Даже когда волосы обрамляли ее лицо, черты все равно не смягчались. Выражение оставалось таким же суровым. Нико отчаянно старался увидеть, что крылось за ее воинственным обликом. Он знал, что по своей натуре Макенна была жестока, но также у нее была и другая сторона. За последние несколько недель ему удалось увидеть ее слабый проблеск. Например, когда Макенна смаковала деликатесы или в свободное время прокрадывалась в сад, чтобы насладиться ароматом цветов. Она просто скрывала часть себя. Теперь Нико отчаянно стремился увидеть ее тайную сторону столь же явно, как и облик умелой воительницы.

На протяжении последних двух лет Нико ставил нужды других людей выше своих собственных. Несомненно, у него оставалась живопись — малая часть жизни, принадлежавшая ему одному. Своеобразный якорь в хаосе. Но по большей части он подавлял желания и потребности — необходимые любому мужчине — и помогал жителям «Анклава» процветать, раскрыв весь свой потенциал.

Нико подозревал, что Макенна поступала в точности так же. Прятала свои потребности за броней и винтовкой. Привычка настолько укоренилась, что она никогда не выпускала свои желания на свет божий.

Теперь Нико хотел кое-чего для себя. Одну женщину. Сильнее что-либо прежде.

И он был готов на все, чтобы получить ее.

Мак злилась, что Кэм заставила ее надеть платье. Ей едва удавалось сдержаться, чтобы не потянуть подол вниз.

Осмотрев сад, она оценила окружение. Однозначно лучше, чем копаться в навозе ящеров или находиться в бегах, не имея ни минуты, чтобы расслабиться. Гирлянды на деревьях были красивы, и Мак узнала игравшие песни, которые не слышала с начала вторжения.

До нее доносились смех, разговоры и хохот детей. Естественные звуки. Она почувствовала, как ее постепенно покидало напряжение. Когда в последний раз Мак по-настоящему отдыхала?

Она резко провела рукой по волосам, сегодня распущенным. Тейлор уговорила ее. Ранее вечером напарницы Мак стали ужасно властными. Сиенна даже пихнула ей в руку презерватив, сказав немного развлечься.

Конечно, Мак бросила его в прикроватную тумбочку. У нее все еще функционировало противозачаточное внедрение. Хотя не сказать, что она собиралась полагаться на него или пользоваться презервативами, которые нынче были в дефиците.

Сад выглядел прекрасно, но Мак больше любила его ночами. Когда все спали, здесь царили тишина и спокойствие.

Она расправила плечи. Как Мак и сказала Нико, отвлекающие факторы были ей не нужны. В любую секунду могла взвыть сирена, и девятый отряд призвали бы на поле боя. Мак не могла позволить себе забыть о пришельцах за стенами. Она снова осмотрела толпу счастливых общавшихся жителей. Мак не могла позволить себе забыть, что была одной из немногих, кто стоял между этими людьми и смертью.

Она как раз собиралась пойти к Роту и своей команде, когда почувствовала на себе взгляд. Мак напряглась. Она знала, кого увидит, если обернется.

«Черт возьми», — ее кожу обдало жаром. Попытавшись сдержаться и проиграв, Мак все-таки повернула голову.

Возле деревьев стоял Нико в мерцавшем свете гирлянд. Она глубоко вдохнула. На нем были темные джинсы, превосходно сидевшие по фигуре, и белая рубашка, отлично смотревшаяся на смуглой коже. Нико держался с легкостью человека, находившегося в полной гармонии со своим телом. Он не сводил с Мак зеленых глаз — темных, напряженных — и у нее сдавило грудь.

Отвернувшись, она поспешила к своей команде.

— Мне нужно пиво.

— Мак, ты выглядишь сногсшибательно, — Кэм протянула ей бутылку. — Если бы мне не нравились пенисы…

Рот и Терон уже привыкли к ней, поэтому никто из них не отреагировал. Тейлор фыркнула, Сиенна рассмеялась, и Шоу неподалеку прыснул со смеху, увлеченно поглаживая Клодию по спине.

— Не смейте поощрять ее, — Мак сделала глоток. Как только янтарный напиток плеснулся ей на язык, она замерла и застонала. — Это вам не домашнее пиво.

— Нет, самое настоящее, — покачала головой Кэм. — Ребята для нашей вечеринки вытащили из кладовых все самое лучшее.

