Тут всего-то несколько шагов, так что, когда я выбежал из-за кустов, обнаружил моих телохранителей бившихся с несколькими якутами, ринувшихся в атаку с голыми руками. И на этот раз нападавшие добились определённых успехов.

На Когтя навалились сразу трое, пока двое держали, третий вцепился ему в горло и душил. Рупора скрутила пара нападавших, и глаза у него были уже на выкате.

Топора атаковали сразу четверо, но он сумел улучить момент, выхватить хауду и выстрелить. Первая пуля ушла мимо, зато якутские воины слегка растерялись и вторым выстрелом он уже сумел достать одного из них, выронил обрез. И рванул из кобуры на животе револьвер. «Коловрат» гавкнул самовзводом, но то ли телохранитель промазал, то ли на воине севера оказался амулет, однако пуля не причинила ему вреда. А после троица разом навалилась на парня, при этом один из них сыпанул ему в лицо песком, или землёй. Секунда, и дезориентированного бойца опрокинули наземь, спеленав и вцепившись в горло.

Я вскинул винтовку поймал в прицел душившего Рупора и нажал на спуск. «Тигр» толкнул меня в плечо, а пуля попала точно в лоб несостоявшегося убийцы. Тут всего-то с дюжину шагов, сложно промазать, особенно когда контролируешь тело и нервы настолько, что руки совершенно не трясутся.

Чуть довернул ствол ловя на мушку уже того, что терзал Когтя. Якут сообразил быстро и укрылся за парнем, даже не думая выпускать свою жертву. Я раздумывал недолго, прицелился в руку на горле и выстрелил. Ранить товарища я не боялся, так как на нём мощный «Панцирь» который с лёгкостью отразит пулю. А вот душившему его оторванный палец доставил массу неприятных ощущений. Заливая Когтя кровью он огласил берег ручья истошным криком и ослабил хватку. Ещё два выстрела и оба державших его якутов замерли на телохранителе бездыханными телами.

Троица завалила-таки Топора, и пока двое разбирались с ним, один из них рванул в мою сторону. Я выстрелил, но тот бросился в сторону и пуля прошла мимо. Как бы ни был я хладнокровен, в ловкости якуту не откажешь, он быстро сближался, бросаясь из стороны в сторону, и я успел промазать ещё дважды. Когда нас отделало не больше четырёх шагов я бросил в него винтовку. Повторение манёвра вновь принесло успех. Но в этот раз я использовал замешательство чтобы шагнуть к нему навстречу, и приложить подъёмом стопы точно в пах.

О хауде я не забыл, выхватив её и в этот раз. Но вместо того, чтобы стрелять в своего противника, я прицелился в того, что навалился на ошалевшего и неспособного сопротивляться Рупора. Грохнул выстрел и вцепившийся в его горло воин отвалился в бок. Своему противнику я врезал ребром ладони по шее, роняя оглушённую тушку в траву.

Коготь уже сломал шею нападавшему с оторванным пальцем и кинулся на помощь Топору. Я решил не оставаться в стороне, и выстрелил из хауды, достав одного из них. Со вторым управятся уже и сами.

Всё же хорошо, что эти воины севера не умеют скручивать шеи, иначе с парнями уже было бы покончено. Оно конечно есть лекари, а схватка скоротечна и я успел бы применить «Лекарей», но это при условии, что сам вышел бы победителем. Вот уж не факт. Больно ушлые ребята, да и было их слишком много.

Парни не стали ждать, пока им полегчает и излечили себя амулетами. Правильное решение. Как и то, что они поспешили добить раненых и проконтролировать убитых. Нам только неприятностей не хватало. Топор вместе со своим напарником Рупором поспешил к зарослям, чтобы проверить не остался ли кто там, откуда по ним велась стрельба.

Покончив с контролем здесь, я подал знак Когтю, и поспешил вернуться к месту моей схватки. Чтобы закрыть вопрос и там. Не нужно оставлять врагов за спиной, нам ведь ещё Настю вызволять. Поэтому оглушённого я попросту добил, не таскать же его с собой. Тем паче, что поговорить и так найдётся с кем.

— Плющ, доложи обстановку, — вызвал я телохранителя, остававшегося сегодня на охране «Буревестника».

— Тихо, на берегу не наблюдаю никого. А как у вас?

