От этого еще больнее. Осознавать, что я была лишь временной заменой. Черт! Горло будто удавкой стянуло. Глаза запекло, хотелось рыдать, но нельзя. Я понимала, что между нами все не серьезно и не могу сказать, что люблю этих двух шикарных парней. Да и можно ли вообще любить двух парней? Но к ним я испытываю…что? Не знаю. Что-то нежное. Теплое. Родное, если можно так сказать. А когда вспоминаю о тех днях проведенных вместе, внутри рождается жар. Желание. Влечение. Можно ли это всё-таки назвать любовью? Думаю нет.

— Каким-то образом ГРУ России узнало о разработке программы. Сначала связались со мной, — Макс прошел к окну. Красивая мужская фигура застыла у панорамного окна. — Предлагали купить за очень хорошие деньги.

— Потом связались со мной. Так же предлагали купить, когда поняли, что не прокатило, стали угрожать. Ну и итог ты знаешь. Решили забрать силой.

— Об облаве мы узнали ровно в тот момент, когда створки лифта открылись…

— Мы шли за тобой, — договорил Рой. — Когда ты сбежала с квартиры, мы вышли за тобой, бэйб.

То есть не бросили? Не оставили, как ненужную вещь? Шли меня вернуть.

— В ГРУ у меня работает двоюродный брат. Он предупредил, — тяжело выдохнул и повернулся ко мне. Зацепил своими бездонными глазами, окутывая меня. — Все решения принял я, крошка. Оставить тебя им на съедение — было самым тяжелым. Но мы знали, что тебе ничего не будет. Твоей защитой занимался наш адвокат, который за приличную сумму быстро оформил документы на квартиру, и дал денег на первое время. Он всегда за тобой присматривал.

— Если бы ты тогда не убежала, то уехала с нами, — выдал Рой.

— Так вот про какую флэшку у меня спрашивал адвокат. На ней была программа?

— Да. Вот же сука, тоже решил подзаработать, — процедил со злостью Макс.

— А сейчас? Почему вы опять в моей жизни? Или это совпадение? — от волнения у меня тряслись руки и горло сдавило спазмом. Мне бы водички хлебнуть, но показывать насколько я нервничаю не хочется. Поэтому сижу тихонько перевариваю информацию, вжимаю руки между ног, словно грею от мороза.

— Совпадений в жизни не бывает бэйб.

— Твоё возвращение на работу, новая должность и командировка сюда — всё было спланировано. То есть, спланирована была только командировка, а вернуть тебя на работу и должность, просто просьба. Наша.

— Мы не теряли тебя из виду, кроха. Всё это время за тобой наблюдали и поддерживали наши люди.

На меня будто ушат ледяной воды вылили. То есть это не моя заслуга? Ни работа, ни должность? Это всё по их просьбе? Но даже не это меня ужаснуло. Если они столько знают, за мной наблюдали. Значит, они могут знать и всё остальное!

Жадно вдыхаю воздух. Качаю бессмысленно туда-сюда, легкие жжет, а горло давит. Боюсь задать вопрос, что им еще известно. Смотрю на них, в ушах шумит и сердце сбивается с ритма.

— Зачем? — выталкиваю из себя единственное слово.

Макс ставит стакан на барный столик. Тихо ступая, идет ко мне. Садится рядом и проводит ладонью по щеке. Внутри вспыхивает огонек, тлеет под ребрами. Хочется еще. Чего-то более откровенного. Да чё врать, хочу их. Гормоны или нет, но внизу живота скручивает так, что выть хочется. А на деле издаю легкий стон.

— Мы искали уголь, а нашли бриллиант, Лиса, — говорит нежно, задевая душу.

Понимаю, о чём он говорит. Они искали подружку Роя, а нашли меня. И я поддаюсь на провокацию. Радуюсь в душе.

С другой стороны прогибается диван. Рой кладет горячую руку мне на спину и легко проводит пальцем, разгоняя мурашки и возбуждение по всему телу. Прикрываю глаза. Желание прыгнуть в пучину вожделения настолько велика, что приходится сжимать кулачки. Подрываюсь резко, как для своего положения. Бравенько даже.

На секунду в глазах темнеет и низ живота чуть тянет. Дышу, как учил гинеколог. Все хорошо. Все просто отлично. Зашибись!

