В то же время вряд ли Сталин не видел, что, несмотря на впечатляющие достижения, советский строй еще далек от того идеала, который описывали в своих трудах основоположники марксизма. То социалистическое общество, о построении основ которого было объявлено им еще в 1936 году, обладало многими экономическими механизмами, присущими капиталистическому обществу. Хотя их действие было ограничено в СССР, их наличие создавало известные условия для обогащения за счет товарно-денежных отношений, как и при капитализме. Ситуация, вызвавшая необходимость денежной реформы 1947 года, ряд громких дел о расхищении трофейного имущества и взяточничестве, хищения на государственных дачах, в том числе и на «ближней» даче, лишний раз свидетельствовали о том, что в социалистической формации сохраняется почва для спекуляции и использования служебного положения для личного обогащения. Поэтому, с одной стороны, Сталин хотел обратить внимание на зависимость социалистической экономики от экономических законов, присущих товарно-денежным отношениям, а с другой – теоретически обосновать необходимость ограничения сферы действия этих законов по мере развития советского общества.

Совершенно очевидно, что Сталин не пытался повторить Маркса в новых исторических условиях и единолично создать собственный учебник по политэкономии. Сталин вообще считал, что написание такого учебника не под силу одному человеку, а потому он едко высмеял экономиста Л.Д. Ярошенко, который объявил о своей готовности написать такой учебник собственными силами, «дав ему для этого двух помощников». Верный своему методу коллективного творчества при решении сложных задач, он поручил подготовить такой учебник коллективу авторов, составленному из видных экономистов страны. Проект и критические замечания к нему были подвергнуты развернутой дискуссии, состоявшейся в ноябре 1951 года.

Высказав ряд собственных замечаний по содержанию учебника, Сталин в то же время не согласился с разносной критикой проекта, сочтя несправедливым утверждение о том, что «проект не удался». Он предложил лишь серьезно отредактировать проект усилиями не только «сторонников большинства участников дискуссии, но и противников большинства, ярых критиков проекта учебника». Свою же роль в подготовке задуманного им учебного пособия Сталин свел к написанию замечаний к проекту учебника, а также ответов на вопросы, заданные ему рядом экономистов. Их содержание вошло в брошюру «Экономические проблемы социализма в СССР», которая стала его последней теоретической работой.

Прежде всего Сталин поставил вопрос об обязательности признания законов науки в экономической политике, так как видел в таких законах «отражение объективных процессов, происходящих независимо от воли людей». Он категорически отрицал утверждение об особой роли «Советской власти в деле построения социализма, которая якобы дает ей возможность уничтожить существующие законы экономического развития и «сформировать» новые». Сталин объяснял достижения Советской власти лишь тем, что она «опиралась на экономический закон обязательного соответствия производственных отношений характеру производительных сил». Он подчеркивал, что «закон планомерного развития народного хозяйства дает возможность нашим планирующим органам правильно планировать общественное производство. Но возможность нельзя смешивать с действительностью. Это – две разные вещи».

Подчеркивая необходимость «марксистского воспитания» коммунистов страны, Сталин вместе с тем давал понять, что под марксизмом он понимает науку об общественном развитии, отражающую объективную реальность, а не собрание вечных и безупречных формул. По этой причине он объявил неверным положение Ф. Энгельса о том, что ликвидация товарного производства должна стать первым условием социалистической революции.

Сохранение товарного производства в СССР не мешало Сталину считать общественные отношения в нашей стране социалистическими. Для того чтобы доказать, что построенный в СССР строй является социалистическим, несмотря на сохранение товарного производства, Сталин предлагал пересмотреть арсенал понятий, которыми пользовались советские марксисты для анализа советского хозяйства. Сталин предлагал «откинуть и некоторые другие понятия, взятые из «Капитала» Маркса, где Маркс занимался анализом капитализма, и искусственно приклеиваемые к нашим социалистическим отношениям. Я имею в виду, между прочим, такие понятия, как «необходимый» и «прибавочный» труд, «необходимый» и «прибавочный» продукт, «необходимое» и «прибавочное» время… Мы могли терпеть это несоответствие до известного времени, но теперь пришло время, когда мы должны, наконец, ликвидировать это несоответствие».

Сталин утверждал, что законы товарного производства действуют при социализме, но их действие носит ограниченный характер. Он доказывал это на примере закона стоимости при социализме. С одной стороны, подчеркивал, что этот закон воздействует не только на сферу товарного обращения, но и на производство, поскольку «потребительские продукты, необходимые для покрытия затрат рабочей силы в процессе производства, производятся у нас и реализуются как товары, подлежащие действию закона стоимости». И констатировал, что «наши хозяйственники и плановики, за немногими исключениями, плохо знакомы с действиями закона стоимости, не изучают их и не умеют учитывать их в своих расчетах. Этим собственно и объясняется та неразбериха, которая все еще царит у нас в вопросе о политике цен». Он приводил примеры вопиющего произвола в установлении цен хозяйственными и плановыми органами страны.

С другой стороны, Сталин подчеркивал, что в СССР, в отличие от капиталистических стран, «сфера действия закона стоимости… строго ограничена и поставлена в рамки». Поэтому он осуждал анонимных товарищей, которые считали, что закон стоимости должен при социализме играть роль «как регулятор отношений между различными отраслями производства, как регулятор распределения труда между отраслями производства». Он заявлял, что «закон стоимости может быть регулятором производства лишь при капитализме, при наличии частной собственности на средства производства, при наличии конкуренции, анархии производства, кризисов производства». Сталин осуждал «товарищей», которые «забывают, что сфера действия закона стоимости ограничена у нас наличием общественной собственности на средства производства, действием закона планомерного развития народного хозяйства, следовательно ограничена также нашими годовыми и пятилетними планами, являющимися приблизительным отражением требований этого закона». (В своем ответе А.Н. Ноткину И.В. Сталин решительно отрицал регулирующее воздействие закона стоимости на цены «средств производства», хотя и признавал, что «закон стоимости воздействует на образование цен сельскохозяйственного сырья и является одним из факторов этого дела».) Именно потому, что сфера действия закона стоимости ограничена при социализме, утверждал Сталин, Советское государство поощряет преимущественное развитие тяжелой промышленности, «являющейся часто менее рентабельной, а иногда и вовсе нерентабельной», а не легкой. Из этого положения Сталин делал вывод, что в советском хозяйстве рентабельность оценивается «не с точки зрения отдельных предприятий или отраслей производства и не в разрезе одного года, а с точки зрения всего народного хозяйства и в разрезе, скажем, 10—15 лет». (В то же время в своем ответе А.Н. Ноткину И.В. Сталин подчеркивал: «Было бы неправильно делать из этого вывод, что рентабельность отдельных предприятий и отраслей производства не имеет особой ценности и не заслуживает того, чтобы обратить на нее серьезное внимание… Она должна быть учитываема как при планировании строительства, так и при планировании производства. Это – азбука нашей хозяйственной деятельности».)

Хотя вопреки положениям основоположников марксизма социализм в СССР не привел к уничтожению товарного производства и его законов, характерных для капитализма, для Сталина было очевидно, что строй, восторжествовавший в СССР, являлся социалистическим, так как принципиально отличается от капиталистического в тех существенных ограничениях, которые накладывались на законы товарного производства, в том числе и на закон стоимости. Аналогичным образом Сталин вносил существенные коррективы и в марксистские оценки о стирании граней между городом и деревней, между физическим и умственным трудом, что, согласно положениям Маркса и Энгельса, считалось важнейшим и условиями торжества коммунистического строя.