Первая же пуля разворотила врагу глазницу, прошила череп и остановилась только каской. Вторая и третья окончательно превратили голову в фарш, и я пошел дальше, не трогая тела.

— Противник стягивает силы к лестнице в подвал, — доложил «Оракул» голосом Кристины.

— Понял, — отозвался я и тут же вскинул автомат к плечу.

Но наемник не спешил показываться, наоборот, медленно отползал в глубину перпендикулярного коридора. Наверное, надеялся успеть скрыться раньше, чем сюда прибудут царские бойцы. Он же не мог знать, что я здесь сейчас совершенно один.

Впрочем, и меня одного хватит, чтобы закончить все дело.

Сняв с пояса зажигательный снаряд, я метнул его под углом в стену. Граната перелетела через залегшего на полу наемника, и прозвучал взрыв. Пламя осветило коридор, заиграло на осколках в оконных рамах. Главное же — отрезало жертве возможность сбежать.

Присев на колено, я высунулся из-за угла и прикончил его. К сожалению, ничем полезным они поделиться не могут — «Мертвая голова» всего лишь низкоуровневые исполнители, заказчики не делятся с ними своими планами. Иначе я бы оставил кого-нибудь для более вдумчивого разговора. Впрочем, мне и не нужны никакие доказательства, я здесь в своем праве.

Сменив магазин, я прошел к трупу и поднял еще один запасной. Вооружены ребята стандартно, так что никаких проблем совместимости не возникало. Это не уличная шпана, которая воюет всем, до чего может дотянуться, здесь закупки промышленного масштаба.

Все-таки «Мертвая голова» не маленькая банда, а практически правительственная ЧВК. Из тех, кто работает на крупных европейских политиков, но официально трудится за большие деньги. Впрочем, их услуги действительно продаются, вот только мало у кого хватит средств, чтобы нанять таких солдат.

У Александра Витальевича, на его беду, хватило. Эта мысль повлекла за собой иную: теперь «Мертвая голова» служит напрямую кайзеру Германского рейха. А тот в свою очередь связан с корпорацией «Армтек». Так что у наемников, возможно, могут иметься какие-то особые козыри.

— «Оракул», видишь аугментации? — спросил я, уже шагая дальше по коридору в направлении лестницы.

— Нет, — ответил искусственный интеллект через секунду анализа.

Дроны продолжали крутиться вокруг здания, собирая информацию. Не зря я их в спину вмонтировал, а не на доспехе оставил. С того момента, как мы со Святославом Святославовичем использовали их на машинах «Роя», эти машинки прошли больше двадцати итераций улучшений. И теперь обладали не только камерами и микрофонами, но и целой плеядой всевозможных датчиков.

— Значит, здесь только мясо, — прокомментировал я ответ. — Продолжай следить.

Наемников оставалось всего семеро, и бойцы распределились на лестничном пролете, заняв удобную позицию. Гранатами мне их не достать, а если сунусь лично, нашпигуют свинцом.

Это единственное объяснение, почему не стали прикрываться заложником, а приготовились дать отпор. Они просто не поняли, с кем имеют дело.

Выйдя на лестницу, я спокойно прошел на пролет ниже. Сейчас стоит только шагнуть в сторону, и в меня полетят пули. Наемники напряжены и прекрасно знают, что плен им не светит.

Вздохнув поглубже, я унял бушующий в груди адреналин. Мое реальное тело находится в Красноярске, однако химические процессы в нем влияют на мое сознание здесь. Сейчас мне понадобится вся концентрация.

Не так-то просто дотянуть до своего клона на другом конце страны. Но Игорь Михайлович смог устроить огненный дождь за триста километров. А мне требуется куда более слабое воздействие, чтобы повесить простейший щит.

Воздух вокруг пошел слабой рябью, видимой только мне. Долго я этот щит не удержу, не больше пары минут. Следовало торопиться, и я перемахнул через перила.

Огонь мы открыли одновременно, но я был один, а их семеро. Все шансы, казалось бы, на стороне врага…

Но их пули застывали в воздухе, не долетая до меня какие-то сантиметры. А потом бессильно падали на бетонные ступеньки.

