— Добрый вечер, мастер Тушу. Мы не знакомы, меня зовут Ли. Я привёл к вам своего друга Лао.

— А, Лао, что-то ты давненько к нам не заходил, я, кстати, достал тот трактат по северным варварам, который ты так долго выпрашивал у меня. Похвально, что привёл с собой товарища, молодые люди в наше время не интересуются наукой или чтением для духовной пищи. Если бы не мастера, я бы, наверное, тут совсем плесенью покрылся. А ещё объясни своему товарищу, что я не мастер, пусть зовёт меня просто архивариус.

— Простите, уважаемый архивариус, но с Лао случилось несчастье, у него полностью пропала память, вот даже мне пришлось его лично к вам провожать, так как он забыл дорогу.

— А язык у него тоже отвалился, почему он молчит, а говоришь за него ты? Расскажи, что за недуг с тобой произошёл, может я чем-то смогу помочь.

После того как Лао пересказал свою легенду по потере памяти, Тушу долго сидел молча и что-то обдумывал. А затем странно заговорил с Красом:

— Твой друг в курсе?

— В курсе чего, архивариус?

— Ли, будь любезен, выйди, пожалуйста, за дверь, мне нужно поговорить с Лао наедине.

Товарищ Кравцова встал и молча вышел из помещения. А то, что сказал дальше этот старик, повергло парня в некоторое смятение.

— Как тебя зовут?

— В смысле, вы же в курсе. Лао.

— Ещё раз повторяю, как тебя зовут?

— Лао Турандэ.

— Молодой человек, я очень долго живу на этом свете, я прочитал и изучил уйму книг, мне также известны многие секреты, недоступные обычным людям, а про тот факт, что Ши Вейж был моим учеником, я вообще промолчу. Я изучил сотни тысяч видов болезней и травм, но твоя мне не известна. Поэтому задам тебе вопрос ещё раз, как твоё настоящее имя, и из какого мира ты прибыл? Можешь не переживать, я тебе не враг. Если бы было иначе, ты уже был бы мёртв.

— Меня зовут Сергей Кравцов. Прибыл я из мира под названием Земля.

— Хм, какое интересное название планеты. Вот Вейж, вот проныра, а ведь знал, что ты ко мне придёшь, наверняка, про библиотеку напоминал, я прав?

— Совершенно верно, архивариус.

— Нет, теперь будешь звать меня Мастер Тушу, тебе разрешаю. Вот он мне сюрприз преподнёс, надо что-то ответное подготовить. И ни словом, ни духом, смотался, свалив на меня такого важного гостя. Теперь мы будем видеться чаще, Сергей, хотя, пожалуй, буду называть тебя Лао, ты должен привыкнуть к своему новому имени. Кто твой куратор?

— Мастер Пинг.

— Я переговорю с ним, а ты подумай, какое время ты можешь выделить в своём графике для наших встреч. Советую пренебречь вечерней медитацией, ты и так уже, наверное, сидишь в позе лотоса большую часть дня.

— Это точно, мастер. А почему вы не разрешаете так называть себя другим монахам.

— Потому что мастер без учеников не мастер, моим последним был Ши Вейж, далее я просто поселился в далёком храме доживать свой век, хе-хе-хе, хоть и не первый. Поэтому и стал просто архивариусом. В этом монастыре чтение книг не в почёте, поэтому меня никто не донимает, я могу наслаждаться заслуженным отдыхом. Но теперь всё очень круто поменялось, глядя на тебя, я чувствую, как моя энергия буквально омолаживается. А какой интерес ты во мне пробудил, ух, просто замечательное чувство, — в этот момент, глаза архивариуса сильно засветились зелёным цветом, и Крас буквально всем телом ощутил, как от этого старика повеяло силой. “А этот старичок-боровичок как бы не был сильнее самого Ши Вейжа, хотя он является его учителем, возможно, это недалеко от истины.”

— Прости меня, мой мальчик, за мою несдержанность, давно со мной такого не было. Правда, и случай на самом деле особенный. Кстати, я могу к тебе обращаться “мой мальчик”, каков твой настоящий возраст? А то, может, я сам тебе во внуки гожусь, а веду себя неподобающе, хотя в таком случае ты, скорее всего, попал бы в другое тело.

— Мне тридцать лет.

— О-о-о-о, все, кто младше ста лет, для меня просто мальчики. Только потом они становятся юнцами. Так что, похоже, я не ударил в грязь лицом. Вижу по твоим глазам, что хочешь задать мне тысячу вопросов. Не торопись, я думаю, ты у нас в гостях не на один день, это так?

