Но, небрежно пожав плечами, ответила:

— Да можно и попробовать. Хотя я больше коржики люблю. С орехами.

— Так и я коржики с орехами люблю. И много чего люблю, но вот, как оказалось, нельзя…

Вермель, расстроенно похлопал себя по пузу и снова замолчал, а я теперь боялась даже шелохнуться.

Зачем ему туда понадобилось так срочно ехать, и как мне быть? Выходить из автокапа с ним или сказать, что у меня скрутило живот? Идти в волчье логово как ни в чем ни бывало, зная что меня там точно ждут и могут узнать? Эх, хоть бы какую-то зацепку.

Змейка, словно подслушав мои мысли, заворошилась и замерцала легким изумрудным свечением. У меня перехватило дыхание. Магия высшей крови? Да за что мне это! Не хватало еще вот так, возле самого носа начальника полиции засветиться!

Я потянулась к непалию, как вдруг эта мелкая хулиганка скользнула к руке и больно цапнула меня за ладонь.

Пришлось сжать зубы и вытерпеть неприятное жжение. Ругаться со змейкой, конечно, не время и не место, но и с непалием шутки плохи. Может быть, моя огненная подружка решила мне помочь?

Зная, что карманы Вермеля напичканы амулетами, я все же дала ей свое безмолвное разрешение и лишь отчаянно молилась о том, чтобы нас с ней не рассекретили. Но змейка снова удивила. Она свернулась в кольцо где-то в районе моей груди и, не переставая мерцать, кажется, вдруг заснула.

Ничего не понятно. Мне-то что теперь делать?

Чувствуя, как меня охватывает волнение, я сосредоточилась на дыхании. Свечение сразу стало мягче, и превращаясь в туманную дымку, распространилось вокруг. Вермель вдруг взялся зевать, а усатый Бежуль, наоборот, завозился на своем сидении.

— Йор Вермель, простите, что лезу. Но вам не кажется странным и приезд этого иностранного засланца, и задание это…

Вермель недовольно сощурился, взглянув на водителя через зеркало, затем вздохнул и все же ответил:

— Кажется. Но что я могу сделать? У меня приказ свыше — подать сведения, когда в хлебную лавку обратится какая-то девчонка. Знать не знаю, кто она, и ни к чему мне эти их шпионские игры. Узнаю, появлялась или нет, а дальше не мое дело. А с этим Горьером и без того понятно, что нужно быть начеку. И ведь приехал он ни куда-нибудь, а к нам. Да еще и ищет встречи с городским советником, у которого за месяц пять убийств на территории дома.

— Подъезжаем, йор Вермель. Мне с вами сходить?

— Нет, Бежуль, сиди. Я недолго. Да и Мартен, вон, мне поможет. Тем более, что я обещался его угостить калачом.

Автокап остановился. Множество лавочек, словно птичьи домики, облепили маленький закуток в конце улицы. И хлебная лавка выгодно втиснулась недалеко от основной улицы. Поэтому аромат свежей выпечки легко привлекал прохожих, обеспечивая хозяина стабильным заработком.

Мне пришлось выйти из автокапа с Вермелем. Бежуль все же вышел, придержал дверь и помог начальнику выбраться наружу. А мне сунул в руку пять бронцевых и шепнул:

— И мне прикупи чего-нибудь…

Я кивнула. Осторожно осмотрелась. Несколько похожих, в основном горожане. Чисто. Но расслабляться рано.

К лавке мы подошли вместе. Деревянная старая вывеска и такая же потрепанная дверь. Огромное окно, сквозь которое видно все убранство помещения: несколько высоких полок, забитых выпечкой и пара широких столов. Суетящийся возле полок полноватый йор, одетый в белый колпак и фартук, скорее всего и был хозяином. А рядом с ним протирала прилавки опрятно одетая моложавая цори.

Вермель, сделав шаг внутрь, откашлялся, привлекая внимание, и к нам обернулись.

— Какие гости у нас! Доброго здравия, йор Вермель! Какими судьбами?

— Да мимо проезжал. А сегодня без обеда. Говорят, у вас самые вкусные калачи!

— Не врут, йор Вермель! Самые лучшие! Вот, пожалуйста, с маком! Пять бронцевых за штуку. Вам за четыре отдам. Сколько завернуть?

Вермель предусмотрительно обернулся ко мне, и я показала в ладони монетку от Бежуля.

