Я набрал полную грудь воздуха и закрыл глаза. Сосредоточился только на щекотке воды, с которой она пробегала по моему телу.

Когда на рынке у меня потемнело у меня в глазах, я решил, что это предвестник теплового удара. Когда мы с Лорой шли по коридору и я снова перестал видеть, я все еще надеялся, что это последствия перегрева.

Сейчас, под прохладными струями воды я остыл. О перегреве не может быть и речи. Но чернота снова поглотила меня.

Сердце бешено застучало. Признать, что сбывается мой самый большой страх – потеря зрения, – оказалось непросто. Но не в моих правилах прятаться от реального положения дел.

И сейчас оно было таким, что моя жизнь рассыпается на осколки. Сначала я потерял свободу и себя. А скоро потеряю способность к своему любимому делу.

Если случится чудо и я вернусь в Дэвиль, с таким зрением больше руль гравиболида мне не видать. В прямом и переносном смысле.

Грохотание шагов и гомон мужских голосов вывели меня из оцепенения. Я открыл глаза, и мир снова засиял яркими красками. Чернота на время отступила. Но я едва удержался на ногах, чтобы не сползти вниз по стеклянной стенке.

«Расклеиться сейчас – как нельзя некстати», – напомнил я себе.

Я прислушался и одновременно вспомнил о приказе не задерживаться. Сейчас пережду движуху в душевой и пойду назад. Может, повезет и Лора отвезет меня к другому лекарю?

Шума становилось больше. У вояк банный день сегодня?

Сквозь пелену воды до меня долетали унылые шутки и громкие смешки. Потом голоса затихли. Зашумела вода в других кабинках.

Надо возвращаться. Гнев Лоры будет непредсказуем, если я задержусь слишком надолго. И давать лишнего для него повода не хотелось. Я прислушался. Только шум воды и легкое пофыркивание. Дисциплинированные вояки рассредоточились по кабинкам. Я выключил воду, провел руками по волосам, отжимая лишнюю влагу, и открыл дверцу.

Набросил на плечи полотенце, выданное Лорой. До чего же оно мягкое. То, что надо моей ободранной шкуре.

На душе разом потеплело. Захотелось замереть и стоять вот так, не шелохнувшись. Прислушиваясь к давно забытым отголоскам нормальной жизни, в которых есть вот такие мягкие полотенца, не тревожащие израненное тело.

Я укутался в него поплотнее и неторопливыми нажатиями принялся высушивать им кожу.

Дверь снова открылась. Вошедший вояка скользнул по мне озадаченным взглядом и направился к освободившейся кабинке.

А я с неохотой скинул полотенце, переоделся в выданную Лорой одежду и вышел в коридор. Мое чутье времени скребло по нервам и говорило, что я катастрофически опаздываю.

Всего пять метров до лестничной площадки. Но их преодолеть я не успеваю.

– Раб! Куда спешишь? – голос толкает в спину.

Оглядываться не стал. По жеманным ноткам и характерному придыханию я и так понимаю, кто у меня за спиной. Тьяра.

– По Лоре соскучился, да? – не унимается нахалка. И по коридору летит двойной взрыв смеха.

А я замираю на месте и пытаюсь угадать, что им от меня надо. Мысли снова сбиваются в одну черную массу. Не поймать. Рано я радовался. Не посветлело у меня в голове еще ни на йоту.

– Раб, стоять! На колени! – грозный рык сестры Лоры заставляет сжаться. На миг я ему даже подчиняюсь. А потом срываюсь с места и, ускоряя шаг, двигаюсь к выходу.

«Лора в гравикаре четко им сказала, что меня не отдаст. И мне ничего другого не говорила. Значит, я могу их игнорировать».

Но игнорировать получается недолго. Едва я тянусь к датчику, открывающему дверь, как в спину прилетает удар. Несильный. Но для моей кожи сейчас любое прикосновение сродни касанию к обнаженному нерву.

– Непослушный раб. Строптивый!

По коже разлетается всплеск боли, дезориентирующий еще больше, и я слышу, как распаляет себя Соня.

– И глухой! Да, Беня? – вторит подружке Тьяра.

– Развернулся и подошел ко мне! – опять Соня командует.

Мои мысли лихорадочно суетятся в поиске решения. Но голоса девиц сбивают, не дают сосредоточиться. А реагировать на их выпады быстро я все еще не в состоянии.

