И куда тут приземляться?

Автопилот знал ответ.

— Свяжитесь с центром управления полётами для уточнения точки стыковки, — сказал он.

Я включил трансивер. Аппарат мудрёный, но бортовые приёмо-передатчики умеют автоматически подключатся к нужной частоте. Самые продвинутые могут сами посылать запросы диспетчерам, но если бы корпорация «Еды и всяких штук» располагала такими агрегатами, то могла бы и не пользоваться услугами живых курьеров. Дроны-доставщики давно уже освоили космос и возят посылки с Али-Экспресс в любую точку мира.

Так что пришлось самому нажимать на кнопки и говорить всякие слова. Сбоку к трансиверу была приклеена памятка с кодами запросов, но квантонские иероглифы мало о чём мне сказали.

В основном о том, что вместо уроков квантонского я безуспешно пытался кадрить одну девицу с младшего курса. В итоге и девица не дала, и квантонский теперь не даст.

А он, между прочим, первый международный язык.

— Стыдно не знать квантонский, сын собаки! — говорит мне обычно мастер Вафу на квантонском.

Я нажал кнопку передачи в тайной надежде, что принимающая сторона поймёт мою речь и мой не претендующий на корректность запрос:

— Гражданское судно — станции Шамбала. Запрашиваю стыковку. Приём?

Едва фраза улетела в эфир, рация поймала ответ:

— Вас приветствует Шамбала! Пожалуйста, проследуйте к терминалу номер 1421 в сегменте Z-11 на внешнем кольце станции.

Это сообщение было записано заранее. Странно. Даже не спросили цель визита и принадлежность к фракции. Я передал автопилоту слова диспетчера, чего вполне хватило для дальнейших манёвров. Челнок приблизился к Шамбале, завис над внешним кольцом и долго летел вдоль него, как над широким бесконечным шоссе. Уверенно занырнул в нишу означенного лётного терминала, пролетел сквозь тускло мерцающее в полутьме атмосферное поле и начал снижаться. С нарастающим волнением я наблюдал, как корабль отыскивает свободное место на посадочной площадке и плавно опускается на незанятый квадрат.

— Посадка завершена. Лётное задание выполнено успешно! — объявил автопилот и гул корабельных систем стал плавно затихать. Челнок уснул.

Ладно, что дальше? Я рассмотрел посадочную площадку из окон. Полумрак и тишина. Рядом несколько других кораблей. Чей-то личный транспорт, причём довольно старый. Очередные экспонаты, списанные со службы? На фюзеляжах — гербы незнакомых кланов. И никого из живых существ.

Я вышел из челнока. В терминале было довольно свежо, атмо-поле ионизировало воздух, создавая полное ощущение, что ты находишься не на закрытой станции, а где-нибудь под открытым небом. Недавно прошёл дождь, вот-вот подует ветер и принесёт запахи полевых цветов и крики птиц.

Ну, или щемящую, давящую на уши и сознание тишину. Вот как сейчас.

Странно. Даже ночью на Кибере не было так тихо. Станция жила в любом моменте времени. Внутренний каркас передавал вибрацию из глубин центральной шахты, где никогда не прекращалась работа. Густонаселённые жилые уровни, соединённые единой системой вентиляции, наполняли помещения монотонным гулом, который никогда не стихал полностью.

Здесь же — я сделал шаг, и он отдался звучным эхом, от которого я невольно вздрогнул. Но тут же отголоски звука поглотило величественное безмолвие. Вот уж где поймать вселенскую гармонию как нефиг делать! Медитируй во всю ширь своего внутреннего мира!

А я пошёл к выходу, на цыпочках, потому что звук собственных шагов быстро начал раздражать. К тому же — неизвестно, кто ещё их услышит. Нужно было поскорее перебраться с открытого пространства в помещение поменьше. Я направился к многоэтажной коробке с окнами во всю стену, где, по моему разумению, должен был находиться зал ожидания и таможенный контроль. Нужно было как-то сориентироваться, найти справочную или работающий терминал связи.

