– Правда? – Маркус более заинтересованно взглянул на меня. – В какой библиотеке?

– В университете, где я училась.

– Какой университет вы закончили? – продолжал расспрашивать Маркус. – По какой специальности?

– Я окончила Московский государственный университет – вряд ли ты о нем слышал, – улыбнулась я, – а училась межкультурным коммуникациям. Это относительно новая специальность, на стыке языка, культуры и коммуникаций.

– Вы ошибаетесь, – коротко ответил Маркус, – я знаю про Московский университет, его основал Ломоносов. Насчет специальности – вы правы, не слышал о ней.

За разговорами мы незаметно добрались до трапезной, из дверей которой, как и всегда, просачивались заманчивые запахи. Маркус пропустил меня вперед и вошел следом. Народу там было гораздо меньше, чем вчера. За столом, где обычно сидел Маркус, никого не было. Стол Смотрителей от Стигийского совета тоже был пуст.

– Во сколько начинается завтрак? – я положила рюкзак на стул рядом с Маркусом. – Вчера народу было больше.

– Завтрак с 9 до 11, каждый приходит, когда ему удобно, – Маркус пошел накладывать себе еду. – Я люблю приходить пораньше.

В этот раз я выбрала блинчики с разными начинками. Налила ананасовый сок и вернулась к столу. Маркус, видимо, был любителем рыбы – на тарелке у него лежало несколько бутербродов и запеченная рыба с зеленью.

– Маркус, можно ещё поспрашивать про учебу?

Тот коротко кивнул головой.

– Кто ещё будет моим учителем, кроме Софии? Вчера я познакомилась с Агриппой.

– Как вы его находите? – перебил меня Маркус, и это было неожиданно, учитывая его вежливость и сдержанные манеры.

– Он показался мне интересной личностью, – задумчиво ответила я. – И ещё – он какой-то очень современный. По сравнению с другими Смотрителями и Хранителями – из тех, кого я видела. Извини, не хочу обидеть тебя или кого-то другого… Это только моё мнение, после общения с Агриппой.

Маркус пристально посмотрел на меня, словно раздумывая, стоит ли говорить.

– Что вы имеете в виду, говоря об Агриппе, что он современный? – спросил Маркус, было заметно, что его интересует моё мнение.

– Во-первых, его стиль одежды – например, так могли бы одеться мои бывшие коллеги или прохожие на улицах. Во-вторых, он умеет обращаться с кофе-машиной – для меня это тоже показатель. Есть и другие признаки, только… – Я задумалась. – Только я не могу пока сформулировать до конца.

– Доброе утро! – приветствовал нас чей-то голос.

Это была София – она остановилась рядом с нами.

– Вы сегодня пораньше, это хорошо. У нас много дел.

– Доброе утро, госпожа София. Да, Маркус зашел за мной в девять, так что…

– Не отвлекайтесь, завтракайте.

Постепенно трапезная наполнялась людьми. Вскоре за Софией пришли Марлен с Рене, появились и Смотрители от Стигийского совета. За столом начался общий разговор, и тема Агриппы была закрыта. Я попрощалась с коллегами и вместе с Софией пошла на занятия. Это было продолжение знакомства с Орденом – в том же зале, что и вчера, только в этот раз София повела меня в другой конец зала.

– Вам предстоит познакомиться и изучить историю различных тайных и оккультных обществ, которых было немало, – начала София, – некоторые из них тем или иным образом были связаны с Орденом Хаоса. Точнее, служители Ордена Хаоса присматривали за деятельностью таких обществ. Это продолжается и сегодня.

Я встрепенулась и с бОльшим интересом посмотрела на своего куратора.

– Какие тайные общества вы знаете? – София остановилась у одной из картин.

Я старательно припоминала, что читала или смотрела про тайные общества.

–Тайные общества… они меня никогда не интересовали, – призналась я, глядя на Софию. – Слышала про масонов – вольные каменщики, потом – иллюминаты и приорат Сиона… – Я задумалась. – А, вот ещё, вспомнила! Опус Деи и розенкрейцеры, читала про них у Дэна Брауна.

София кивнула, но вопросов не задавала, возможно, она знала, кто такой Дэн Браун.

