трубочку, диван сдвинут в сторону и разобран на части, полки книжных шкафов были пусты, ящики выдвинуты и распахнуты, а все их содержимое разбросано на полу.

Аня приехала через десять минут после звонка и заходила внутрь медленно и с опаской, словно перед ней было минное поле.

— В моем кабинете ты тоже такое устроила? — осторожно спросила она, оглядываясь на сидевшую на полу у порога Лину.

— Нет, я же не бессмертная.

— Ох, спасибо.

Аня сделала еще несколько шагов, стараясь не наступить на груду брелоков и безделушек рядом с возвышающейся аж до ее бедер стопкой книг, и огляделась.

— Но я собиралась туда идти, если ты не приедешь, — добавила Лина. — Его надо обыскать в любом случае.