— Можно просьбу? — решил я всё же вставить свои пять копеек, всё ещё переваривая свалившиеся на меня новости.

— Говорите.

— Для начала мы с вами и Анастасией Ильиничной отправимся в эту самую пещеру и убедимся, что источник действительно существует. И если это так, то вы закопаете сведения о нём так же глубоко, как прежде.

— Резонно. Не стоит размахивать красной тряпкой перед стадом быков.

— Отряд военно-воздушного флота продолжит базироваться на Барбадосе.

— Пять лет, — соглашаясь кивнул главный жандарм.

— Боярин Горин, как хозяин заокеанских владений Русского царства и личный вассал царя, получит особую привилегию содержать дружину сродни великокняжеской.

— Уверены, что потянете такое войско, Фёдор Максимович?

— А у меня выхода другого нет, тут вокруг столько коршунов, что как бы голову не открутили.

— Уверен, что государь согласится.

— Вот и замечательно. Так, когда говорите церемония во Владимире?

— Вам сообщат дополнительно.

— Замечательно. Настя, ты далеко? — коснувшись горошины за ухом, вызвал я. — Отлично. Подходи в жандармское управление, хочу с тобой кое-куда прогуляться.

Не сказать, что церемония награждения меня тремя степенями медали «Воздушный охотник» была столь уж значимой. На приёме воеводы присутствовало лишь дворянство Барбадоса, а это откровенно мало народу. Вот только нахождение в их числе командира отдельного корпуса жандармов, придавало событию особую значимость.

Наумов не выпячивался, скромно пристроившись в сторонке. Однако обойти вниманием такую фигуру оказалось невозможным. Не на самом приёме. Там-то никакого ажиотажа не случилось. Ну хотя бы потому что у всех у нас есть те или иные грешки, кажущиеся нам невероятно значимыми. А потому не возникает особого желания лишний раз общаться с такой личностью как Даниил Андреевич.

Но газетчики так не думали, уделив этому моменту особое внимание. Эстафета была подхвачена другими и вскоре новость разлетелась по всему миру, обрастая домыслами, версиями и выводами. Всё сводилось к одному — за приватиром Гориным не просто стоит русский царь, этот отступник является личным цепным псом Дмитрия Четвёртого.

Признаться, меня это устраивало. Чем больше уверенность окружающих, что меня прикрывает государь, тем мне же и лучше. Совсем не лишнее иметь времени, для того, чтобы встать на ноги и нормально закрепиться. Я конечно хотел прожить скромную и долгую жизнь, но вот не срослось, а значит нужно становиться сильным…

— Ну как птичка? — едва я спрыгнул на землю, подошёл ко мне хозяин авиаремонтной мастерской.

— То, что нужно. Признаться, я не ожидал подобного результата. Как мы и рассчитывали, при использовании «Облегчителя» серьёзно уменьшилась скорость сваливания*, увеличилась максимальная и крейсерская, как и радиус полёта. Но главное даже не это. Наш истребитель и так получился лёгким в управлении, но с амулетом он и вовсе превращается чуть ли не в учебную машину, прощает даже грубые ошибки.

*Скорость сваливания — минимально допустимая скорость, при которой крыло создаёт достаточно подъёмнойсилы.

— Ваш, истребитель, Фёдор Максимович, — Тополев, скромно улыбнулся, подчёркивая насколько мало он сделал.

— Бросьте, Всеволод Иванович, если бы не ваши практические советы, то и результат был бы скромнее.

Прошедшее время я использовал не только на то, чтобы поправить материальное положение, трудясь над огранкой амулетов, и выращивании искусственных камней. Я и не думал забывать о том, что мы с Настей остались безлошадными, как и о моём обещании ей. Разумеется мы не прекратили полёты. Я приобрёл «Стрижа» и собрал новый генератор Теслы, и она продолжила медитировать в небе. Но в планах ведь было создание двухместного истребителя.