Молодец. Не стал паниковать и вызвать их, отвлекая от боя. Вместо этого изготовился к отражению возможной атаки и, не в силах чем-либо помочь, терпеливо ожидал результата.

— Отбили нападение якутов. Настю похитили. Разводи пары, и держи самолёт в готовности. Следи за обстановкой. Если вдруг появится кто-то, стреляй без разговоров.

— Принял.

— Коготь, контроль, и пройди чуть дальше, глянь, не подстрелил ли я там кого-нибудь, — приказал я склоняясь над раненым, подстреленным из хауды.

Срезал с него его же пояс и связал руки, не обращая внимания на его стенания, одновременно с этим не выпуская из поля рения телохранителя. Потом перерезал завязки на штанах приспустил их до колен, весьма действенная мера, если нет времени или нечем вязать ноги. Наконец приложил «Лекаря» к его подбородку. Тот встрепенулся, и вперил в меня ошалелый взгляд.

— Порядок, Лютый, ты подстрелил одного из них, — доложил вернувшийся Коготь.

— Понял, — коротко ответил я и посмотрел на пришедшего в себя пленника.

С языками у меня проблем нет, так как якутский изучил ещё в другом мире, когда бывал в этих краях. Он конечно малость отличается от местного варианта, но не настолько, чтобы я не мог общаться. Одна, проблема, в глазах якута ненависть и напрочь отсутствует желание говорить.

Я потянул из внутреннего кармана несессер с иглами. Это куда эффективней экспресс-допроса, ну и быстрее, чего уж там. Уж больно упёртым выглядит клиент, сразу не поплывёт. Конечно, с каждой секундой расстояние между мной и Настей неуклонно растёт. Однако, бросаться слепо в погоню, я посчитал неправильным.

Пока я возился с иглами, Коготь подобрал одну из винтовок нападавших и передёрнул рычаг Генри. Винчестер под винтовочный патрон. Вот как они сумели добиться столь высокой скорострельности. Американские оружейники начали производить их сравнительно недавно, но военных эта новинка не заинтересовала, они предпочли Спрингфилд с болтовым затвором и всё тем же общепринятым трубчатым магазином[4]. Зато на гражданском рынке оружие пользовалось спросом.

— Почему вы на нас напали? — вогнав в пленника последнюю иглу, спросил я.

К какому роду принадлежали нападавшие мне не интересно, от слова совсем. Я тут жить не собирался, как и мстить. Моё дело только убедиться в том, что алмазная трубка в наличии, а теперь ещё и вызволить Настю. А в том, что она пленница у меня теперь никаких сомнений, как и в том, что к этому приложил руку одарённый.

— Шаман велел, — глядя в какую-то ведомую лишь ему одному точку, бесцветным голосом ответил тот.

— А ему зачем нападать на нас?

— Он хотел девушку.

— Что он обещал вам за это дать?

— Сказал, что мы возьмём богатую добычу.

— Сколько вас было?

— Шестнадцать.

Я посмотрел на подошедшего Топора.

— Там одиннадцать, — правильно поняв мой взгляд, ответил тот.

И я уложил пятерых, итого шестнадцать. Получается, что все в наличии, и сюрпризов ожидать не приходится. Это если воины ещё какого-нибудь рода не решили поживиться за наш счёт. Исключать такую возможность нельзя, хотя вероятность этого крайне мала.

— Куда шаман понёс девушку? — продолжил я допрос.

— К себе домой, — бесцветным голосом ответил пленник.

— В стойбище?

— Нет.

— Где живёт Шаман?

— В священном месте.

— Оно далеко?

— На другом острове.

— А ваше стойбище?

— На другом острове.

— Ваше стойбище на одном острове с шаманом?

— Да.

— Его священное место далеко от стойбища.

— Далеко.

— Как вы добрались на этот остров?

— На лодках.

— Вы не боитесь бурной воды?

— Шаман знает, когда вода тихая…

Я продолжил допрос, задавая простые вопросы и получая конкретные ответы. Бросаться в погоню за одарённым на дурачка, это нужно сильно заболеть головой. Мы не знаем о нём ничего, и я не стал бы шутить с умудрившимся походя умыкнуть Настю. Она, между прочим, вполне себе стоит целого взвода, и это без дураков.