Тяжело вздыхает, но трубку кладет молча. Выдыхаю и тут же набираю Алексея.

— Буду ждать внизу, — говорит сразу взяв трубку.

— Доброе утро, — стараюсь быть вежливой. — Спасибо.

— Не за что, Лиса.

Умываюсь за считанные минуты. Полноценный завтрак проходит мимо. Доделывая последний бутерброд роняю нож на кафель, и слышу сзади отборный мат.

— Оставь, я сама подниму. Ты в больницу? — заспанная подруга вышла из своей комнаты.

— Угу, и уже опаздываю, — складываю пять бутербродов.

Два мне и три Алексею. Он тоже не успел позавтракать, это точно.

— Так, две минуты! — командует Наташа. Ставит немного воды в чайнике и достает свой любимый чай на травах. — Без чая не отпущу. Детям сухомятка противопоказана!

Решаю не спорить. Делаю еще один бутерброд и отправляю в рот. М-м-м, как вкусно.

Наташа заваривает в маленькой термокружке чай и сует мне в руки.

— Приеду позже. Такой марафон с утра я не выдержу.

— Окей, — отвечаю и вываливаюсь тормознутой пулей из квартиры.

Алексей здоровается и помогает мне сесть. Передаю ему три бутерброда, сама сижу попиваю чай и жую, разглядывая за окном дома и улицы.

Дорога пустая, добираемся в считанные минуты. Алексей остаётся в машине. Я же поднимаюсь в палату. Мама разглядывает потолок и реагирует лишь на хлопок двери.

— Явилась, — презрительно фыркает. — Отца ты естественно не покормила.

— Естественно, тебя заберут, поеду кормить твоего мужа.

Не успевает что-либо сказать в палату входит медсестра.

— Готовы? — мама кивает без слов. — Тогда пойдемте.

— Куда? — ошарашено смотрит на женщину.

— На операцию.

— А как же…не на кровати? — уточняет мама. — То есть, как это? Пешком? В операционную?

— Конечно, вы же не при смерти, можете и сами дойти.

— Ну и сервис, — бурчит одевая тапки. Подаю халат, а сама мысленно возношу молитвы, чтобы все разрешилось благополучно.

Провожаю маму и остаюсь с этой стороны двери.

Вот и всё. Минуты потекли в обратном порядке. Тянулись, будто специально. Стрелка на часах застыла и подгонять её я не могла. Туда- сюда сновали люди в белых и фиолетовых халатах. Но никто не обращал на меня внимания.

ЗА время предоставленное мне, вспомнила то время когда мама еще была для меня мамой. Ласковая, нежная и понимающая. Только так могу её описать. А потом резко всё изменилось. Появился отчим и Лёня.

По телу прошла неприятная дрожь при воспоминании этого урода. Дал же бог родственничков.

Створки операционного блока стукнули и ко мне подошел врач. Снял шапку и вытер пот со лба.

— Операция прошла успешно. Мы удалили все, но будем наблюдать, чтобы не поднялось внутричерепное давление. Поэтому сегодня она побудет в реанимационном блоке. Вы можете ехать домой, если вдруг что, вас наберут сразу.

— Спасибо, — кинулась на шею врачу. Слёзы сами побежали по щеке. — Спасибо.

Вытирая влажные дорожки шла к стоянке. Поеду домой, но перед этим заеду в кафе и куплю пирож…Черт! Я же обещала маме, что съезжу домой. Кривлюсь только от одной мысли столкнуться с братом. Но делать нечего, прошу Алексея отвезти меня.

Уже становившись у порога, он повернулся и серьезно посмотрел.

— Я не уеду отсюда, Василиса. Если что, кричи или звони, поняла?

— Все будет хорошо, — утешаю скорее себя, нежели его.

Огромный дом. Утро.

Какова вероятность не встретить никого? Может, отчим соизволил поехать к жене. Всё-таки она не в санатории на процедурах. А Лёня…пусть под землю провалится.

Захожу через заднюю дверь и попадаю сразу в кухню. Тишина. Может, реально никого. Хотя в прошлый раз я тоже так думала. Прошмыгнув из кухни в прихожую, а после и в гостиную, огляделась. Никого. Тихо.

По комнатам не рискнула гулять. Вернулась на свое рабочее место. Так-с, приготовлю борщ и жаркое, на пару дней им хватит. Хотя, не понимаю. Отчим состоятельный человек, может питаться в ресторане. Что за фишка есть исключительно домашнюю еду?

