— Ну почему в армии так любят таскать всякие неподъёмные предметы?! — Сокрушался он. — Особенно те, которые в остальном цивилизованном мире давно передвигаются сами и не разрешают другим к себе притрагиваться!
— Потому что в армии действует негласное правило: чем бы солдат не занимался, лишь бы зае… в общем, очень устал.
— Тогда у них это очень отлично выходит!
Мы дотащили обед до мастерской. Нанобот и Зоркий глаз сидели на своих местах и перепаивали электронику как ни в чём ни бывало. Через несколько минут в док ворвался взмыленный Хулуд со следами подушки на бледном лице. Увидев, что его никто не хватился, он чинно сел за верстак и продолжил чистку оружия.
— Значит, вот что я решил, — сказал вскоре Циклоп: — в дозор пойдут не все. Двое останутся.
— Кто? — с надеждой в голосе спросил Хулуд.
— Во-первых, Зоркий глаз. Он закончит с прошивкой и обновлением бортовых систем.
— Я могу остаться и помочь ему, — предложил ниддлеанец.
— Отставить! Салаги идут в первую очередь! Вторым оста…
Пьер хлопнул в ладоши:
— А меня и уговаривать не нужно! Составлю старине Мутеки компанию. Я не новичок, да и потом, чего я там не видал в этих ваших пустошах?
— Хорошая попытка, Нанобот. Но не угадал. С Зорким глазом останусь я.
— В честь чего это командир отправляет отряд впереди себя?
— У командиров отделений свой план учений, — коротко ответил Циклоп.
Нанобот ещё поворчал и ненадолго сник, но, будучи человеком отходчивым, вскоре уже балагурил в привычном ритме. Мы приладили левый ускоритель на корпус Крохи и вскоре стали готовиться к походу. Пьер составил какой-то невообразимо длинный список необходимых для марш-броска вещей и потащил нас с Камикадзе и Хулудом в кладовую, где всех навьючили под завязку. Теперь уже не только Натан заныл про невыносимые тяжести. Прежде непроницаемый Н’гхак согнулся в три погибели под расширенным походным рюкзаком, а Натан подметил, что было бы неплохо напомнить Гвардии о существовании компактных подпространственных хранилищ.
— Скажи спасибо, что снаружи всё это добро полегчает, — пыхтел Нанобот, волоча к шлюзу свою ношу. — Прикинь, если бы мы были планете с нормальным притяжением!
Ночь на Кибере, в виду его небольших размеров, длится около двух часов. Так, во время затяжных дневных занятий, можно пронаблюдать несколько закатов и рассветов. Ночные периоды могут стать настоящим испытанием, чёрная скальная порода хорошо тому способствует. Станция сверкает во тьме, как рождественская гробница бога-императора Технокластера, но её свет далеко не вездесущ. Уже в сотне метрах от станции царит густая тьма. И так круглые сутки — свет и тьма, свет и тьма. Поэтому «ночные» учения на Кибере проходят там, где дурацкие солнца не смогут помешать. Для закалки организмов неустойчивых к нагрузкам индивидуумов как нельзя лучше подходила теневая сторона астероида, что никогда не поворачивается к солнцам. В сравнении с общей площадью астероида, эта область довольно небольшая. Её покрывает тонюсенькая корка тёмного льда — смешанный с пылью конденсат, просочившийся из отапливаемых шахт Кибера. Туда и лежала наша дорога, пешей колонной, бодрым шагом с пониженной тягой скафандров. Когда станция исчезла из виду, Нанобот предложил передвигаться вприпрыжку, с крошечным риском улететь на орбиту, но зато так можно было покрыть двадцать километров меньше чем за час.
— Кто раньше приходит, тот и занимает самое козырное место, на Смотровом шпиле, — сказал он, — и сегодня оно будет наше!
— Что за шпиль такой? — поинтересовался Натан в перерывах между скачками.
— Просто огромная скала. Метров пятьдесят, отвесная. На верхушке — площадка, размером чуть поменьше нашей мастерской. Самый раз, чтобы разбить лагерь. А ещё там всегда вечер. Ну или утро. В общем, она выглядывает из теневой зоны. Её сверху всю прекрасно видно и можно наблюдать за остальными отрядами.
— Прикольно! — сказал я.
— Вот и я о том! Поэтому давайте поднажмём и берегите головы!
