— Ваше высочество! Ваши магичества! Ой! Это она? — трактирщик тут же осекся под пристальным взглядом принца и стал зазывать нас в зал, — Всё готово! Комнаты, значица, обед вашим высокопревосходительствам, даже платье для госпожи избранной!

Я взяла Маенни за руку и подошла к мужчине. Спросила, найдутся ли и для него вещи. Мы ведь не успели его одеть из-за поспешности ухода. Вначале трактирщик улыбался и уверял меня, что сыщет мальчонке и штаны, и сапожки, а потом его будто подменили. Он побелел весь, отбежал от нас подальше.

— Это ведь снуй, госпожа? Зачем же… откуда вы его взяли? Они своих не бросают!

— Этот малыш полукровка, так что можете не бояться, — уверила я. Маенни спокойно стоял и даже не думал нападать, угрожать, то есть делать то, что делают взрослые снуи.

— Ищите то, что сказала избранная! — процедил сквозь зубы принц и так глянул на своего подданного, что тот облился семью потами от ужаса.

— Д-да, ваш-ше… — и его тут же унесло будто ветром.

— Проходите, госпожа избранная! Не побрезгуйте скромным трактиром нашей империи! — ерничал Тиррат.

— Но я даже не думала… — хотела сказать, что не думала даже брезговать, но наследник только выпростал руку, указав на вход и покинул меня, направившись к конюшням, — Идем, милый! Ничто нам не испортит аппетит! И никто…

Лаларри уже был внутри, следил за сервировкой столов. Я села на лавку, рядом примостился сын. Мы с интересом разглядывали дом. Под крышей шли толстые деревянные балки, на них сохли приправы и вязанки чеснока и лука. Поразительно! Овощи у нас так похожи! Зал на десять столиков, каждый на четыре персоны. Столы дубовые, порядком выщербленные, но чистые. Грузная дама, что расставляла приборы, споро застелила наш белой тканью. Такой чести удостоились еще три стола — для магов, принца. Нас действительно ждали! Вся еда была свежей, пахла невероятно!

Напротив столов был длинный прилавок, как в магазине. Там стоял трактирщик и демонстративно что-то записывал в толстую тетрадь. Позади него были полки со спиртным, чем выше были ряды, тем изящнее попадались там бутылки, красивее этикетки.

Прямо напротив этой стойки была широкая дверь, ведущая, как сказал змей, в те самые комнаты. Когда крестьянин отодвинулся влево, я заметила невысокую дверцу за ним. На кухню ведет, так ведь? Лаларри кивнул. Мы уже поели, и только тогда появились остальные. Маги прошагали к своему столу, молча накинулись на еду. Директор и глава стражи с Рошоттом сели за один стол, а вот наш несдержанный наследник приземлился за наш. Он спокойно отломил себе хлеба и утопил ложку в густой бульон.

Есть у меня одна слабость… Я люблю смотреть, как мужчина ест. В это время они так же беззащитны и милы, как во сне. Я исподтишка наблюдала за принцем, как он опускает ложку, набирает суп и подносит к губам. Где-то на пятой ложке он заметил мой взгляд и остановился.

— Прошу прощения! — пробормотала я и вылетела из-за стола. Маенни и Лаларри тут же последовали моему примеру.

— Ваша с мальчиком комната седьмая! — гаркнул нам вдогонку трактирщик.

Двери тоже из дерева, порядком замусоленные, вон и отпечаток ноги чьей-то внизу. Вероятно кто-то из гостей сильно хотел попасть внутрь к соседу. Или соседке. Хорошо, что со мною мой маленький снуй! Он предупредит меня о попытке взлома.

— Я рядом, Виторрия! — уверил меня змей и шагнул в проем номера шесть.

Я выдохнула, а потом отворила нашу дверь. Ничего страшного! Все такое милое, минимализм никак не мешал аккуратности и функциональности номера. Кровать достаточно широка для нас двоих, застелена светло-синим покрывалом, на ней горкой три подушки в белых наволочках. Окно невысокое, я бы даже сказала, маленькое. Но на подоконнике вазочка с розовыми комнатными цветами, напоминающими наши фиалки, занавески в тон покрывалу. Стены обиты до половины деревянными панелями, а выше — просто выбелены. Потолок тоже белоснежный. Я сразу вспомнила бабушкин дом в селе. Там не было обоев и модного в городе навесного потолка, все было выбелено, а стены снаружи расписаны цветами.

