Когда методистка, улыбаясь, откинула перед мисс Вуд крышку шкатулки, та едва слышно выдохнула, выдав тем самым свое волнение, а затем быстро погрузила пальцы в содержимое шкатулки и вытащила оттуда небольшой золотой шарик.

– Откройте его. – С легкой улыбкой попросила методистка.

Шарик оказался пластиковым и едва мисс Вуд надавила на него пальцами с двух сторон, он легко поддался, раскрывшись точно две ореховые скорлупки. Оттуда что-то крошечное упало в ладонь студентки. Приглядевшись, она подняла голову на методистку, демонстрируя ей улов.

– Контрада кошки. – Методистка улыбнулась еще шире, занося новую информацию в компьютер. – Пожалуйста, мисс Вуд, подождите на скамейке у входа. Ваш пропуск и ключи от комнаты уже готовятся.

Девушка выразила благодарность, и, поднявшись, гордо прошла ожидать на улицу. Эван успел уловить легкий карамельный аромат, исходивший от нее, пока шел к тому же креслу, на котором только что сидела она.

«Кресло даже не успело остыть от ее тепла» – пронеслось в сознании Эвана, и ему вновь не понравились собственные мысли.

Почему он вообще подмечает такие детали? Как будто ему есть какое-то дело до того, как она пахнет. Чувствуя в столь важный момент лишь раздражение, Эван оторвал спину от спинки кресла и впился ногтями в подлокотники, чтобы угомонить разлетающиеся мысли.

Всё это время методистка говорила с ним. Но до Эвана долетали лишь обрывки: поздравление о зачислении, какие-то напутствия торжественным тоном, слова о том, какими важными процессами они прямо сейчас будут заниматься и заверения, что на все уйдет не дольше пятнадцати минут.

– Что ж, – спустя целую кипу подписанных бумаг методистка подвела итоги, – планшет я на вас зарегистрировала, на учебном портале ваш аккаунт создала, комплект с университетской формой вашего размера… – она щелкнула мышкой, глядя в монитор, – тоже подтвержден. Можно перейти к выбору контрады. Прошу вас. – Методистка указала ладонью на шкатулку с золотыми шариками, которую даже не стала закрывать после ухода мисс Вуд.

Однако Эван медлил.

– Что-то не так? – Удивилась девушка.

– Вообще-то да. – Неуверенно сказал он. – Я могу как-то повлиять на выбор контрады? Или перевыбрать, если содержимое капсулы мне не подойдет?

Методистка удивилась еще больше.

– Простите, мистер Грейсен, но я не понимаю вас. Все контрады Университета находятся в абсолютно равных условиях. По сути, нет никакой разницы, куда вас определит рандом.

– И все-таки у меня есть… кгхм. Предпочтения.

– Какие же?

– Мне хотелось бы исключить контраду кошки, если это возможно.

– Что же не так с контрадой кошки? Вы их не любите?

– Дело не в этом. Я люблю животных. Любых. – Парень замялся, не зная, как завуалированно объяснить свою просьбу.

Пока он молчал, в глазах методистки промелькнула догадка. Лицо ее переменилось с удивленно-непонимающего до слегка озадаченного.

– К сожалению, мистер Грейсен, я не знаю, как вам помочь. Капсулы специально устроены таким образом, что открываются лишь единожды. Помимо этого, они не имеют снаружи никаких опознавательных признаков, и даже я понятия не имею, какая фигурка находится внутри.

– Может быть, они различаются в весе? – С надеждой предположил Эван.

– Возможно, но я ведь их не взвешивала. Честно говоря, в моей практике, это первый подобный инцидент. – Она снова дежурно улыбнулась. – Вам придется выбирать, как и всем.

Что ж. По крайней мере, он рискнул спросить.

Полагаясь на удачу, Эван потянулся к шкатулке и вытащил из нее увесистый золотой шарик. Надавил на него пальцами, разделяя на две равные половинки, в одной из которых лежала крохотная фигурка совы. Облегченно выдохнув, парень откинулся на спинку кресла.

– Вот видите. – Методистка, видимо, тоже испытала облегчение. – Это не кошка.

«Не кошка» – довольно повторил про себя Эван, убирая серебряную фигурку совы в карман.