Как неуклюжие космические зайцы мы проскакали весь путь до зоны учений под покровом темноты, поэтому не сразу поняли, что пришли. Нанобот знал местность очень хорошо и практически не сверялся с картой. Мы просто в какой-то момент заметили, что земля под ногами стала сплошь твёрдой и гладкой, а местами блестела в лучах фонарей.
— А вот и ледяная шапка, — пояснил Нанобот. Теперь глядите в оба, ищите одиноко стоящую скалу.
Таковая вскоре обнаружилась. Издали она походила на кочку, вблизи — на скромных размеров высотное здание. Верхняя кромка слегка серебрилась в холодном свете местных солнц. Скала возвышалась практически отвесно, и была абсолютно гладкой из-за льда. Впрочем, чтобы покорить Шпиль, уступы не требовались.
— Все выставляем нагрузку на значение 2.15. Не больше и не меньше, — скомандовал Нанобот, когда мы встали у подножья скалы. — На счёт раз — прыгаем и хватаемся за верхний уступ. Если не выйдет с первого раза, не паникуем и плавно спускаемся, придерживаясь за скалу.
— А если улетим дальше нужного? — с опаской спросил Натан.
— С такой нагрузкой — не получится. Проверено многолетними испытаниями. Приготовились! Ииииии раз!
Мы подскочили почти одновременно. Я задрал руки к верху в полёте, и через несколько секунд увидел верхушку скалы. Я завис перед ней на миг и прежде, чем опуститься назад, схватился за гладкий край и вполз на площадку. У остальных тоже всё получилось.
— Ну, вот мы и на месте, — объявил Пьер. — Свет можно вырубить, нагрузку вернуть в исходное положение. Ближе, чем на метр к краю скалы не подходить, пока не выставим барьеры. А! И самое главное!
Нанобот поставил в центр площадки флагшток, проецирующий в небо огромный флаг с гербом клана Этанару и подписью «Браво».
— Это чтоб знали, что здесь уже занято, — пояснил он, — а то придётся участвовать в ярмарочном аттракционе «Шлёпни астронавта». По кругу скалы будут высовываться недовольные морды, а мы — лупить их дубинками. Камикадзе, держи бинокль и следи за остальными. Скоро внизу загорятся другие флажки. Остальным — приступить к обустройству лагеря.
Мы расставили по четырём сторонам площадки переносные укрытия с муляжами турелей, установили в центре две палатки и переносную станцию связи, а так же развернули над лагерем полусферу энергетического щита. Последний выполнял сразу две функции — защищал от обстрела и освещал стоянку. Через несколько минут внизу зажглись одновременно три флажка: отряды Альфа, Дельта и Индия заняли позиции на порядочном расстоянии друг от друга.
Нанобот доложил по рации об успешном занятии позиции. Циклоп выполнял роль «штаба» и приказал держать связь с первой пятёркой отрядов. Мы должны связываться с ними каждый час и сообщать о происшествиях. То есть спрашивать — «чисто?», а потом отвечать «чисто!». Каждый час. И так до утра. А утром доложить «штабу», что за ночь происшествий не было, и топать на базу. Веселуха!
— В мирное время мы тут соревнования устраивали, — рассказывал Нанобот, — состязались с Имперлеоне и Третьей планетой в захвате высоты. «Царь горы» в невесомости. Баловаться с гравитацией запрещено, техникой пользоваться тоже. Лазили по скале с помощью вакуумных присосок и ставили флажок. Победителю — торжественное нифига от интенданта. То есть всё чисто на интерес.
— И кто побеждал?
— Обычно земляне. У них скелетики лёгкие, а поправку на плотность костей в соревнованиях не делали. Имперлеонцы — тяжеловесы, они почти никогда не побеждают.
Мы встали у заграждений и приступили к «удержанию» позиций. Внизу зажигались огоньки новых лагерей, сновали вдоль границ дня и ночи цепочки солдат, опоздавших к захвату ближайших территорий. Вскоре вышли на связь наши контакты, отряды Альфа, Чарли, Дельта и Эхо. Нанобот сообщил наши координаты и зафиксировал союзнические. Заодно, по визуальным данным, отметил на интерактивной карте приблизительное местоположение остальных отрядов.
— Вот и всё веселье, — сказал он, — на Кибере уже лет двести не случались междусобойчики. И космические пираты сюда не залетают. Так что никакого смысла в этих учениях нет. Я даже не уверен, есть ли у нас на складах настоящие плазмомёты. Только бутафория и осталась. А против колоссов — хоть в три ряда выстройся — бесполезны все эти щиты и пукалки. Тут нужен серьёзный аргумент.
