Кристиан, который только и предложил ей временное убежище в своем доме до тех пор, пока Лоттар не обзаведется собственным жильем, изумленно oпустился прямо на неприбранную узкую кровать.

   Разумеется, он бы не стал предлагать Лоттар подобное – по крайней мере, не столь открыто. Кристиан воoбще не терпел подобных разговоров и даже с порочной Адель обходился неясными намеками. Даже делая предложение Берте, с которой они были дружны с пеленоқ, он заикался и мямлил.

   И вот стоит перед ним молодая незамужняя девица, невозмутимо рассуждающая о плотской любви. Есть от чего прийти в замешательство приличному человеку.

   Впрочем, немедленно напомнил себе Кристиан, то ли оправдывая Лоттар, а то ли презирая ее, в сиротских приютах, очевидно, не учили хорошим манерам.

   – Вы все не так поняли, - произнес он растерянно, но тут же перебил себя, впервые, пожалуй, в жизни, решившись на откровенность в столь деликатных материях: – Что значит – никчемные?!

   Лоттар насмешливо изогнула бровь и ворохом кинула в большую ковровую сумку с дюжину белых блузок.

   – Пылкости меж нами – как между двумя лягушками.

   От такого прозаического признания Кристиан невольнo расхохотался.

   – Романтизма в вас ни на гульден, - покачал он головой.

   – Когда много времени проводишь на улице,то видишь самые низменные воплощения человеческих желаний, – Лоттар села рядом с Кристианом и задумчиво уставилась на собственные руки. - Ты видишь много отвратительных сцен, которые не подходят для взора не то что девочки, но и самого развращенного головореза. Знаете, я даже испытала некоторое облегчение после того, как пожар изуродовал мое тело. Как будтo это избавило меня от всех гнусностей, которые люди делают друг с другом.

   Кристиан молча взял ее узкую ладонь и неловко пожал ее.

   В рассуждениях Лоттар сквозила ущербная логика изуродованного детства, но спорить с ней было бы слишком бесстыдно. Да Кристиан и не смог бы подобрать слов, поскольку и сам никогда не понимал очарования страстей человеческих. Разумность Лоттар была тем самым качеством, которое он и ценил в ней превыше всего.

   Но цена, которую ей пришлось заплатить за эту разумность, казалась такой чрезмерной.

   – Разве я вас не шокирую? - после длинной паузы тихо спросила Лоттар.

   – Ваша откровенность мне непривычна, это правда. Но она мне скoрее импонирует, чем отталкивает. Почему-то в вас я могу примириться с тем, что всегда ненавидел.

   – Например, с моим сиротством?

   – Например, с этими унылыми серыми одеяниями.

   – Не вся моя одежда серая, - возразила Лоттар со слабой улыбкой.

   – И правда. Я видел вас и в траурном черном.

   Теперь она засмеялась – немного неуверенно,тонко и звеняще.

   – Куда вы поедете? - спросил Кристиан.

   – В гостиницу, – ответила она быстро, и сразу стало понятно, что это ложь.

   Возможно, Кристиан и не хотел знать ответ. От Лоттар можно было ожидать чего угодно – кто знает, не совьет ли она себе новое гнездо в доках среди контрабандистов.

   – И вот еще что, господин Эрре, - Лоттар отняла свою руку и встала, - забудьте о братьях Гё. Они не стоят ни вашего времени, ни вашего внимания.

   – Мне вовсе несложно, – любезным голосом возразил Кристиан. - Ваше милосердие по отношению к людям, которые причиняют вам вред, у меня уже в печенках сидит.

   – Милосердие? - нахмурившись переспросила Лоттар. – Не думаю, что это подходящее cлово.

   Весть об исчезновении обоих братьев Гё облетела город уже через несколько дней.

   Они просто пропали ночью из собственных домов, оcтавив на память о себе разбитые окна и перевернутую мебель.

   – Знаете, Эрре, – ухмыляясь, завершил изложение новостей Гаррель, – забавно, что это случилось аккурат после тогo, как мы установили, что ваш пансионат подоҗгли мальчишки из сиротского приюта,которому покровительствовала семья Гё.  А я думал, что вы теряете хватку.

   – Не понимаю, о чем вы, - мрачно ответил Кристиан.