Мисс Вуд, как ее и просили, послушно ждала на единственной скамейке сразу у входа в кабинет методиста, сложив руки на груди и постукивая каблуком по тротуарной плитке. Эвана попросили о том же и, чтобы лишний раз не намекать методисту на его неприязнь к мисс Вуд он, нехотя, присел на противоположном краю той же скамьи.

Демонстративно отвернувшись, девушка отсела от него настолько, насколько позволяла площадь сидения, а ее постукивания каблуком стали заметно чаще и громче. Оба нервничали. Между ними всё равно оставалось слишком маленькое расстояние, чтобы о нем не думать.

Всё то время, пока они сидели, Эвана так и подмывало обронить какую-нибудь колкость в ее адрес. Он честно боролся с собой, и очень удивился, когда одна из нескольких мыслей, что вертелись на языке, случайно вырвалась изо рта:

– Прошла на факультет чечётки?

Стук каблука тут же прекратился.

Ляпнув это, он похолодел и замер, ожидая бури, не решаясь даже боковым зрением взглянуть в лицо мисс Вуд. Ему показалось, что воздух вокруг нагрелся. Вдруг очень захотелось, чтобы девушка восприняла этот идиотский выпад, как неудачную шутку. Захотелось, чтобы она рассмеялась. И тогда… он бы неловко посмеялся вместе с ней. Может, на этом их вражда завершилась бы сама собой.

Но девушка не засмеялась.

– А ты прошел на факультет маменькиных сынков? – Произнесла она так громко и четко, словно долго тренировалась выговаривать каждый слог этой фразы.

Ох, зря она упомянула его маму. Зря, зря, зря.

Чувствуя себя уязвленным какой-то лохматой девчонкой, Эван резко развернулся к ней.

– Не смей говорить о моей матери. – Его голос прозвучал слишком агрессивно.

Он понимал, что начал перегибать, но, если прямо сейчас не поставить ее на место, будет только хуже.

– А не то что? – С вызовом прошипела та, провоцируя. Девушка впилась в него зелеными глазами, в которых не было ни грамма страха. В них отчетливо кипела буйная зарождающаяся ненависть. – Что ты сделаешь мне, а?

Утратив над собой контроль, Эван резко схватил ее за запястье:

– Осторожней, Вуд. – Пригрозил он. – Не нарывайся.

Не отводя от него едкого взгляда, точно жертва в момент атаки, которая не собиралась сдаваться без боя, мисс Вуд дернула рукой в попытке вырваться. Ее ноздри раздувались, а грудь заметно вздымалась при каждом резком вдохе.

– Отпусти! – Скомандовала она, дернув руку сильнее.

Эван не отпускал. И хотя сейчас его сердце колотилось как бешенное, внешне он выглядел холодным и спокойным. Он знал, что слишком сильно сжал ее запястье, тем самым причиняя девушке боль. И еще раз убедился, что мисс Вуд оказывает на него исключительно пагубное влияние, ведь он никогда в своей жизни не был таким.

Он сам себя не узнавал. Но был не в силах противиться этому всепоглощающему негативу.

– Перестань! – Процедила Вуд, еще раз дернув рукой, уже в полную силу.

На этот раз Эван разжал пальцы.

– Псих долбанный! – Выплюнула Вуд. Подскочив, она схватила свой чемодан и поспешно отошла от парня на дюжину шагов.

Больше они даже не косились в сторону друг друга.

К счастью, спустя несколько невыносимо тягучих минут, методистка вынесла каждому по фирменной небольшой коробочке в сине-золотых цветах. Она ничем этого не показала, но очевидно, отметила тот факт, что будущие студенты держались на внушительном расстоянии друг от друга, вместо того, чтобы ждать на одной скамье.

Другие студенты здесь обычно начинали знакомиться, делиться впечатлениями от Беллстрида и принимались обсуждать различные учебные моменты. А сегодня она застала совершенно не типичное поведение. Положительным моментом в этой ситуации было то, что методистка больше не задала ни единого вопроса и, пожелав удачи, удалилась в свой кабинет.

Мисс Вуд вполне могла бы победить в соревнованиях по спортивной ходьбе – столь молниеносно она исчезла, как только получила свою коробку.