Для этого я обратился к владельцу одной из трёх авиаремонтных мастерских Барбадоса, представив ему проект своего самолёта. Тополев не просто строил лицензионные аэропланы, но так же являлся конструктором. Вернее, всерьёз занимался аэродинамикой. Пока все его проекты были только на бумаге. Он несколько раз намеревался взяться за материальное воплощение своей задумки, но всякий раз находил изъяны и приступал к их устранению. Не сказать, что его заработки были так уж высоки, а потому он не мог себе позволить строительство аэроплана, не будучи уверенным в успехе.

Так вот, его теоретические выкладки и практический опыт, сошлись с моими знаниями, ну или информацией имеющейся в моей голове. В результате, на выходе получилась превосходная машина. Я занимался испытанием аэроплана весь последний месяц, с перерывами на вынужденные отлучки и мероприятия, типа той же церемонии награждения. За это время особых нареканий не возникло, а всплывающие недостатки с лёгкостью решались в рабочем порядке.

Проведя полный комплекс испытаний, сегодня мы решили попробовать полёт с использованием «Облегчителя». Что ни говори, а это не только уменьшает вес, со всеми вытекающими, но и меняет аэродинамические характеристики аэроплана. Мы могли только предполагать, как он поведёт себя потеряв половину своей массы. Речь ведь не о грузовике и полёте на дальность, но о маневрировании в условиях боя и выполнении фигур высшего пилотажа.

Вопреки нашим опасениям машина прошла с честью и через это. Хотя и пришлось приспосабливаться, из-за уменьшения массы. Впрочем, как уже говорилось, в этом режиме самолёт прощал даже грубые ошибки.

— Всеволод Иванович, предлагаю назвать этого красавца ГТ-1, Горский-Тополев первая модель.

— Первая?

— А вам не понравилось сотрудничество со мной?

— Понравилось. Только…

— До вас ведь дошли слухи, что генерал-лейтенант Наумов неспроста заявился на Барбадос, — перебил его я.

— Вас прочат во владетели острова. Но-о…

— Готовьтесь к длительному и плодотворному сотрудничеству, Всеволод Иванович, — вновь не дал я ему договорить. — В мои планы входит построить здесь настоящий авиазавод и у меня уже есть кандидатура на роль равноправного компаньона. Только предупреждаю сразу, легко не будет, я готов участвовать финансово и оказывать посильную помощь, но воплощение ляжет на ваши плечи. Так что, подумайте.

— То есть, это всё же правда, — хмыкнул Тополев.

— И я не собираюсь делать из этого тайну. Жителям острова пора привыкать к этой мысли, — пожал плечами я.

— Решили сходу брать быка за рога, — глянув с хитринкой искоса словно снизу вверх, произнёс он.

— Не вижу смысла мяться как девочка припевочка. Кстати, Всеволод Иванович, подготовьте ГТ к дальнему перелёту. Генерал-губернатор де Толедо пригласил нас с Анастасией Ильиничной на завтрашний приём. Хочу полететь на нем.

— Надеюсь не в одиночку? Всё же аэроплан ещё сыроват.

— Разумеется в сопровождении «Буревестника».

— Хорошо бы и этой птичке дать двойное название. Что-то более благозвучное чем ГТ-1.

— «Кречет»? — на секунду задумавшись, предложил я.

— Звучит неплохо.

— Значит на том и порешим. Готовьте машину, Всеволод Иванович.

На краю лётного поля меня дожидался арендованный мною автомобиль. Нужно будет озаботиться собственным транспортом. Причём не абы каким, а представительского класса, потому как положение обязывает. Дело даже не в том, что мне хочется как-то выделиться. Таков менталитет аборигенов, коль скоро занимаешь высокую ступень, будь добр соответствовать ей. Причём в первую очередь в глазах твоих подданных и подчинённых.

Проживали мы с Настей в гостинице, но работать предпочитали на «Носороге», где для этого имелось всё необходимое. Амулетная, слесарная и столярная мастерские, лаборатория, артефакторная, с личным кабинетом Анастасии. Впрочем, я так же предпочитал работать там. Как ни крути, а это самое защищённое помещение на фрегате, доступ куда имели только мы с подругой.

— Опять злоупотребляешь, — едва войдя в кабинет и взглянув на Настю, недовольно заметил я.

— С чего такие выводы, жизнерадостно возразила она.