— Скорее всего, сам не знаю.

— Поэтому, Лао, сейчас иди отдыхать. Вижу, ты очень грубо сливаешь энергию в кристалл, и тем самым себя истощаешь и изматываешь. Да не смотри на меня такими глазами, мне доступно больше, чем тем индивидам, которые проживают в этом храме и гордо называют себя мастерами, хотя большей части я бы и звание подмастерья не дал. Только Пинг что-то из себя представляет. Ну беги, а то твой друг сейчас лопнет от волнения. Хороший парень, видно, что переживает за тебя, я думаю, ему не стоит открывать твой секрет, по крайней мере, не сейчас, это может повлечь за собой проблемы. И ты его не разочаровывай, ему потом жить с молодым человеком, который заперт твоей голове. Ну всё, завтра поговорим, Пинг тебе всё объяснит. Прощай.

“Вот это сходил книжки полистать. Ох. ть, не встать. А по-другому и не скажешь, я думал тут Ши Вейж царь и бог, а оказывается, есть тот, кто ему ещё, вероятно, нагоняй за поведение сделать сможет", — с этими мыслями он вышел из библиотеки и, позвав товарища, двинулся домой.

— А ну стоять, босота, так вот где ты набрался этих умных словечек, ну вы же простолюдины тупые, не можете усваивать весь материал на уроках, ибо скудны умом, вот вам и требуются дополнительно самостоятельные занятия. Я прав, ребята?

— Ага, — в один голос ответили прихлебатели Нуроя. — Ну, чем сегодня порадуешь умник?

Сергей смотрел прямо в глаза этому нахалу и не знал, что сказать, а потом случилось то, чего он совсем не ожидал.

— Буээээээ, — рядом стоящий Ли выблевал половину своего ужина прямо на главаря банды, уделав его от шеи до паха, на нем неаппетитно свисали непереварившиеся кусочки еды. Процесс продолжился.

— Буээээээ, буэээээ, — добавили сумбура во внешнем виде Нуроя его прихлебатели, облевав его уже с боков. Только Крас удержался, потому что его ужин уже переварился и выплёскивать было нечего, но рвотные позывы накатывали к горлу.

— Нурой, я смотрю, твои друзья овладели техникой огненного дыхания, а-ха-ха-ха, мой друг новичок в этом деле, а твои товарищи прям профессионалы. Ли, бежим скорее отсюда.

— Вы ответите за это, уроды, я этого так не оставлю. Убегая, Крас заметил, что всю картину наблюдало не менее десяти человек, которых, по-видимому, триада позвала с собой лицезреть издевательства над бедными неофитами. “Завтра об этом узнает весь храм. Это даже к лучшему. Может, теперь, будут опасаться к нам подходить. Такого исхода вечера они точно не ожидали.”

Добравшись до кровати, Кравцов, как обычно, моментально провалился в сон.

Интерлюдия.

В огромном помещении библиотеки архивариус одиноко проводил вечернюю влажную уборку. Он не считал наведение чистоты постыдным занятием, наоборот, жить в грязи он презирал. Слуг не привлекал по той причине, что они все были неаккуратны, а на его стеллажах хранились очень древние и дорогие манускрипты. Их ценность выражалась не в денежном эквиваленте, хотя, если продать несколько книг, то на вырученные средства можно построить храм не меньший по размеру того, в котором он сейчас проживал. Важность была в знаниях, которые хранили тома, существовавшие в единичном экземпляре. Мастер собирал свою коллекцию на протяжении нескольких веков. Большую часть из них написал лично. Он специально выбрал этот монастырь, так как в нем готовили сильных бойцов и чиновников мелкого пошиба, такие люди скудны умом и не тянутся к знаниям. Толп прихожан он не наблюдал и мог спокойно заниматься своими изучениями и конспектировать свой опыт на бумаге. Вся верхушка в управлении монастырём уже давно сменилась, а нынешние монахи не представляли, какие богатства хранятся у них под носом. Почти век назад его ученик Ши Вейж, договорился с мастерами, которые управляли храмом на тот момент. Вейж строго запретил, каким-либо способом притеснять или доставать старого архивариуса. Хранитель и сам смог бы заткнуть за пояс любого выскочку, но не хотел привлекать к себе внимание. Его ученик пояснил правила и новым правителям монастыря. Таким образом, архивариус коротал время в аскетическом образе жизни. Изредка к нему заходили новые мастера, но их интересовали совсем не те знания, которые он мог передать, и этот факт его не расстраивал. Неспешно протирая пыль, он вдруг заговорил в голос: