Барон побледнел и не сказал ни слова. Нокс продолжил.

— Он служит кому-то другому. Кому-то более могущественному. Тому, кто как раз и стоит за похищением Ариадны и другими злодеяниями.

— Чудовище в моем городе? Да как такое может быть? — Пробормотал барон в оторопи.

— Монстр за барьером. Как интересно. Но откуда тебе известны его цели? И почем тебе знать, что он кому-то служит? — Спросил Ластер. Глаза колдуна загорелись интересом. — Существа тьмы — тупые орудия, это все знают. Они не способны ни к целеполаганию, ни к осознанным действиям.

— Он сам сказал.

Теперь пришла пора Ластера удивляться.

— Сказал? Это невозможно.

— Он мне сказал, — отчеканил Нокс, подчеркивая каждое слово с нажимом.

— Даже если предположить, что это правда…

— Ты полагаешь, что я лгу?

Ластер остановился на полуслове, сощурился.

— Я полагаю, что тебя одурманили. Темники не могут говорить. Тем более связно.

— Ну, этот был на удивление разговорчив. А что касается дурмана — меня так просто не зачаровать. Его слова отражали то, во что он сам верит.

— И ты поверил на слово монстру? С каких пор люди твоей профессии стали столь наивны? — Усмехнулся слуга Лангоса.

— Тогда же, когда придворные теурги стали экспертами в людях моей профессии. — Парировал Нокс. — Он не был темником в полном смысле слова. Его личность сохранилась. Отчасти. Я просканировал фрагменты его воспоминаний и нашел несколько занятных вещей. — По лицу Ластера проскользнуло странное выражение.

— Что насчет Ариадны? Она жива? — Снова спросил барон с таким лицом, словно бы опасался получить ответ.

— Не берусь утверждать. Пока. Разум этого создания сломлен и искажен. Читать его воспоминания — все равно, что бродить по мрачному, наполненному темниками лабиринту. Вскоре все встанет на свои места. Пока же могу сказать только одно.

Нокс встал, поправил сутану, подошел к барону и слегка наклонился.

— Твои враги ближе, чем кажется, барон. Он служил кому-то, кого ты хорошо знаешь. Скорее всего, этот человек сейчас сидит и преспокойно распивает изысканное вино, наслаждается компанией знати и жрет в три горла, делая из тебя дурака, — тихо сказал теург на ухо Лангосу. — А быть может таится, стараясь не привлекать лишнего внимания. Если Ариадна жива, ждать осталось недолго.

Скоро мы выкурим крысу, которая принесла столько зла городу, узнаем, все что ей известно и прихлопнем без всякой пощады.

Барон просиял, как человек, только что обретший новую надежду.

— И ты понял это, взглянув в воспоминания сумасшедшего чудовища? Насколько я помню, это опасная и сложная практика. — Ластер тоже понизил голос. — Не говоря про то, что бродить по лабиринтам разума слуги Темного — подвергать себя невероятному риску.

— У меня свои методы.

— Только сенсор способен на такие вещи. И то я не уверен.

— Не нужно быть сенсором, чтобы обнаружить очевидное, — ответил Нокс, глядя Ластеру в глаза. Между двумя повисла напряженная тишина, — разве что ищущий слеп. Или не желает видеть правду.

Безмолвное противостояние длилось несколько секунд. Наконец, Ластер отвел глаза.

— Что ж, тогда думаю, не стоит мешать твоей работе. — сказал придворный колдун и встал, собравшись уходить. Теург преувеличенно поправил камзол и повернулся, — удачных поисков.

Нокс глядел на удаляющуюся фигуру. Ластер сделал несколько шагов

когда его окликнули.

— Подожди.

Теург резко встал из-за стола, подошел к слуге барона и едва заметно поклонился.

— Я бесконечно признателен за твою помощь. Если бы не ты, я бы не смог понять и половины образов. Мысли больного мозга и правда нелегки для осознания. Наши беседы были очень полезны.

Нокс протянул руку.

— Считай это знаком моего глубокого уважения. Благодаря тебе я очень скоро найду и Ариадну, и того, кто посмел покуситься на ее жизнь.

