Тхюи спешила. Она шла так быстро, что брат едва поспевал за ней. Вот они миновали проспект Батьданг, вот уже Донгкхань совсем рядом. Хаос городского шума и сутолоки остался позади.
Нынешний Дананг уже не похож на город, который Тхюи увидела в тот день, когда впервые попала сюда. Да и сама Тхюи сегодня совсем другая. Каким показался ей тогда чужим, непонятным этот город! Спесивый, эгоистичный, враждебный и совершенно чужой! Казалось, что здесь она не встретит ни одного человека, который сможет ее понять, проникнуться к ней сочувствием. Казалось, в этом городе никогда не найдется места для Тхюи и ее брата. Улицы, дома, товары в витринах, даже воздух, даже небо — все, что окружало их с братом, было враждебным и чужим…
А сейчас Дананг — это уже ее город, и он по праву принадлежит Тхюи, ее братишке Ты, так же как и другим людям — настоящим жителям Дананга. А настоящие жители Дананга — это те, кто способен выручить в трудную минуту, защитить, протянуть руку помощи. Тхюи понимала теперь, что значит коллективная поддержка. Она понимала, как глубоко заблуждалась раньше, думая, что может надеяться лишь на помощь близких: матери, отца, тетушки Зьеу. Выходит, она вовсе не одинока в этом городе. Теперь, когда ей дали трудное, ответственное задание, она воспрянула духом.
В Дананге патриоты начали акцию мести — за всех арестованных, замученных, расстрелянных… Тхюи постарается как можно лучше выполнить порученное ей задание, чтобы оправдать доверие товарищей, чтобы быть достойной своих родителей, выполнить свой долг перед братом. Его ждет прекрасное будущее…
— Сестричка Тхюи, а где мы будем фотографироваться? На улице Ле Хэу или в фотоателье «Уйен»?
— В общем-то, все равно, лишь бы хорошо сфотографировали, — ответила Тхюи.
Только тут она отвлеклась от своих мыслей и заметила, что они уже идут по улице Ле Хэу. Но в фотоателье, находившемся на этой улице, оказалось слишком много народу — ведь сегодня был воскресный день, и тогда Тхюи повела брата в фотоателье «Уйен». Там тоже была довольно большая очередь. Многим нужны были фотографии для документов, требующихся при подаче заявления об устройстве на работу. Считалось, что в фотоателье «Уйен» выполняют заказы быстро и хорошо.
Тхюи поправила одежду братишки, затем принялась расчесывать свои великолепные густые волосы — ей захотелось, чтобы на фотографии у нее была национальная прическа, — волосы должны естественно падать на плечи, ровные, блестящие…
Ты отнял у сестры гребень.
— Дай-ка я причешу тебя, — сказал он, восхищенно глядя на волосы сестры, и принялся осторожно расчесывать их неумелой детской ручонкой.
— Ничего-то у тебя не получается! — засмеялась Тхюи. — Ну кто ж так расчесывает? Скользишь гребнем повepxy, а надо расчесать волосы как следует, нажимай сильнее, не бойся!
Ты принялся усердно расчесывать волосы сестры.
— Ой, поосторожнее! Мне же больно! — вскрикнула Тхюи. — Хватит, давай сюда гребень, а то вырвешь у меня все волосы…
Но Ты заупрямился.
— Подожди, я же еще не расчесал их! До чего же у тебя красивые волосы!
Но Тхюи уже выхватила гребень у него из рук — меду зубьями застряла прядка волос.
Ты неохотно подчинился. Тхюи сделала вид, что не заметила его недовольной гримасы. Как хорошо она знала это сердитое выражение его личика, когда он бывал чем-то недоволен. Вот и сейчас он насупился и, уставившись в пол, теребит пальцы…
Фотограф усадил Тхюи и попросил ее чуть наклонить голову, а Ты постарался поднять подбородок — так, что оказался выше Тхюи на полголовы.
Тхюи с ехидцей спросила:
— Решил быть выше меня?
Ты густо покраснел, словно чья-то невидимая рука провела по его лицу кистью с красной краской, — так смутил его вопрос сестры.
— Ну а теперь оба улыбнитесь! — сказал фотограф.