— То есть на протяжении семи месяцев, вы следили за мной, как сталкеры? Что сейчас изменилось? Зачем сюда притащили? — не замечаю, как хожу из стороны в сторону. Останавливаюсь, когда ловлю мысль. — То есть никакой работы здесь нет? Я приехала потому что вам так захотелось?

Парни, как по команде поднимаются, обходят кофейный столик с разных сторон и зажимают меня.

— Конечно же работа есть.

— Сама настоящая. Но ребята подождут чуть-чуть.

Становится тесно, неловко и страшно. Сейчас, если Макс решит прижаться, то он почувствует вздутый живот. И тогда орать уже буду не я. Прикусываю внутреннюю часть губы и стараюсь дышать ровно. Главное, не показывать, насколько сильно волнует их близость.

Но то, что дальше делает Макс, меня выбивает напрочь из колеи.

Рука парня поднимается и плавно опускается на живот. Мягкие поглаживания сверху, под грудью резонируют с ласковыми касаниями внизу живота. Рой.

Они знают!

Знают!

Блять! Они знают! В голове бьется серое вещество, или это сердце?

— Мы не можем допустить, чтобы наша дочь родилась в другой стране, — негромко говорит Рой.

— Ваша…дочь?

— Или сын? — вскидывает брови Макс.

И сын и дочь. Ноги слабеют, уже не получается себя держать в руках. Страх накатывает. Если в России они умудрялись за мной следить, то что им стоит силой удерживать меня здесь в ЛА?

— Ого! — восклицает Макс, поднимаю лицо. — Я прям вижу какие мысли наводят хаос в твоей голове. Давай поговорим.

— Поговорим, — тупо повторяю.

А что если они захотят отнять детей? Это в России закон до победного на стороне матери. В Америке всё совсем по-другому.

Не отдам! Костьми лягу, пешком пойду домой, но им не отдам. У меня еще есть два месяца, чтобы свалить отсюда. Я смогу.

— Они не ваши, — выпаливаю быстрее, чем понимаю что ляпаю.

— Они? — округляются глаза парней. Мысленно бью себя в лоб. Дура!

— Не важно, — уже не так смело отвечаю, но всё ещё держусь. — Я не отдам вам де…ребенка.

— Их двое?! — не веря, переспрашивает Рой. И от выражения его лица, хочется смеяться.

— Они мои и точка! А теперь выметайтесь! — отступаю от них как можно дальше. Разрушаю их чары. — Уходите! Не хочу вас больше видеть!

Переглядываются. Решают. Это бесит меня еще больше. До трясучки.

Не спорят, выходят из номера. Выдыхаю, лишь двери закрываются. Стекаю медленно на рядом стоящее кресло. Обхватываю голову.

Что теперь делать? В голове бьется только одна мысль бежать. Подрываюсь и ураганом проношусь по номеру. Кидаю в чемодан личные вещи не упаковывая. Закидываю не глядя. Натягиваю пальто, кое-как обуваю ботинки. Уже становится тяжело это делать. Проверяю паспорт.

Иду к двери, поглаживаю животик, успокаивая малышей. Но когда распахиваю дверь натыкаюсь на тележку и официанта.

— Добрый день, извините, — виновато щебечет и косится на мой чемодан. — Ваш обед, мисс Лиса.

— Я не заказывала.

— Мы заказывали, — за спиной парня вырастают Рой и Макс.

— Я против! — держу двери, не даю пройти вовнутрь.

— Позвольте? — отталкивает официанта Макс и проведя нехитрые манипуляции отворяет вторую створку двери. Она узкая, но достаточно для того чтобы просочиться в номер даже с тележкой.

Сдаюсь, отступаю. Официант виновато косится и исчезает. Парни проходят, как к себе домой. А я так и стою в коридоре, наблюдаю с чемоданом в руке.

— Ну, приятного аппетита, мальчики, — выдаю и быстро ретируюсь к двери.

Только меня ловко перехватывают, а точнее подхватывают и несут.

— Приятным аппетит может быть только с тобой, бэйб. Садись, перекусим.

— Я не буду с вами кушать.

— Уверена? — хитро улыбается Макс и по очереди поднимает крышки блюд. Только сейчас замечаю, что их много и все они маленького размера, как для ребенка.

С каждой открытой крышкой во рту скапливается слюна. Еще чуть-чуть и я захлебнусь. Столько вкусностей. Панакота, пудинг, канапе из фруктов…м-м-м-м…о, нет! Даже трайфл.

— Давай, сладко поедим, сладко поговорим. А потом уже ты будешь делать выводы? — говорит Макс.