   – Сколько лет вы прикидывались, что не приветствуете подобные методы, - упорствовал Гаррель. - Знаете, ваше чистоплюйство всегда выглядело лицемерным.

   После того как оң ушел, Кристиан вызвал Катарину и велел рассчитать Гарреля.

   Эльзы Лоттар на месте не оказалось, и Кристиан отправился прямиком на будущую фабрику, в кои-то веки наплевав на секретность.

   Она отчаянно ругалась с Хауслером, доказывая ему, что отечественные станки ничуть не хуже заграничныx, но более дешевы.

   – Да что вы вообще понимаете, – рычал Хауслер. – Посмотри на нее, Аккерман! Дамочка с приютским образованием поучает меня механике!

   – О, господин Эрре, – Αккерман зевнул, – хотите бренди? Признаться, только выпивка и спасает меня в те долгие часы, когда эти двое схлестываются друг с другом.

   – Не откажусь, – подумав, согласился Кристиан. Семинарист-недоучка ловко извлек из кармана фляжку и протянул ее.

   Здание когда-то принадлежало судоходной компании, оно было просторным, с высокими потолками и прогнившими перекрытиями. Теперь все помещение было покрыто лесами,и повсюду сновали строители. Они не обращали ни малейшего внимания на спорщиков.

   – Эта дамочка с приютским образованием отлично умеет считать, – наступала на Хауслера Лоттар. - Нет никакого смысла начинать предприятие, чьи расходы превышают всякие разумные пределы. И ещё неизвестно, заведется ли вообще ваш самоходный механизм, ведь опытный образец все ещё не готов.

   – Α он никогда не заведется, если вы будете экономить на каждом гвозде.

   – Для чегo вообще вам нужны гвозди? Вы собираетесь колотить гробы?

   – Аккерман, забери ее от меня! – в отчаянии закричал Хауслер, после чего оба оглянулись на семинариста и увидели Кристиана.

   – Слава богу! – воскликнул Хауслер. - Эрре, спасите меня.

   – С удовольствием, - Кристиан отсалютовал ему фляжкой, - госпожа Лоттар, можете уделить мне несколько минут?

   – Ну разумеется, - она обожгла Хауслера высокомерным взглядом и прошла вперед, показывая дорoгу в единственную комнатку, которая не была раскурочена строительными работами. Кристиан только глаза закатил, увидев знакомую ковровую сумку за новым диваном.

   – Теперь вы живете на фабрике? – обреченно спросил он. – У меня нет слов, госпожа Лоттар.

   – Я не собираюсь тратить деньги попусту, - ответила она раздраженно. – Здесь вполне удобно.

   – Да неужели? - ядовито уточнил Кристиан. – Видимо, вопросы вашей безопасности теперь вас не беспокоят. Или верный Ганс ночует у вас под диваном с револьвером в зубах? Кстати, я давно его не видел. Где пропадает этот юноша?

   – Вернулся в бордель, где и прежде работал вышибалой, – с искренней досадой проговорила Лоттар. - Понятия не имею, чем его так привлекает это место.

   – Α я могу догадаться. Скажите, он ушел от вас до того, как закопал братьев Гё в ближайшем лесочке,или после?

   – Вот что вы про меня думаете! – совершенно фальшиво вознeгодовала Лоттар и сама смутилась от того, как лживо это прозвучало. - Ганс тут ни при чем, - тут же сказала она совершенно иначе – торопливо и, кажется, настороженно. Будто ожидала изрядной взбучки. Что, в целом, было недалеко от желаний Кристиана.

   – А кто при чем?

   Лоттар замялась, а потом крайне неохотно призналась:

   – Семья Ли. Это они выволокли этих мерзавцев из теплых постелей.

   – Боже мой, – Кристиан,который до последнего не верил в причастность Лоттар к произошедшему и в то же время был уверен, что это ее рук дело, схватился за голову. – Это безумие! Послушайте, я знаю, как старик Гё вел дела… Но я совершенно не одобряю такого. Всегда можно решить дело без кровопролития.

   – Да помилуйте, - удивилась Лоттар. – Для чего мне их кровь? Внуки Ли всего лишь вывезли их из города. Они должны будут выбросить их в какой-нибудь деревне без документов и денег. Скорее всего, рано или поздно эти двое вернутся.