Поднимаюсь и пробиваю подачу. Хорошую, но без прыжка. Вот только играющие такого не ожидали, так что мяч пронёсся мимо них и упал в море.

Спортсмены смеются, а Михаил, ворча, лезет в воду…

Улыбнувшись ситуации, разворачиваюсь и собираюсь сварганить себе ещё бутербродик…

Пять минут. И снова мяч в голову! Причем на этот раз с такой силой, что я чуть носом лист металлический не клюнул…

Разворачиваюсь — на меня недобро смотрит мокрый по пояс Михаил.

— Мяч подай, будь другом! — говорит этот гад, да ещё и улыбается.

Михаил Петровский

Ну раз человек просит… Тем более по-дружески…

Можно и подать. Зря я что ли до последних лет за команду своего холдинга в волейбол и футбол играл?

Поднимаюсь на ноги и иду за отлетевшим мячом. О! Как раз рядом большой плоский валун в песок утоплен — не буду в песке вязнуть. Забираюсь на устойчивую плоскость, подбрасываю мяч повыше и в прыжке пробиваю по нему со всей дури!

Техника у меня ещё с прошлой жизни в наличии (тут такого ещё и не придумали), а новое тело ощутимо сильней прежнего, так что подача получилась — О-го-го!

Мяч со свистом пролетел разделяющее нас с сыном командующего расстояния и вписался точно ему по физиономии, оставив на память о себе четкий отпечаток…

— Да ты ох**л, щегол! — под хохот товарищей взревел пострадавший.

— Миш, ну куда ты! — парня пытались остановить, но куда там. Пьяный же разумных слов не понимает.

По себе могу судить… Вот ради какой великой цели я сыну главнокомандующего войсками округа в голову зарядил? Что, иных способов разрешить ситуацию не было? Но что поделать? Сейчас нужно разбираться со стремительно приближающимся подвыпившим бугаем (а он ещё и лет на десять меня старше!).

Причем, (тут мой мозг «как-то вдруг» включился) парень этот явно в ресурсах на развитие не обделен, да и Характеристика Тело у него ощутимо больше чем у меня, да ещё и развитие в Силу… Он же такого, как я, пополам разорвать может… Зато пил он явно больше меня. Это не принципиально, но можно использовать!

Решаю на дожидаться, пока противник до меня дойдет, делаю пару шагов навстречу

— Ну что, Мишаня, смахнуться хочешь? Тогда давай! Бей! Не тупи! — подначиваю парня, — полезнее спровоцировать удар и сразу его отразить, чем ждать в напряжении, когда пьяный решит действовать. Эта братия непредсказуема, так что лучше сразу взять ведущую роль в будущем танце!

— Ну, все! П***ец тебе! Будет еще какой-то гегемон оскорблять сына красного комдива!

А техничная у него стойка! В прошлой жизни я такие на боксерских поединках неоднократно видел. Экстренно восстанавливаю в памяти навыки айкидо, которым занимался регулярно — раза два в неделю на протяжении последних двадцати пяти лет. Всё же работа у меня преимущественно сидячая была, отсюда и единоборства. Борьба с гиподинамией и попутно укрепление партнерских связей (айкидо у нас считалось боевым искусством топ. менеджеров — стратегическое мышление и тому подобное). И японца, ученика самого Морихея Уэсибо, себе для постановки техники выписал. Понты, конечно, но как мастер тот старичок большим уважением пользовался.

А Миша меж тем уже приблизился и, долго не рассусоливая, попытался пробить прямой мне в голову. Как раз против такого удара сенсэй меня и натаскивал особенно тщательно. Уход с линии атаки, захват с приложением сил по вектору движения противника. И вот уже я стою, и Миша тоже стоит. Только с заломленной за спину в боевом приеме кистью. А вот уже не стоит, а перебирает на месте ногами от нестерпимой боли. А я уже на кураже — адреналин, помноженный на коктейль из браги и самогона.

— Внимание! — кричу. — Впервые на арене нашего пляжа! Танец дрессированного Мишки! Давай, Михайла Топтыгин, танцуй! — и противник, поскуливая, стал подпрыгивать в том направлении, куда я тянул его руку.

