— Не отвечай, вопрос риторический. Все что-то скрывают. Мне просто… Не важно. Ступай.
— Хорошо, — дама старалась не показывать свои опасения. Про себя она думала, мол, хорошо, что Администратор не смотрел в глаза, иначе появились бы ещё вопросы, и тогда быть беде.
Дойдя до своего рабочего места, девушка выдохнула. Зная, что для Эльзы разговор с Управляющим — это почти всегда стресс, Крис приобнял любимую и поинтересовался самочувствием. Дама так посмотрела на своего мужчину, что стало понятно — вопрос излишний. Но всё же она ответила:
— поговорим дома.
В течение всего дня девушка планировала встречу с остальными участниками расследования о пропаже огров. Собрав остальных вечером у себя в квартире, она стала вещать:
— Управляющий меня сегодня спросил насчёт нижнего уровня. Затем он спросил меня, не скрываю ли я что-то. Но ответить он мне не дал, и сделал вид, что спросил просто так. Но я подозреваю, что он обо всём либо догадывается, либо знает. Извините, но я отказываюсь участвовать во всём этом, дальше без меня. Вы просто не представляете, насколько страшно стоять возле него одной в его этом тёмном логове, — голос начал меняться, будто сейчас будет плач.
Крис обнял девушку, а Гермунт прокомментировал.
— Понятно. К счастью, план Альвазара гибок, и ту мелочь, что он на тебя возложил, можно передать кому угодно.
— Кроме меня, мне ведь надо быть внутри клетки во время захвата, — подметил Вальдер.
Островолосый тоже сказал пару слов:
— Без проблем. Так даже лучше. Меньше народу — меньше заметности. Тогда заветный рычаг потяну я под каким-нибудь предлогом.
— Вот и решили. Завтра после восьми подтверждаем свои позиции и вперёд, — завершил офицер.
***
В заброшенном здании собрались люди (примерно десять) для обсуждения вопросов. Виктор начал с главного:
— Итак, как я сказал, сейчас многое происходит спонтанно. Нам придётся подстраиваться на ходу. Но Эльза по-прежнему должна быть с Зурисом. Если этого не произойдёт, разовьётся цепочка событий, из-за которой нас раскроют раньше времени, и весь наш план рискует сгореть вместе с этим городом. Так что делайте что угодно — давите на совесть, используйте гипноз, шантажируйте. Только добейтесь того, о чём я прошу. Стелла, ты готова выйти на передовую?
Девушка не спеша сделала уверенный шаг вперёд и прокомментировала:
— Да. Я всё жду, когда же мы начнём. Но есть ма-аленькая загвоздка. Джаари, судя по всему, освоила свои силы раньше предвиденного, и запасные генераторы могут заработать сразу после нашего вмешательства.
Но Виктор убрал волнения:
— Этим занимается вторая группа. Вы же не думали, что собравшиеся здесь — единственная команда?
Один из присутствующих возмутился:
— Но почему мы об этом узнали только сейчас?
— Кто мы, Вальдер (не солдат)? Половина людей здесь либо догадались, либо итак знают. Ты среди нас новенький. И вот что я тебе скажу. Отбрось сомнения, доверяй нам и верь в Белого Короля. Это всех касается. Я понимаю, что может быть страшно с учётом нашего соперника. Но и на нашей стороне силы не менее могущественные.
— У меня вопрос, — прохрипел соратник. — Когда я могу вновь нормально разговаривать? А то я уже начал ассоциировать себя с тяжелобольным.
— Сразу после того, как … ох уж эти коррективы. В общем, я сообщу тебе, либо ты сам поймёшь. Не беспокойся, в нашем случае психосоматика так не работает, ты не заболеешь. А пока потерпи, пожалуйста. Сейчас нет места для лишних рисков. Нам сейчас не до собственных прихотей. Лара, тебя тоже касается. Мы пошли тебе на уступки, но за счёт кредитного доверия. У тебя уже пошёл процесс?
— Нет, Виктор, никаких звонков не поступало. Но, м-м, в общем, я вижу, что всё идёт к этому.
— Ладно. Давайте ещё раз просмотрим наши позиции и обговорим конкретный план действий, включая запасные…
***
На ринге высокий молодой мужчина избивает сразу трёх бойцов. Несмотря на попытки причинить вред, свалить с ног или обезопасить, никто из них не может противостоять натиску беспощадного воина. Толпа ликует и наслаждается зрелищем. Подходит рефери и объявляет победителя. Народ вновь громогласно радуется победе любимчика, и тот под аплодисменты и эпичную музыку уходит с ринга. Но радуются не все. Некоторые, матерясь, покидают клуб с "опустошёнными карманами", они поставили не на того.