— Заверни мне, красавица, три! — обратился он не к хозяину, а к торговке. За обширной спиной начальника мне было совсем не видно ее лица, но услышав знакомый голос, я вздрогнула.

— Непременно, йор Вермель, как пожелаете! Больше мне порадовать вас нечем.

— Ну что же, хотя бы калачами… Мартен, забирай, — отступил он, пропуская меня к прилавку, за которым стояла по-другому причесанная и накрашенная, но все же хорошо узнаваемая горничная из дома Нинель.

Я опустила глаза и буркнула благодарность. Сцапала пакет с калачами, демонстративно шмыгнула носом и отступила назад.

— Благодарствую, — расплылся в улыбке Вермель и повернулся к выходу, снова скрывая меня за своим необъятным телом.

Три торопливых шага и я снова на свободе...

Дом советника все так же находился под охраной. И мы снова оставили автокап за воротами, пройдясь от ворот до крыльца пешком.

Но то ли в прошлый раз я не всех приметила, то ли в это гвардейцев стало в два раза больше. Тревожный знак — Вердин боится.

Чего? Или кого?

Если бы Горьера, то он бы его и на порог не пустил, но он уже заранее решил, что с ним встретится, а Вермеля скорее всего просто для галочки позвал, якобы посоветоваться.

Нет, кого-то ты другого боишься, йор Тимас Вердин. И как у тебя оказалась на самом деле эта книжица, еще большой вопрос. Отчего столько трупов? Почему у меня задание забрать важные документы?

Как же там было написано в приказе?

"Кодвен. Городской дом йора Тимаса Вердина. Забрать документы, переданные ему ошибочно из рук перевербованного иностранного агента. Степень опасности высокая. Потери с нашей стороны.

Берчингемский переулок, хлебная лавка. Калачи по два пятака, с маком".

Перевербованного иностранного агента… Так ли ошибочно были отданы документы? Если речь идет именно об этой книжице, то скорее всего этот человек знал о том, какая важная информация в ней написана. А если понимал, насколько опасно держать при себе, то не такой уж он перевербованный. Побоялся быть убитым и скинул этот чертов учебник, переведя все внимание с себя на других. Наплел советнику, что можно продать эту рукопись втридорога.

Оттого теперь йор Вердин, осознав, что скинуть эту вещицу своим без последствий не получится, обрадовался Горьеру как родному?

Так, думай, дорогуша, думай!

Зачем тебя сюда глава Королевской разведки, несравненная Катарина Блич прислала?

То, что я в любом случае осмотрю документы и узнаю их содержимое, и так понятно. А вот пойму ли я, что написано там про меня? Большой вопрос. Пока о всплесках моей магии не знает никто, кроме Сани. То есть Катарина могла только предполагать, что я пойму, о ком идет речь. Или я снова ошибаюсь?

Но, допустим, я книжицу выкраду, а дальше что мне с ней делать?

По правилам я должна была наведаться в эту хлебную лавку и там получить либо документы, либо еще какую-то весточку. Но мое чутье просто вопило, что мне туда вот совсем не надо. А сегодня, когда мы случайно там оказались, какой-то неведомый страх достиг своего апогея, и я готова была сорваться с места в любую минуту.

Впрочем, чутье меня не подвело. Во-первых, кто-то науськал Вермеля, чтобы он уведомил, появлялась ли я там. Не задержать, не встретиться, а именно сообщить, забегала ли… Кому-то нужно убедиться, что я иду именно по этому пути, а не по другому.

И эта горничная из дома Нинель Медичи, подсадная утка, которая появилась за несколько дней до моего появления у тетушки. Кто там ее порекомендовал? Супруга градоначальника? Она же явно прокололась на моих вопросах, а потом, после взрыва в лавке оружейного мастера сразу исчезла. А теперь эта курица неощипанная уже подрабатывает в лавке. Ждет дурочку, которая придет за калачами по два пятака за штуку. Да еще и Вермелю об этом докладывает. То есть куклу эту и в дом Нинель, и в хлебную лавку поставил один и тот же человек. Но зачем? Слишком явно, слишком запоминающееся…

— Йор Вермель, прошу вас, проходите. Хозяин вас ожидает в кабинете, — прислужка вынырнул из бокового прохода, открыл для нас главную дверь и указал, в какую сторону двигаться.