– Совсем страх потерял, да, раб? – Соня приближается.

Ее масляной жадный взгляд, кажется, оставляет грязные следы на коже, и мне хочется еще раз в душ.

– У меня приказ Лоры не задерживаться, – чувствую оправдывающиеся нотки в своем голосе и ненавижу себя за них.

– Лора передумала, – сверкнула оскалом брюнетка. – И теперь ты идешь с нами.

Я и сам не замечаю, как несогласно мотаю головой. Но этим жестом вызываю у мерзавок еще один приступ смеха.

– Выбирай, дорогуша, по-хорошему сам пойдешь? – не отстает от Сони Тьяра и скользит по мне похотливым взглядом, пока он не останавливается на пахе.

Снова мотаю головой и оглядываюсь в сторону двери. Впервые за все время, появись Лора здесь, я буду ей рад.

Но ее нет. А девки наступают.

– Тогда мы тебя отведем, – хихикает Тьяра. – Но это уже будет по-плохому. Потом не жалуйся.

Конечно, я бы мог их одной рукой размазать их по стенке. Но потом и меня самого ничего, кроме мучительной смерти, не ждет. И я перевожу взгляд на Соню.

Ее черные волосы растрепались, часть прядей приклеились к лицу. И глаза блестят. Как у неадеквата в период мании. Тьяра, в отличие от нее, выглядит более вменяемой. И осторожной. Лишь бросает на меня жадные взгляды и похихикивает. Оно и понятно. Она всего лишь подруга, а не сестра, у которой по-любому от Лоры будет индульгенция.

А я, глядя на этот цирк, не могу понять: это их самодеятельность или Лора и в самом деле натравила этих девиц на меня.

Сегодня впервые я готов был поверить в ее добрые намерения. Да что там готов! Действительно поверил, когда и в самом деле она привела меня, как и обещала, в душ.

Надо рискнуть, оказаться быстрее девиц. Проскользнуть на лестничную клетку, подняться вверх и добежать до двери в комнату Лоры. А там… или вруньи отстанут, или мое чутье подвело и Лора опять в своем амплуа.

Брюнетка словно считывает мои мысли и бросается в мою сторону. Я тоже срываюсь с места и швыряю свое тело к двери. Попадаю ладонью по датчику. Шипение открывающейся двери…

Я бы успел. Обязательно бы успел…

Если бы не был босиком и после душа. И если бы в глазах опять не потемнело.

Слишком много «если бы».

Ступня скользнула по плитке, которая от воды стала скользкой. И я потерял равновесие. Взмахнул руками и даже сумел устоять на ногах. Но серая пелена перед глазами дезориентировала – всего на мгновение, – и проскочить в открывающийся спасительный проем я не успел.

Соня оказалась быстрее и перегородила выход.

Я перевел дыхание, успокаивая зашедшееся в панике сердце, прислонился к стене и снова посмотрел на дверь. Только приготовился сделать еще один рывок, как правое запястье обожгло металлическим холодом.

«Магнитные наручники», – догадка прошила мозг, и я отшвырнул белобрысую дрянь, повисшую у меня на второй, еще свободной от наручника руке, и рванулся к двери. Краем глаза заметил, как девка шмякнулась о стену и резво подскочила на ноги.

В это время второй наручник сомкнулся на моем запястье и по спине побежали мурашки ужаса. Теперь я точно проиграл.

«Без отмашки Лоры эти две дряни не рискнули бы на меня напасть», – добивает меня догадка. Но сдаться я все еще не готов.

– Я предупреждала, что лучше согласиться по-хорошему, – пришипела мне на ухо брюнетка.

Тьяра лишь рассмеялась и с размаха въехала острым носком туфли мне по лодыжке. Боль прошила ногу и заставила сцепить зубы.

– Ты знаешь, куда идти, – толчок в спину придал направление.

Но я все еще не сдался и готов сопротивляться. Не сдвинусь с места.

– Я подчиняюсь только приказал Лоры, – твердость голоса, которую я ожидал услышать от себя, исчезла. Вместо нее с губ слетает невнятное сипение.

– Да ну? – глумливый голос заглушает электрическая боль, пронзающая каждую клетку моего тела. Магнитные наручники, как и следовало ожидать, оказались со встроенным чипом и электродом для проведения тока.