У кровати стояли стул и тумба, на ней два стакана и кувшин из бронзы. Едва мы с Маенни присели на кровать, тут же в дверь постучали.

— Одежда для мальчика! И для вас, госпожа! — сказала глубоким грудным голосом жена трактирщика и внесла в комнату ворох одежды. Под стул она поставила сапожки для малыша и туфельки черного цвета на низком каблучке — для меня.

— Благодарю! — искренне сказала я и кинулась рассматривать дары.

Зеленая рубашка Баннди была сброшена на покрывало, взамен ей мы примерили малиновую, без пуговиц, рубашку точно по размеру Маенни. Он водил ладошками по гладкой ткани, рассматривал цветочный узор, блестящими разноцветными нитями вышитый настоящей мастерицей. Взамен своих изношенных горчичных штанишек, он теперь был одет в добротные черные брючки. К ним полагался красивый серебристый поясок, продеваемый в петельки. Сапожки полагалось обуть на пушистые вязанные носочки. Я умилилась такой заботе о нем трактирщика. Или это принц настоял? Тогда я обязана его поблагодарить! Хоть и неохота лишний раз ему на глаза показываться.

— Ты такой взрослый сейчас, Маенни! — мою любящую улыбку вернули еще более широкой и любящей. Обняла малыша, зацеловала смуглую щеку, — Теперь моя очередь?

Мальчик указал на ширму, которую я не заметила. Там ванна? Да, там была ванна! И была она наполнена благоуханной, горячей ещё водой! Я предложила Маенни мыться вместе, но он смутился и отказался. Тогда я велела ему подождать немного, пока я не обмоюсь. Если здесь магически удерживают температуру воды, то могут ее и очистить? Или сама попробую потом.

Быстро сбросила пыльный балахон, стряхнула шлепки с ног и нырнула в блаженство! Я старалась, как могла, вымыться побыстрее, чтобы малыш тоже покупался до сна, но пыли во мне было много! Особенно пострадали волосы. Они потускнели, обвисли печально. Я по запаху нашла мыло в баночке недалеко от ванной, на полочке. Долго мылила голову, никак не удовлетворяясь результатом. Наконец, волосы под пальцами стали чистые до скрипа. Тогда я покинула лохань, замоталась в белое полотно, висевшее на крючке в стене. Мысленно попросила воду очиститься, с удовольствием констатировав свою силу — все стало таким, как до моей в ней помывки.

— Маенни! Теперь ты! — малыш уже разделся до шортиков, заменяющих здесь нижнее белье. Одежда была аккуратно сложена на стуле, я улыбнулась, приятно поразившись этим. Он такой маленький, но такой хороший! Ценит вещи, ведь у него ничего не было до сих пор. Мысленно пообещала и ему, и себе, что вытребую целый гардероб для него у императора.

Я проследила за его погружением, показала шампунь, он же мыло, и ушла за ширму. Пока мой приемный сын смывал с себя пыль и грязь, я решила сходить к Лаларри, если он конечно еще не спит.

Лаларри не спал. Он тоже освежился, торс и ноги были затянуты в синюю кожу. Производная от змея?

— Да, — улыбнулся он, — Вы восхитительны, госпожа моя! Маенни еще не спит?

— Нет еще. Он ждал своей очереди на ванную, так что сейчас моется. Я боюсь, Лаларри! Что мне делать с принцем? Мне кажется, что он сошёл с ума!

Змей помолчал, похмурил свои лазурные брови. Его синяя грива волос спускалась до самого пола, а сам он сидел на невысоком стуле, который был ему отчаянно мал.

— Я уже говорил с директором Динерро. Он тоже встревожен поведением наследника. По закону богов об отборе, который существует с тех самых пор, как исчезла богиня Заэни, он не имеет права участвовать в отборе, ведь он помолвлен и давно. Но наследник — упрямый парень, своеволие и вседозволенность воспитали в нем тирана. Слова мага отрезвили его, заставили вспомнить о том, что власть Ченнатов все же ниже власти богов. Будем надеяться на его дальнейшее благоразумие, Виторрия!

— Можешь звать меня коротко Вика или Тори! — предложила я.

— Торри? Пусть будет так, мне нравится. Мне все в тебе нравится, Торри.

— Но ведь ты не… — я хотела сказать, что он не мой избранник, но Лаларри взял мою руку в свои ладони и прижал к губам.