– Хорошо. Тайных обществ было гораздо больше, и они стали возникать тогда, когда люди научились думать, сравнивать, анализировать. Противостояние и конфликты всегда правили миром, помогая продвигаться вперед. В этом и есть смысл диалектики. Вот, взгляните, – София показала на портрет представительного пожилого мужчины с пышной седой бородой, который был в белом или светло-сером плаще с крестом. – Это портрет Жака де Моле, одного из самых известных магистров Ордена тамплиеров.

– Я читала о тамплиерах, – сказала я, рассматривая портрет магистра, – один из самых известных и загадочных Орденов. И, конечно, проклятие Жака де Моле, когда его сжигали на костре… Легенда о невероятных сокровищах Ордена тамплиеров не даёт покоя людям и сегодня. Сколько книг написано, сколько фильмов о них снято! История, которая до сих пор будоражит воображение людей… – задумчиво сказала я, подходя поближе к портрету.

– Вы будете подробно изучать историю Ордена тамплиеров, – сказала София, – и, уверена, найдете там много нового и интересного для себя. Жак де Моле был незаурядным человеком, возможно, опередившим свое время, – голос Софии дрогнул, и я с любопытством посмотрела на неё.

София подошла к следующему портрету, где был изображен мужчина средних лет, с умным и внимательным взглядом. Его волосы, видимо, по тогдашней моде, были завиты, а вокруг шеи закручен белый шарфик (или галстук). Одет он был в темно-зеленый сюртук.

– Это Адам Вейсгаупт, основатель Ордена баварских иллюминатов, весьма неоднозначная личность, который тоже оставил свой след в истории.

– Баварских иллюминатов? – переспросила я заинтригованно, – Их что, получается, было много?

– Да, – подтвердила София, – иллюминаты переводится как просветленные, и эта идея – идея просветления – была очень популярной.

Мы переходили от одного портрета к другому, и скоро в моей голове всё перемешалось. Видимо, вид у меня был ошарашенный, потому что София, со словами «не волнуйтесь, все это есть в книгах», похлопала по плечу.

– В завершении то, что позабавило господина Хаоса, – София улыбнулась, – начало эры Хаоса, которая началась с 1910 года. Взгляните, это Остин Осман Спэ, английский художник, не очень известный и не слишком популярный среди своих современников. Внимание господина Хаоса он привлек тем, что его рисунки использовались в ритуалах «Иллюминатов Танатэроса».

– Ещё одни иллюминаты, – пробормотала я, разглядывая странные рисунки.

– Они придумали Хаосферу – она показала на странный символ – от круга в разные стороны расходились восемь стрелок – и увлекались ритуальной магией. По их мнению, магия Хаоса это пример эзотерического учения эпохи постмодерна.

– Боги, каких только учений не придумали люди, – я покачала головой, разглядывая рисунок – голову мужчины. – А это кто?

– Это Алистер Кроули, один из магов двадцатого столетия, весьма любопытная личность, – София улыбнулась. – Он здесь вместе с иллюминатами Танатэроса, поскольку его девиз «Делай что желаешь» перекликается с одним из основных положений Магии Хаоса «Ничто не истинно, дозволено все».

Я смотрела на рисунки, где была изображена фигура, похожая на человеческую, но с головой козла. София подошла поближе, пригляделась к рисункам.

– Это рисунки Османа Спэ – образ Козлиного короля и Элиаса Леви – это Бафомет тамплиеров, – пояснила она. – Всё взаимосвязано, вы сами это увидите… Сейчас обед, после – идём на конюшни, начнёте брать уроки верховой езды.

Я вышла за Софией, радуясь, что впереди общение с лошадьми, а не с тайными обществами.

***

София критически осмотрела мой наряд и сказала, что эта одежда не подходит для уроков верховой езды. Мы спустились вниз, в большое помещение, которое состояло из разных отсеков. На дверях отсеков были римские цифры – XIV, XV, XVII, XII и т.д. София подошла к двери в самом конце, где была нарисована лошадь. Когда дверь открылась, моим глазам предстали костюмы для верховой езды, женские и мужские, разных расцветок и размеров. Я замерла в центре комнаты, с любопытством разглядывая костюмы и платья всевозможных фасонов и расцветок, шляпки и шарфики.