— А если серьезно, — я останавливаюсь и пристально смотрю в глаза этого архаровца, дожидаясь установления зрительного контакта. — Если вы, существо, недостойное назваться Человеком Разумным, и лишь из-за «родственных связей» таковым именуемое, не в состоянии, находясь в обществе других разумных индивидуумов, вести себя адекватно и поддерживать своё достоинство на минимально приемлемом для взаимодействия с окружающими уровне, то я вам искренне сочувствую и советую задуматься над решением столь значимой проблемы. Как вариант — можно проявить капельку гражданской сознательности и самоизолироваться, посвятив время своего затворничества культурному развитию, что позволит вам вновь быть принятыми обществом, а не выставлять на всеобщее обозрение свою бескультурную и пока явно умственно ограниченную суть, порочащую честь ваших родителей.

Ох и утомительное это дело — придурков вразумлять. Я незаметно восстановил дыхание и продолжил экзекуцию.

— Если же серое вещество в вашей черепной коробке находится в относительной норме и не имеет явных отклонений, требующих немедленного медицинского или воспитательного вмешательства, но слишком бурно реагирует на спиртосодержащие напитки или иные психотропные вещества, поступающие в организм перорально (или иным способом), то предлагаю Вам рассмотреть вариант с исключением из вашего рациона, столько губительно сказывающиеся на процессы высшей когнитивной деятельности химические соединения, пока это не привело вас к ситуациям чудовищным и непоправимым.

Ненадолго замолкаю, желая убедиться, слушает ли меня собеседник. Судя по вытаращенным глазам, слушает. Но не факт, что понимает… Но это не так страшно, говорю я отчетливо, если что, товарищи всё ему перескажут…

— Могу ли я надеяться, что слова, сказанные мной, не пропадут в пустоте и будут восприняты вами серьёзно, без излишней в вашей бедственной с духовной точки зрения ситуации спеси и с привлечением в процессу логического анализа и здравого смысла? Кивните один раз, если вы меня услышали, и два раза, если поняли.

Миша от окончания моего спича впал в лёгкий ступор, а потом закивал как китайский болванчик… Мда…

— Что ж! Прошу принять на поруки сего буйного субъекта, — обращаюсь я к подошедшим мажорам. После чего отпускаю противника и легким толчком направляю в сторону дружков.

Парень делает пару шагов, спотыкается, пытается упасть, но его тут же подхватывают под руки и уводят…

А от удаляющейся группы отделяется один из ребят постарше.

— Приносим свои искренние извинения за действия нашего друга, — очень вежливо обратился он ко мне. — Мы были не правы. Больше такого не повторится.

И развернувшись, отступил к остальным.

Я же стоял и старался не показывать, что у меня от перенапряжения трясутся руки — парень оказался ГОРАЗДО сильнее меня, да ещё и техники в новой жизни я не отрабатывал, так что подобное удержание потребовало от меня максимального напряжения мышц… Фух… Похоже, я себе что-то потянул…

После окончания конфликта все как-то очень быстро по домам засобирались. Мажоры, возбужденно галдя, позапрыгивали в свои машины и укатили, оставив солдатиков собирать вещи.

Блатные после произошедшего стали как-то странно на меня посматривать и тоже поспешили отчалить. Только их предводитель, Серега, перед отбытием крепко пожал мне руку и сказал, что если что нужно будет, то его можно найти в портовом районе…

— Спроси Серого с Инжирной, и тебе подскажут. Бывай!

Что же. И такие контакты полезны. Это я, как предприниматель девяностых годов, говорю…

А дальше и мы собираться стали. Правда, Шкода порывался продолжить посиделки — нам оставили недобитую бутылку самогона и мясо, что как раз дожаривалось на металлическом листе.

— Не, пора собираться! — безапелляционно решил я, глядя на хмельные рожи своих друзей. — Сейчас только немного в себя приду и движем. Но больше никакого алкоголя. Вон — бери пример с Малыша — ешь мясо…

В итоге с пляжа мы тронулись только через час. Эххх… А мне, как самому трезвому, парней ещё и по домам разводить…

Всё хорошо, что хорошо кончается, и особенно хорошо, что без последствий. По крайней мере я на это надеюсь…