– Какой-то ты потерянный. – Подметил Тэхён, уплетая тушеную картошку с мясом и попутно подкармливая толстого серого кота, невесть откуда взявшегося. – Такому триумфу нужно только радоваться. Ты чего?

– Просто голова разболелась. – Слукавил Эван. Хотя голова у него действительно болела, причина его подавленности заключалась совсем не в этом.

Во время обеденного перерыва, он, незаметно от приятелей, искал глазами Джейн Эйприл Вуд, но ее нигде не было. Больше всего Эвану не хотелось, чтобы она плакала из-за него. Он ощущал жгучую вину, и в то же время ощущал себя в снежной лавине, которая, однажды подхватив, продолжала нести его в смертельную пропасть.

После обеда Тэхён, студент литературного факультета, пошел на урок сценарного мастерства, оставив Уилла и Эвана. Кот, следуя непостижимым кошачьим интересам, воодушевленно побежал за ним, задрав пушистый хвост.

Уединившись в уборной, Эван достал из сумки планшет, открыл учебный портал и кликнул на профиль Джейн Эйприл. Там ничего не изменилось – голубой квадрат вместо фотографии, никаких заметок, никакой активности и статус «не в сети».

Его так и подмывало нажать на конверт и что-нибудь написать ей. Что-нибудь примирительное. Ведь раз он сам начал эту тупую вражду, ему же следует ее закончить. Глядя около минуты в пустое поле, Эван так ничего и не придумал, поэтому отключил планшет и вместе с остальными побрел на пленэр.

Занятие проходило на свежем воздухе, во внутреннем дворе Университета. Там, неподалеку от фонтана, первокурсников уже дожидались разложенные этюдники и профессор Ирма Митчелл, декан художественного факультета, одетая в светло-бежевый твидовый костюм в крупную клетку.

У нее было умное, выразительное лицо с высокими скулами, тонкими бровями и большими глазами, а ее блестящие темные волосы, слегка тронутые сединой, были скручены в тугой пучок с торчавшей оттуда шпилькой-стрекозой, бликующей на солнце.

Немного припозднившись, Уилл и Эван заняли единственные свободные, и по понятному стечению обстоятельств ближайшие от строгого профессора этюдники. Генри Питерс, напротив, чуть ли не спрятался за кленовым деревом, в компании других ребят из контрады лисы. Выглядывая из-за ствола, он неловко помахал приятелям.

Помахав ему в ответ, Эван с горечью отметил, что Вуд не появилась на занятии. Прозвенел звонок и, после короткого приветствия, Ирма Митчелл начала с весьма неожиданной фразы:

– Сегодня, в этом небольшом парке, вы начнете искать самих себя. – Она внимательно оглядела озадаченные лица первокурсников и продолжила: – Искать свой неповторимый стиль и узнаваемый почерк. Потому что обучаться здесь – значит, читать между строк и подмечать скрытое. Быть иным. Быть новатором.

Медленно двигаясь вокруг студентов, огибая этюдники, она пристально изучала каждого, и будто бы читала их мысли.

– Оглядитесь вокруг! – Потребовала Митчелл, и несколько студентов вздрогнули от ее голоса. Первокурсники сразу закрутили головами, рассматривая окрестности парка. – Вас окружает множество чудесных мгновений. Деталей. Форм. В столь восхитительный, теплый и солнечный осенний день мне бы хотелось, чтобы мы все запечатлели его на память. Выберите любой фрагмент, который вам больше всего по душе – будь то брызги в фонтане, роса в траве или летящие кленовые листья… Сегодня это всё объединяют солнечные зайчики, снующие среди нас. На сегодняшнем вводном занятии ваша задача – поймать их и перенести на бумагу с помощью акварели.

Эван украдкой покосился на сокурсников – каждый уже старательно искал свой сегодняшний сюжет, пробегаясь взглядом по уголкам парка.

– Настоятельно прошу: не будьте буквальными! – Продолжила декан. – Чего бы мне точно не хотелось – так это получить очередную партию этюдов о том, как красив внутренний двор Беллстрида. В моей коллекции такого добра предостаточно. Мне важен свежий взгляд! Продемонстрируйте вашу оригинальность, ваше видение мира, ваш характер и вашу суть! Покажите, чем вы отличаетесь от сотен других художников. Приступайте!

Студенты тотчас взялись за работу.

– Ты что выбрал? – Полюбопытствовал Уилл, когда Эван нанес первые линии карандашом по акварельной бумаге.