Ты чуть было не прыснул, но вовремя удержался и стал внимательно смотреть в объектив фотоаппарата, в котором прыгали светлые зайчики. Неужели Тхюи не замечает этих зайчиков? Вот чудачка! Наверняка она ничего не замечает: сидит себе спокойно, чуть наклонив голову. Фотограф закрыл объектив, светлые зайчики исчезли. Вот и все. И почему это Тхюи не проявляет ко всем этим диковинным штукам никакого интереса? Ты стало жаль сестру. Если бы они были сейчас у себя дома, он подкрался бы к ней на цыпочках, как любил это делать обычно, обвил бы ее шею руками и заставил сделать в обнимку с ним несколько шагов, приговаривая: «шаг вперед, еще шаг». Ему очень нравилась эта игра, но здесь ведь не место для игр…
— Готово! — сказал фотограф.
Ты поспешно надел свою шапочку, а Тхюи взяла квитанцию, и, держа брата за руку, направилась к выходу.
Фотограф посмотрел им вслед и с мягкой улыбкой сказал:
— С первого взгляда вас можно принять за сестер.
Но мальчик спешил к выходу, не обращая внимания на слова фотографа.
Тхюи не удержалась и поддела брата:
— Ты слышал, что сказал фотограф? Сейчас мальчишки отпускают такие длинные волосы, что становятся похожими на девчонок. Теперь у меня не брат, а сестра! Ладно, пусть будет сестра…
Ты сердито посмотрел на сестру и обиженно пробормотал:
— Погоди, я тебе отомщу…
— Каким образом? — засмеялась Тхюи. — Заставишь меня купить тебе мороженого в кафе «Зьеп Хай Зыонг»?
— Нет, не так… Не надо мне мороженого…
— Это почему же? Неужели и впрямь рассердился на меня?
— Нет, вовсе нет. Чем сидеть в кафе, лучше пойдем погуляем.
— Хорошо, давай погуляем!
Тхюи пошла медленнее.
Стрелки часов на перекрестке показывали половину четвертого. Вечером в баре ее, конечно, будет ждать Дорис, поэтому сегодня Тхюи должна быть одета с особым шиком и выглядеть как никогда привлекательной. Возможно, настанет день, когда ей придется пойти на верную гибель во имя дела. Ну что ж, она готова встретить смерть спокойно, с чувством выполненного долга.
Быстро пересекая улицу, Тхюи бросила на ходу:
— Значит, ты хотел мне отомстить, да?
Ты засмеялся и смущенно отвернулся. Золотые солнечные лучики играли на широких листьях и цветах тропических лилий. Высокие деревья отбрасывали причудливо перекрещивающиеся тени. Ты снял шапчонку и чуть замедлил шаг.
— Пойдем в парк, ладно?
Тхюи едва поспевала за братом. Под ногами играли солнечные блики, пробивавшиеся сквозь густую листву, которая слегка колыхалась от легкого ветерка. Декоративные искусно подстриженные сосны были посажены так, что образовывали фигуры драконов с четырехпалыми и пятипалыми лапами — таких драконов Тхюи видела на вазонах в саду мадам Жаклин. Деревья, которым умелые руки садовников придали форму цапель, застыли в гордых, величественных позах, павлины распустили хвосты рядом с бойцовыми петухами в роскошном ярко-зеленом оперении. И каждый словно присматривается со стороны к своему сопернику. Кажжется, вот-вот все они придут в движение, захлопают крыльями и с боевым кличем ринутся вперед. Торжественными рядами выстроились изящные карликовые сосенки. На густых зеленых кустах жасмина пламенели ярко-оранжевые цветы, источавшие одуряющий аромат. Кокетливо покачивали головками грациозные тюльпаны. Каменные скамейки словно тщательно вытерты, по бокам дорожек аккуратно уложены ровные ряды белой гальки — все камешки одинакового размера, подобраны тщательно, с любовью. Вот так же тщательно, бывало, мать готовила раствор синьки, чтобы придать белью, которое она брала стирать, ослепительную белизну.
— Ну как, красиво?
— Красиво, очень красиво! — поспешно ответил Ты и повел сестру к скамейке. — А кому этот парк раньше принадлежал?
— Никому. Это народный парк. Мой и твой, — ответила Тхюи и увидела, что у братишки глаза округлились от изумления.
Она купила две порции мороженого. Ты бегал от дерева к дереву и, слизывая мороженое, как зачарованный смотрел на пышное великолепие зеленого царства. А Тхюи между тем думала о том, что ей нужно постараться хорошо выполнить задание тетушки Ти. Ветерок ласкал лицо и волосы Тхюи, донося нежный аромат каких-то цветов. Садовники, так заботливо ухаживающие за парком, отлично знали, что лишь богачи могут позволить себе купить дорогие вазоны с изображениями драконов и павлинов, — вот почему они вложили так много искусства в этих драконов и павлинов из живых растений, которыми может любоваться каждый, кто захочет.
