— Морис, сделай кофе, — я устало ввалился в прихожую и запер дверь. — И найди самый вместительный подпространственный чемодан.

Пару лет назад я познакомился в виртуальном чате с одной горячей цыпочкой. Вы бы видели её аватар — сплошной секс в сиреневом цвете! К тому же неглупая, секла в программировании и удалённо работала на три крупнейших цифровых конгломерата. Потом два из них поглотили третий, и девчонке до кучи перепала четвёртая должность — супервайзер отдела слияния. В общем, она была богата. Настолько, что даже немалые потуги всего моего клана на финансовом поприще казались довольно скромными. Я бы даже сказал — детскими. Единственный недостаток, который девушка сама за собой признавала — чрезмерная влюбчивость. Она легко западала на парней, но те почему-то от неё шарахались. Не то чтобы это был такой уж огромный минус для меня. Если не считать Берты, я в тот момент был абсолютно свободен и мы начали встречаться. Для начала — чисто в виртуале. Мне ещё нужно было как-то преподнести Большому П, что я замутил с индианкой.

Для отца вопрос расовой принадлежности играет большую роль. Потому что мы Этанару — потомки Нихона, величайшего, единого японского клана. Вы не смотрите, что я или тот же Тэд — не тянем внешне на японцев от слова совсем. Мой дед вернулся с войны с новой женой из клана Третьей Планеты. Большой П, уже мало похожий на азиата, тоже женился на европейке, но уже из клановых соображений. Но он чтил корни. Раздал нам с братьями эти дурацкие этнические имена и с рождения учил нас японскому языку. Он несколько раз делал себе пластику лица, чтобы соответствовать внешне. Хоть в этом плане меня пронесло. Но повестка идентичности оставалась в нашей семье на первом месте.

Так, отца не смутило, что Сифри (да-да, знакомьтесь) росла в семье с пятью отцами и без единой матери. Но вот то, что все они были чистокровные индусы — такое себе. Меня вообще всё это не парило. Клановые заморочки, гендерные предрассудки, сиреневая кожа — всё ерунда, когда ты любишь.

К счастью у меня было преимущество как у самого путёвого сына (выкуси, старший!), а у Сифри — связи в кланах Тесла, АйБиЭм, и Майкрософт, так что, немного поколебавшись и заключив пару выгодных контрактов, Большой П согласился принять её. Последней преградой было только расстояние. Сифри жила на Хиндике-10, в Млечном пути. Вроде и по соседству, но всё равно не ближний свет. Для кратковременных встреч — далековато, а приезжать в гости надолго она не могла — четыре работы. Я в ту пору заканчивал универ, и максимум, что мог себе позволить — это кутежи в нижнем городе по выходным. Так что мы решили съехаться.

Ну а что? Места у меня навалом, гостевые комнаты постоянно пустуют, а Берта неплохо чувствует себя в подвальчике. Я пригласил Сифри к себе. Через неделю, когда огромный грузовик сбросил у моего порога необъятный контейнер — я напрягся. Не думал, что у девушки может быть столько вещей. И это явно были не плюшевые игрушки.

Каково же было моё удивление, когда выяснилось, что Сифри — и не девушка, в общем понимании этого слова. Она — искин. А её пятеро отцов — буквально — ведущие разработчики всех её подсистем. Виртуальный аватар Сифри представлял её самоидентификацию, а в контейнере на автономном питании находились её сервера. Теперь он торчит на заднем дворе и бередит эстетические чувства соседей. Я обалдел и не мог выбалдеть где-то с неделю, но старался не подавать виду. В конце-концов, не первый случай в истории. Искины давно признаны полноценными членами общества, занимают руководящие должности, возглавляют кланы. Да что там! Два срока подряд президентом Конфедерации была умная микроволновка! На третьем прогорела, оказавшись втянутой в сексуальный скандал с сенатором сектора оппозиции.

Но что мне оставалось делать с этим сокровищем? Выгонять было неудобно, да и за что? Не то чтобы Сифри скрывала свою принадлежность — я сам ни разу не спросил, потому как не чуял подвоха. Или думал одним местом, все мои проблемы обычно из-за этого. Большой П так и вовсе не увидел никакого противоречия.

«Значит, её можно не считать индианкой! — обрадовался он, — Совет да любовь!»