Ладно. Достаю мясо и все что мне понадобиться. Ставлю кастрюлю. Ищу горшочки для жаркого. Нарезаю аккуратно овощи и мясо. Приготовление отвлекает от грустных мыслей. Уносит в другой мир. Тихо напеваю известную песенку и притопываю ногой.

Вода в кастрюле закипает и крышка подскакивает. Нож выпадает из рук и с грохотом приземляется на столешницу. Делаю резкое движение и поясницу простреливает боль.

— А-а-а, — выдыхаю со стоном. — Уф.

С силой сжимаю челюсть от боли. Прикладываю руку к спине и сгибаюсь пополам.

— Ну, надо же какие люди у нас дома! — из коридора слышу ненавистный голос сводного брата.

Как же ты не вовремя.

— Ты к нам пожрать пришла? — подходит ближе, а у меня перехватывает дыхание от острых спазмов и ужаса, что мы с ним одни дома.

Дикий ужас с кровью разгоняется по венам. Смотрю на стеклянные глаза парня и вспоминаю прошлый раз. Тогда мне удалось избежать изнасилования применив прыткость. Сейчас даже если дом загорится, не смогу резво выбежать. А еще эта боль в пояснице, просто убивает.

Медленно подходит, как шакал скалится, щелкает суставами на руке. А у меня уши закладывает от этого звука. Точно также он может свернуть мою шею. Шарю рукой по тому месту куда упал нож. Натыкаюсь на холодную сталь, сжимаю в руке.

Буду биться до конца. Уж теперь мне точно есть за что сражаться.

Странно то, что буквально вчера детишки буянили, как и всегда. А сегодня тишина и покой, будто я арбуз ношу под сердцем, а не двоих футболистов.

— Что же ты, барби, — скривился, утыкаясь взглядом в мой живот. — Хотя какая ты барби. Похожа на слона.

Мысленно выдыхаю, не возбуждают беременные — это хорошо. Просто отлично. Но следующая фраза заставляет заледенеть.

— Не досталась ты мне целкой. Но хотя бы попробую тебя с брюхом. Таких у меня еще не было.

Дальнейшие минуты были наполнены ужасом происходящего. Лёня проворно двинулся на меня и за секунду оказался рядом. Схватил за горло и не церемонясь стал душить.

Тяжело решиться на убийство. Но если выбирать, я или дети, то выберу детей без раздумий. Они должны жить. Если я сяду, то малыши отправятся к папам. Знаю, они не откажутся от детей.

Рука давно согрела сталь, но за последнюю минуту остыла до температуры айсберга. Она холодит мозг, который в ускоренном темпе анализировал ситуацию и дальнейшие возможные исходы.

— Это судьба, Барби. — шипит в лицо, обдавая выхлопом перегара. — Ты веришь в судьбу?

— Пошел к черту! — выдыхаю последний кислород из легких.

Последние секунды, мне нужен воздух. Сам не отпустит, поэтому замахиваюсь и бью.

Хватка на шее тут же пропадает. Кашляю, глотаю воздух большими порциями. И уже начинаю задыхаться от переизбытка кислорода. Обескураженный Лёня делает пару шагов назад. Удивленно смотрит на окровавленный бок, затем на меня. Лезвие ножа торчит из правого бока, покачивается.

Как-то не осознано отмечаю, что стукнула входная дверь. Не отрываюсь от парня. Смотрю на него. Жалкие потуги понять ситуацию. Делает два шага вперед и прямо передо мной падает на колени. В дверном проёме появляется Алексей.

Быстро оценивает представшую картину.

— Вы ранены? — спрашивает уже рядом. Ничего себе какой прыткий.

— Нет, — цежу сквозь очередной спазм. — Но мне не хорошо. У меня боли.

Вдвоем переводим взгляд на лежачее у ног бессознательное тело.

— В саду прикопаем? Или в больничку? — на полном серьезе спрашивает.

А что так можно? Просто прикопать. Конечно, можно. Отвечаю сама себе. Но я не могу так поступить. Поэтому машу головой, так как если разожму челюсти то буду орать.

— Значит, скорая, — Алексей набирает номер и вызывает две бригады скорой помощи. — Дайте приляжем.

Обхватывает поясницу, старается чуть ли не нести меня к дивану.

— Чем я могу помочь?

— Не зна-а-а-аю, — черт как же больно! Хочется выть от спазмов пронизывающих все тело.