Одиночные ответные выстрелы с моей стороны быстро уравняли шансы. Последний наемник рухнул на пол — моя пуля разнесла ему колено. Он отполз, рассыпая проклятья, выхватил из кобуры на бедре массивный пистолет и разрядил по мне весь магазин, но пули все так же зависали в воздухе и со звоном падали на каменный пол.

— Кто ты такой?! — закричал он, когда я, совершенно невредимый, приблизился на расстояние метра.

— Я — Романов.

Ствол моего автомата дернулся в последний раз, ставя точку в нашем противостоянии.

Гильза прокатилась по бетонному полу, и я двинулся дальше — туда, где находился Александр Витальевич Можайский.

Когда подъехали машины Царской Службы Безопасности, я сидел у раскрытых ворот завода, привалившись спиной к холодному бетону. Рядом со мной покоилась голова последнего представителя клана Можайских.

А как только опричники окружили меня, глядя на мой боевой трофей, я открыто улыбнулся капитану ЦСБ, который возглавлял приехавший отряд:

— Говорят, за головы Можайских награда положена? — спросил я, поднимаясь на ноги и отряхивая руки. — Можно мне кофе?

Киев, особняк Можайских.

Молодая женщина с явной примесью восточных кровей, одетая в униформу Царской Службы Безопасности с нашивками капитана, наступила ногой на крошево стекла, и оно захрустело под подошвой форменных туфель.

Поведя черными глазами по сторонам, отмечая расположение лежащих на земле трупов, капитан решительно направилась к главным дверям особняка. На крыльце развалился, раскинув руки, Иван Геннадьевич Можайский.

Сделав фотографию, капитан проверила качество снимка, и только после этого продолжила путь. В самом здании уже работали криминалисты, составляющие картину прошедшей здесь кровавой расправы.

— Капитан? — обратился к женщине один из местных опричников.

— Рахимова Мухлиса Юсуфовна, — представилась та, демонстрируя удостоверение. — Спецотдел Московского подразделения. Что вы все здесь делаете?

Обратившийся к ней коллега кивнул в сторону бродящих по особняку людей в униформе.

— Выполняем свою работу, — не слишком приветливо ответил он. — Не знаю, как у вас в столице, а в Киеве мы следуем регламенту… Место происшествия оцеплено, специалисты фиксируют повреждения, нанесенный ущерб, идентифицируют погибших. Подробный отчет будет на столе нашего начальства часов через шесть. Так что если вы пришли сюда за ним, вам придется обождать, Мухлиса Юсуфовна.

Капитан тяжело вздохнула, после его отступила и вышла из здания. А оказавшись снаружи, вынула телефон из кармана.

— Андрей Викторович, я на месте. Киевское отделение возится с доказательной базой, как будто собирается судить Романовых за то, что они здесь учинили, — произнесла капитан. — Мне это не нравится.

Ворошилов на том конце провода хмыкнул.

— Езжай-ка, капитан, в киевское отделение. И посмотри в честные глаза их майора, — велел директор Царской Службы Безопасности. — Кстати, можешь сказать, что я направил к ним спецотряд. Завтра в полдень будет проведена чистка рядов киевского отделения. Так что у майора есть выбор — чистосердечное признание грехов, или плаха. О его делах с родом Можайских нам известно все. Так что пусть не рассчитывает на снисхождение. Игорь Михайлович предательства не простит.

— Будет сделано, Андрей Викторович, — отозвалась Мухлиса Юсуфовна.

И, больше не оглядываясь на особняк бывших великих князей Можайских, направилась к арендованному автомобилю.

Тот факт, что майор выслал своих подчиненных работать в особняке, по сути, дублируя информацию от «Оракула», говорил о причастности к делу Можайских начальника киевского отделения ЦСБ. И попытке свое участие в мятеже скрыть, разослав подчиненных по всему городу. Недаром кроме самого майора в отделении сейчас осталась только его секретарь, и по совместительству — любовница.

Внутреннее расследование, инициированное Ворошиловым, началось. Вскоре все, кто упустил мятеж Можайских, ответят за свою катастрофическую ошибку.