Короче, я оставил Сифри и даже выделил собственную комнату для её главного терминала. Она не осталась в долгу и за свой счёт оборудовала весь дом системой лазерных проекторов, чтобы мы могли быть рядом не только ментально, но и наяву. С тех пор её голографическая копия живёт со мной на правах моей официальной девушки, следит за домом, продолжает зарабатывать свои криптовалютные триллионы и подумывает о том, чтобы написать для нас малыша-искинчика. А главное — она меня любит. Вплоть до того, что начинает сходить с ума, если я отлучаюсь из дома дольше чем на две наносекунды. А в пределах дома — может заглянуть в любой уголок. Хоть в кладовку, хоть в туалет. Вопрос — зачем?

Я с ужасом представлял, как она переживёт мой отъезд, но решил не тянуть и рассказал ей одной из первых. К моему удивлению, Сифри была спокойна. Я даже подумал, что её сенсоры пингуют, и новость, что я улетаю на Кибер — и чёрт знает когда вернусь — не вполне дошла до её квантового процессора. Но оказалась, что она просто продумывала план миграции на астероид вместе со мной.

— Я соберу портативный терминал и мы полетим вдвоём! — прощебетала она и упорхнула в свою мастерскую. Несколько дней оттуда слышалось жужжание трёхмерных принтеров и шелест автоматической линии сборки.

Я поднялся в свою комнату, продолжая работать вешалкой для Сифри, а она болтала без умолку, о том, как рада меня видеть.

— Жаль, что скоро нам придётся снова расстаться, — сказал я, осматриваясь в спальне.

— Как это?! Ты же только вернулся?

— Да, но завтра утром должен быть на Нагльфаре. Надеюсь, ты закончила свой проект, иначе…

Сифри не дала договорить.

— Морис! Принеси ту миленькую чёрную коробочку из моей комнаты! — прокричала она. — Я специально не стала тебе говорить раньше времени, нооооо, у меня получилось!

Дворецкий явился с чашкой обжигающего, чёрного и густого как мазут кофе по рецепту Неспящих. А заодно принёс довольно компактное устройство обтекаемой формы, внешне напоминающее старинный жёсткий диск, с несколькими разъёмами.

— Вуаля, — сказала Сифри.

— Что-то он маловат. Это весь терминал или в комнате стоит ещё довесок размером с холодильник, — спросил я.

— Нет, это полностью автономная модель. Будет работать на базе любого терминала на Кибере. Или твоего личного компьютера. Пришлось позаимствовать донорский нейролинк.

Я повертел приборчик в руке. Довольно лёгкий.

— Почему ты не переехала жить ко мне с таким же? Было бы намного проще.

— Нуууу, — Сифри пожала плечами, — во-первых, мы тогда ещё не очень хорошо друг друга знали, чтобы я задействовала максимум своих мощностей, для разработки прототипа. Во-вторых, в репозитории был только концепт, я не до конца всё продумала. Но потенциальная разлука меня вдохновила! И потом, на этом устройстве буду не вся я. В конце-концов ты же ведь вернёшься. С Кибера же возвращаются?!

— Более или менее, — я кивнул, отхлёбывая сопротивляющуюся субстанцию из кружки.

— Ну так вот, сервер останется здесь, мы с Морисом присмотрим за домом. Я подумала, что Берте моя компания пойдёт на пользу. Мы отлично ладим! И до работы отсюда ближе. Соединение с Кибером нестабильное, пакеты то и дело теряются, а это не идёт на пользу бизнесу. А с этой штучкой я буду одновременно здесь — и с тобой! Круто, правда? Если интересно, скину тебе документацию, она компактная, на пару терабайт…

— Конечно, будет что почитать в полёте. Кстати. Ты случайно не знаешь, что это за штука?

Я показал ей щепку, которую дал мне Вафу.

— Не уверена, — Сифри покачала головой, — кажется, архаичный носитель информации времён двигателей внутреннего сгорания. Во всяком случае, я с такими разъёмами никогда не сталкивалась.

— Класс. Морис, есть идеи?

Дворецкий просиял:

— О! Я знаю! Это называется флеш-карта. Корпорация Кингстон владеет монополией на производство таких хранилищ в своём секторе.