– Мне приглянулись вон те ветви. – Эван указал на красные кленовые листья сразу над их головами. – Через них красиво пробиваются солнечные лучи. Изображу их крупным планом. А ты что решил?

– Пока не знаю. – Протянул тот, почесав карандашом макушку. – Честно говоря, я плохо владею акварелью и хочется найти что-то попроще в исполнении.

– Тогда, может быть, небо? Сегодня красивые облака.

– Да, пожалуй. Спасибо за наводку, отличная идея! – И, небрежно отбросив карандаш, Уилл сразу же начал вдохновенно писать.

– Рад, что помог. – Отозвался Эван, уходя в свои мысли. Ему важно было закончить этюд всего за час, чтобы успеть на собеседование. При этом этюд должен был выглядеть законченным, чтобы произвести впечатление на профессора Митчелл. Тогда она точно позволит ему раньше уйти с урока, оставшись благосклонной.

Пока ребята творили, декан села неподалеку, включила планшет и начала знакомство, зачитывая вслух имена и фамилии новичков. Те, услышав свое имя, поднимали руку. Эван напрягся, когда очередь дошла до мисс Вуд.

– И где же, позвольте узнать, Джейн Эйприл? – Строго спросила декан, когда никто не поднял руку.

– Ей не здоровится. – Поспешила ответить Камилла Джонсон, метнув на Эвана злобный взгляд.

– Для таких случаев у вас есть учебный портал, чтобы каждый имел возможность предупредить преподавателя о форс-мажоре! – Строго сказала Митчелл. – Мисс Джонсон, надеюсь, ничего серьезного не приключилось?

Та в ответ покачала головой, и Митчелл продолжила знакомство со студентами.

Спустя час напряженной работы, Эван открепил этюд и подошел с ним к профессору.

– Уже? – Вскинув одну бровь, она взяла этюд, оценивая его критическим взглядом. По ее лицу невозможно было догадаться, что она думает.

– Профессор Митчелл, я вынужден отпроситься с занятия.

– И какой же повод, позвольте узнать? – Женщина оторвалась от рисунка, пристально глядя в глаза Эвана.

– Мне нужно успеть в центр на собеседование к трем часам. – Выпалил тот, растирая от волнения руки за спиной.

– Ищете работу? – Брови декана поползи вверх, на сей раз обе. Эван кивнул. – Молодой человек, вы осознаете, насколько это плохая идея? В Беллстриде неимоверно тяжело учиться, а вы хотите как-то совместить это с работой?

– У меня нет выбора, профессор. – Сухо отозвался Эван, надеясь, что декан не станет его расспрашивать.

Та внимательно смотрела ему в глаза, словно пытаясь прочесть в них все ответы.

– Что ж. Сегодня я сделаю для вас исключение. Вы можете идти на собеседование, но, если работодатель решит вас нанять, вам необходимо с ним договориться о таком графике, при котором вы сможете посещать все лекции. Без пропусков и опозданий. В противном случае, вы рискуете не успеть за учебной программой и быть отчисленным. Решайте взвешенно, мистер Грейсен. На кону ваше будущее.

Мастерская мистера Бехара Сингха затерялась среди других ювелирных и антикварных лавок улицы Редженси, поскольку имела совсем неприметную запыленную вывеску и такую же неприметную витрину с золотыми изделиями. Эвану пришлось несколько раз пробежаться туда-сюда, чтобы, наконец-то обнаружить небольшое открытое оконце, через которое он разглядел голову индийского мастера.

– Мистер Сингх? – Спросил Эван, заглядывая в оконце.

– Он самый. – Ответил мастер. – А вы, полагаю, мистер Грейсен?

Эван кивнул.

– Думал, вы старше. – Бехар Сингх открыл дверь, приглашая Эвана пройти в мастерскую. – Сколько вам?

– Восемнадцать, сэр. – Выпалил Эван, войдя в помещение.

Вопреки ожиданиям, внутри оказалось достаточно много места. Однако, интерьер оказался пыльный и неприглядный: несколько деревянных полок, заставленных коробками да органайзерами; два больших рабочих стола, хранивших десятки инструментов, в том числе плоскогубцы, пинцеты и что-то вроде микроскопа; мощные напольные лампы на регулируемых ножках, да старый потрепанный диван с кофейным столиком прямо по центру мастерской. Еще в темном дальнем углу стояла большая печь, которую Эван заметил в самую последнюю очередь.