Ластер отшатнулся и недоверчиво посмотрел на Нокса. Перевел взгляд. Он стоял, тупо уставившись на протянутую руку. По какой-то причине, теург не решался ответить на вполне безобидный жест. Барон кашлянул и покосился на своего самого верного слугу.

— Ну же, Ластер. Ты все еще держишь обиду за то, что наш почтенный гость влез в соревнование? Это дело прошлое. К тому же, оно обернулось куда большей удачей. Теург стоит десятка рыцарей, верно, Нокс?

— Как бы нескромно это ни звучало — не могу не согласиться, — Нокс улыбнулся и вновь протянул руку Ластеру.

— Я не считаю, что это уместно… — начал было Ластер

— Я приказываю тебе, — суровый голос барона заставил теурга расширить глаза. Он здорово вспотел. На лбу появилась испарина. Теург задрожал всем телом.

— Я настаиваю, — сказал Нокс и начал медленно приближать руку к руке своего неразговорчивого собеседника. Когда тот на мгновение отвернулся, Нокс одним резким движением ринулся вперед и схватил Ластера за руку.

— Ааагх!

Отчетливо раздалось шипение плоти. В воздухе разнесся запах разложения. Разложения и роз. Тошнотворная смесь разлилась по залу.

— Будь ты проклят! — Воскликнул Ластер. Его лицо исказила злобная гримаса. Теург дернул руку, изловчившись вырвался из хватки, развернулся и что было сил рванул к выходу. Раздался звон посуды. Те, кому не повезло стоять на пути Ластера, оказались на полу.

Нокс несколькими прыжками преодолел половину залы и поспешил за колдуном. Ластер на полном ходу развернулся, проскользил по отшлифованному полу и хлопнул ногой. Земля под ногами заколыхалась и взорвалась осколками мраморного основания. Камни летели со скоростью ветра. Слева упало тело в некогда белом, а теперь окрашенном кровью одеянии. У мужчины не хватало половины головы. Тут и там опрокидывались другие искалеченные: безногие с размозженными черепами, распоротыми животами. Раздался пронзительный крик. Зал наполнила какофония испуганных голосов, стонов раненых, хрипов умирающих, панических воплей.

Те, кому повезло больше, попрятались за столами или распластались, прикрыв голову руками. В зале стоял хаос. Нокс посмотрел вперед и резко поднял два пальца. Прямо в него летела груда камней из изломанного пола. Он прочел мотив, сфокусировал волю. Воздух заколебался волнами чудовищного жара. Камень раскалился, раздался громкий треск, после чего мрамор обратился ничем.

В общей суматохе Ластер скользнул прочь из замка. Нокс рванул вперед когда ему под ноги упал раненый с окровавленной головой. Путь преграждали тела, крупные осколки камня и обломки изысканной мебели, разорванной в щепу. Через несколько мгновений он оказался во дворе. Однако Ластер пропал. Предатель скрылся из виду, не оставив ни следа.

Нокс сжал кулак и произнес несколько проклятий. Из тех, которые нельзя произносить вслух. За спиной раздались резкие возгласы. Испуганные голоса тараторили в унисон, вторили другим крикам. Поднялась суматоха. Расталкивая суетящихся людей, Нокс поспешил обратно во дворец.

— Господин! — Воскликнул человек в темно зеленом, — Господин!

Он повернулся к толпе, в отчаянии обращаясь ко всем разом.

— Скорее! Лекарей сюда!

Теург вгляделся и, наконец увидел, как тело Лангоса безжизненной фигурой распласталось на грязном полу. Жизнь барона быстро угасала.

Было далеко за полночь. Нокс склонился над картой города, громкое дыхание было единственным звуком в полупустой комнате, которую ему удалось снять. Дворец барона до сих пор стоял на ушах. Вот уже третий день как Лангос лежал в лазарете, одной ногой ступая в сады Владыки. В кому, глубокую как толща океана, его поместил яд, но точный вид отравы оставался неясным даже умелым лекарям, что служили при его дворе. Неспособные хоть как-то продвинуться в своих изысканиях, они все глубже погружались в отчаяние и ужас. Еще больше ужаса на придворных навела природа яда. Все как один сходились, что его сделали из чьей-то крови.

— За такую глупость вас надо прикончить на месте! — Воскликнул глава стражи в темном доспехе. Люди в серых халатах съежились под его гневным взглядом.