Вкусная еда и напитки всегда были в списке маленьких тайных одержимостей Мак. Пиво, вино, крепкий алкоголь — она пила все, если оно было хорошего качества. В свободное время Мак тратила значительную часть своей зарплаты на лучшие рестораны и отменные продукты с фермерских рынков.

Она могла обойтись домашним пивом, которое подавали в «Блю Маунтин», но ему никогда не сравниться с настоящей «Короной» в бутылке.

— А у меня бокальчик Шардоне, — Тейлор подняла бокал и сделала маленький глоток. Она была похожа на королеву красоты, но также умела надрать зад. Вздрогнув, Тейлор улыбнулась с блаженным стоном. Несколько мужчин поблизости тут же посмотрели на нее.

— Подождите, пока не увидите еду, — Сиенна, фигуристая брюнетка из девятого отряда, стояла рядом с Тероном, возвышавшимся над ней. — Очень вкусно. Для сегодняшней вечеринки повара превзошли сами себя. Даже моя мама не приготовила бы лучше.

А мать Сиенны, итальянка, очень гордилась своими кулинарными способностями.

У Мак чуть не потекли слюнки. Да, теперь ей не терпелось попробовать здешние блюда. Никто из команды никогда не замечал ее фетиша к лучшим вещам. Когда находишься в бегах и сражаешься с вторгшимися пришельцами, свои пристрастия очень легко скрыть.

— Пойду и сама проверю, — помахав друзьям, Мак прошла к столам и еде. Стоило ей увидеть сыр камамбер и домашние крекеры, как она чуть не заплакала. На блюде неподалеку лежала ветчина и рассыпчатый козий сыр, смутно напомнивший Мак о ее матери-гречанке. Прежде чем она умерла, к каждой трапезе подавала миску феты. Тогда Мак посмотрела на десерты — шоколадный торт, пирожки и, о Боже, огромную тарелку малины. Свежей, сочной, сложенной высокой горкой.

Наполнив свою тарелку, Мак отошла и встала возле одного из деревьев. Эвкалипт, испускавший освежающий аромат. Попробовав сыр, Мак едва сдержала стон. Затем она попробовала салат с пастой, наслаждаясь остротой бальзамического уксуса. А малина… Мак решила, что умерла и попала в рай. Невероятно вкусно.

Взяв еще одну красную ягоду, она почувствовала позади чье-то присутствие. Мак замерла. Она спиной ощущала жар чужого тела и знала, кто стоял всего в шаге от нее.

— Я могу всю ночь любоваться твоим лицом, когда ты наслаждаешься своей трапезой.

Услышав голос Нико с сексуальным русским акцентом, Мак поставила тарелку на ближайший стол.

— Ты так хорошо пахнешь, Макенна, — Нико наклонился к ней.

Черт возьми. Она сегодня смаковала свою последнюю баночку крема с ароматом гардении и, не жалея времени, втирала его в кожу. Больше никто не заметил запаха. Почему Нико нужно быть таким наблюдательным?

Мак не знала, что именно в нем так волновало ее. Она лишь руководствовалась чувствами и, доверяя своей интуиции, избегала его.

— Потанцуешь со мной? — прошептал он.

— Едва ли, — Мак посмотрела туда, где под кронами деревьев кружились под музыку несколько пар.

— Ты, и глазом не моргнув, каждый день сражаешься с пришельцами, но слишком боишься меня, чтобы один раз потанцевать со мной.

Она развернулась. Боже, Нико нависал над ней. Мак привыкла, что все вокруг были выше нее, но все равно напрягалась.

— Я тебя не боюсь.

Нико склонил голову набок. В свете гирлянд его лицо выглядело фантастически. Худощавое и неидеальное, но мужественное. Оно наводило на мысли о падших ангелах. Темных и злых.

— Хорошо. Ты боишься того, что происходит между нами.

— Нет никаких «нас», Нико. Я едва тебя знаю, — шумно вздохнула Мак. Боже, она помнила, как впервые его увидела. Помнила, как прижала дуло к его затылку.

— Докажи. Потанцуй со мной, — Нико протянул руку.

Мак никогда не была из тех, кто бежит от проблем. Они с братьями всегда провоцировали друг друга, и для них было вопросом чести ответить на вызов. Уставившись на руку Нико, Мак увидела на ней полосы синей и белой краски. Она не знала почему, но сочла их адски сексуальными. Ей нравилось, что он не смывал их и не заботился, как будет выглядеть в глазах других людей.