Я отыскал ресепшен в полутёмном и пустом зале. Никого. Стойки пусты, информационные экраны крутили зацикленную рекламу института, где лучезарно улыбающиеся статисты в лабораторных халатах и шапочках изображают усиленную научную деятельность в окружении квантовых компьютеров и криокамер. Квадратные лампы под потолком горели через одну, некоторые раздражающе моргали. Я потоптался у стойки в ожидании чуда. Чудо запаздывало. Я обратил внимание на стопку выцветших рекламных проспектов. Рядом лежала табличка «Вернусь через 10 минут», покрытая тонким слоем пыли.

Как там было в той виртуалке? В настоящее время институт теряет популярность? Вплоть до полного забвения. Не соврали. Но странно: столы пыльные, а полы сияют чистотой. И ни следочка. Вот и пойми, был здесь кто-нибудь до меня в последнее время?

Я развернул один из информационных буклетов и увидел простенькую карту сектора для посетителей. Согласно схеме, сразу за терминалом располагались торговые ряды и гостиница. По главной магистрали можно попасть куда угодно, включая пресловутый исследовательский центр. Полагаю, мои беглецы — если они действительно были здесь — направились туда.

Мне тоже стоило попытать счастья у этих ментальных проходимцев. Но, сперва решил проверить одну догадку и вернулся на стоянку кораблей, чтобы тщательно осмотреть все суда. Нужна была какая-то зацепка. Сифри сказала, что полковник инициировал вылет на личном корабле. Значит, здесь должно быть судно с эмблемой Кибера или, на худой конец, с гербом клана Этанару. Включая мою посудину, в терминале было припарковано 53 корабля. Пришлось обойти весь этот ракетный парк и разглядывать их ржавые турбины, пыльные закрылки и полустёршиеся опознавательные знаки.

Первым тревожным звоночком был малый боевой (а они других и не делают) корабль с гербом Третьей планеты. Большой сине-зелёный шарик в окружении шести разноцветных маленьких. Надписи под планетками сбивали с толку, но в целом я догадался, что это объекты пресловутой Солнечной системы. Планета Тесла на этом гербе почему-то называлась Марс. Остальные, видимо, тоже были подписаны старыми названиями. Это могло указывать на то, что корабль довольно старый и находится здесь уже давно, но внешне он разительно отличался от других. На корпусе — не пылинки, ходовые части сверкают чистотой.

Ещё один летательный аппарат, заставивший меня насторожиться, явно принадлежал Имперлеонцам. Их герб с рукой кукловода, тянущей за ниточки, на которые подвешены несколько галактик трудно спутать с чьим-то ещё. Амбиции у клана были внушительными уже на ранних этапах, когда они промышляли банальным космическим грабежом. Теперь им действительно принадлежит несколько крупных галактик и место в Совете пятидесяти. А вот нормальные корабли они строить так и не научились. Челнок был больше похож на игрушечный. Яркий боевой раскрас, несколько бутафорских лазерных спекателей на корпусе — для пущего устрашения. И один-единственный гипердрайвовый двигатель (для ускоренного драпанья с поля боя). Тем не менее, кораблик тоже выглядел вполне современным.

Наконец, почти друг рядом с другом, я заприметил два киберских корабля. Я не имел никакого представления о том, как должен выглядеть личный корабль интенданта, но оба выглядели солидно. Оба корабля были чёрные (в цвет астероида) и оснащены дополнительной физической бронёй — понятно, зачем. Я изучил их более тщательно и даже ощупал турбины, лелея слабую надежду, что они окажутся тёплыми. Была бы убедительная улика. Но, увы. С тем же успехом, это могли быть корабли учёных, работающих совместно с институтом. Корабли разнило лишь то, что у одного слегка погнулись рассекатели, а на брюхе виднелись огромные царапины. Для киберских кораблей — обычное дело. Кроха тоже весь мятый-перемятый, хоть мы его, фактически, восстановили из ничего.

Так или иначе, где-то на Шамбале находились владельцы вышеупомянутых кораблей, что отчасти вселяло надежду, но в немалой степени и тревогу. Чем обернётся встреча с этими субъектами? А у меня и оружия с собой никакого. В арсенале курьерской службы не завалялось ни одного пистолетика, даже устаревшей системы.

Всё, чем я мог вооружиться — это карта. По ней я двинулся в сторону главной улицы, опоясывающей добрую половину станции. В помощь мне были указующие таблички (не на квантонском). Все автоматические двери в терминале тоже исправно функционировали.