В лёгкой накидке, сидя у своего стола и выпивая какой-то бодрящий напиток, Альвазар общается со своими ребятами:
— Так я и не испытывал никакой агрессии. Знаете, что я вам скажу? В любой драке важно самообладание. Вам никогда не следует поддаваться чувствам, эмоциям и жалости. Есть цель — идите к ней. Беспристрастно. Любое вмешательство со стороны ваших чувств влечёт за собой лишние колебания волновых… впрочем, не буду углубляться в науку. Просто поверьте, агрессия — худший друг во всём. Что в драках, что в бизнесе. Холодный расчёт — вот залог успеха. Но! — бугаи слушали так, словно их главарь проводит самый важный инструктаж в их жизни. — Есть такая штука, как эмпатия и харизма. Нужно соблюдать баланс между хладнокровным каменным лицом и невзначай показательным добродушием. Иными словами, людям нужна причина, чтобы иметь с вами дело и доверять. Вы должны им импонировать. Только перестараться тоже не надо. Иначе вас сочтут лжецом и ненастоящим. Пробуйте, применяйте, делайте под себя.
Сделав очередной глоток, Альвазар решил закончить:
— Что-то я расфилософствовался. Так, ребята, надеюсь, вы усвоили урок, и впредь никто больше не будет утаивать от меня что-либо, обманывать или держать за дурака. Повторю. Если кому-то что-то не нравится — уходите сейчас. Есть вопросы? Вижу, что нет, отлично. За работу! Антон, дорогой, заканчивай с Фернандо. От его всхлипов голова начинает болеть.
Через кляп во рту, привязанный к плахе, человек со слезами пытался что-то сказать. Но здоровяк высоко поднял свой меч и отрубил голову.
— Красава! Одним взмахом справился. Далеко пойдёшь, мой друг.
— А что насчёт друзей? — задал он в ответ вопрос.
— Что? — не понял начальник.
— Ну, вы сказали, что чувства лишние. А что насчёт друзей?
— А это замечательный вопрос, между прочим. Каждый человек воспринимает слово "друг" по-своему. Когда это слово произношу я, то имею в виду человека, с которым я хотел бы иметь дело на долгосрочной перспективе. Опять же, никаких чувств или эмоций. Только показательные характеристики. Возможно, со стороны это кажется слишком…м-м… слишком грубым и фальшивым. Вот только друзья рано или поздно расходятся. И в конечном итоге ты остаёшься один. Никто не придёт к тебе на помощь, когда ты будешь на краю пропасти собственных душевных проблем. И тем более от смерти тебя никто не спасёт. Все умрут. И каждый будет умирать в одиночестве. Твои так называемые друзья могут стоять рядом с тобой в момент ухода. Но пройдёт время, и они снова будут погружены в собственный мир. А что им остаётся? Не горевать и не вспоминать же им тебя оставшееся время. Всё, тебя нет. И ты… не буду спойлерить, ты узнаешь, что там после смерти, когда придёт время.
— А вы знаете?
— Да. Я возвращался оттуда много раз. Думаешь, откуда у меня такие силы? Будешь верен мне, и я поделюсь ими с тобой.
— Звучит заманчиво. Ладно, я продолжу работу.
— Отлично.
В комнате стояли ещё двое охранников. Они всё слышали. Переглянувшись между собой, мужчины задумались о чём-то своём. Тем временем Антон, напевая мелодию из недавно состоявшегося поединка наверху, убирал очередной труп.
***
По улицам города проходил человек, одетый так, чтобы не выделяться из толпы. В его руках сфера с бушующим огнём внутри. Задумчивый взгляд несколько секунд и через мгновение здание начали тушить пожарные бригады.
Ещё мгновение, и задержанный без сопротивления, оказался на стуле в комнате для допросов.
— Видел этих людей, что так отчаянно борются с огнём, пожирающих их тела? Как ты думаешь, заслужили они такой участи? Считаешь ли ты, что на это воля божья? А может, моя? Или наши воли совпадают? А если я и есть Бог? Это ведь я поджёг. Я позволил. В абсолютном здравом уме просто взял и поджёг, потому что могу. Потому что я свободен. Потому что я люблю своего господа в себе. И он позволяет мне творить такие вещи.
