— Королю нужна королева.

Я знала, что она не королева, но я не знала, что я пешка, пока не стало слишком поздно …

Пешка для ферзя … Я не могу оставить тебя в этом мире без защиты … Когда придет время, ты сделаешь то, что должна …

Угроза Хеншо, наблюдение за нашей семьей и эта таинственная тайна, которая нависает над нами. Мой папа чувствует, что его загнали в угол, и думает, что нашел идеальный выход.

— Папа… кто говорил по телефону?

— Когда он придет за ней, ему придется прийти ко мне. Когда он придет ко мне … Вместо этого я отдам ему тебя.

Что? Блядь!

— Это чушь собачья! — Я вскакиваю со стула, резко оборачиваюсь, чтобы свирепо посмотреть на сестру, но она даже не смотрит в мою сторону, вскакивает со своего места и выбегает из комнаты, не оглядываясь.

Я перевожу взгляд на отца, прищуриваясь.

— Зачем посылать ее туда только для того, чтобы сделать это? Я, блядь, этого не понимаю.

— Он заключил с ней сделку, так что это имеет смысл.

Слова Бастиана возвращаются ко мне, и я бросаю их своему отцу.

— Что, если все, чего он хочет, это вернуть ее?

Мой отец наливает маленький глоток ликера в бокал и подносит его к губам.

— Не будь дурой. — Он позволяет золотистому ликеру пропитать его горло, прежде чем снова повернуться ко мне лицом. — С Бостон он получает жену и связь с нашим именем, ничего больше.

— Не говори о ней так, как будто она стоит не больше, чем имя в контракте.

— Да, для кого-то она будет такой, но Энцо не этот кто-то. Он сила, и когда он поймет, чего он может добиться, если ты будешь на его стороне, он не станет ссориться. Он придет, и как только соглашение будет заключено, он сам покончит с Хеншо.

Я вряд ли смогла бы изобразить более суровое выражение лица, чем то, которое на мне сейчас. Мой отец качает головой, вздергивая подбородок.

— Я же говорил тебе. Я не оставлю тебя в этом мире без защиты. Он твой лучший шанс на успех.

— Мне не нужен мужчина, чтобы быть сильной и успешной, — выдавливаю я сквозь стиснутые зубы.

— Нет, тебе нужен кто-то, кто будет держать тебя в узде, чтобы ты не шныряла повсюду, как влюбленный щенок с промытыми мозгами, который якшается с подонками, которые видят только возможность чего-то добиться.

Я отшатываюсь, как от пощечины, ненависть в его тоне тяжела и безошибочна.

— Ты его даже не знаешь.

— Ты тоже не знаешь, — холодно говорит он. — Скажи мне кое-что, он ввел тебя в свой мир? Познакомит тебя со своим народом? Вы встречались с его самыми близкими друзьями? Или он гонялся только за твоим?

У меня пересыхает в горле, мой разум пытается отвергнуть слова, которые он произносит, но от их правдивости тлеющие угли в моем животе снова разгораются пламенем. Он не приводил меня в свой мир. Он действительно скользнул в мой. И он оставил все как есть, как будто ничего не было, как будто я была никем, в тот момент, когда я отказала ему во входе, которого он молча добивался на гала-концерте.

Несмотря на войну, ведущуюся в моей голове, я заставляю себя сказать:

— Ты ничего не знаешь. Не все жаждут крови и денег.

— Не забывай о власти, — равнодушно говорит он. — И да, дочь моя, в этом мире так оно и есть. Другой мужчина прикоснулся к тебе, и где этот храбрый мальчик, а? Не здесь, так что, как я уже сказал, ты никому не можешь доверять. Может быть, даже не своим самым близким друзьям. Я буду тем, кто покончит с этим. Вы можете доверять только слову своей семьи. Кровь это все.

— Говорит человек, который поклялся, что никогда не отдаст своих дочерей без их согласия.

Он даже не морщится.

— Решения должны быть приняты, и я ни о чем не жалею.

— Если ты думаешь, что я соглашусь с этим, то ты ошибаешься.

— Если ты думаешь, что ты или кто-то другой может остановить это, — говорит он, его тон становится мягче. — Тогда ты, дочь моя, очень, очень ошибаешься. Я говорил это сто раз, поэтому скажу еще раз. — Он подходит ближе, не обращая внимания на воду, грозящую пролиться из моих глаз. — Я не оставлю тебя в этом мире без защиты.

— Мы не беззащитны. У нас есть ты.

Тень падает на его глаза, а затем он шепчет свои последние слова на этот вечер:

— Судя по тому, как все складывается, я недолго буду с тобой.

А потом он уходит, оставляя меня наедине со слишком большим количеством бомб, чтобы их можно было сосчитать, и без понятия, как уберечь их от взрыва у моего гребаного лица.

Глава 31

Роклин

Мои глаза резко распахиваются, фиксируясь на отвратительной розовой сетке над кроватью, мой разум все еще наполовину погружен в состояние кошмара, вчерашний разговор тяжелым грузом лежит у меня в голове. Я даже не уверена, спала я или нет, но, когда снова раздается громкий хлопок, я понимаю, что это не сон и не сотни сценариев, разыгрывающихся в моей голове, пока я лежу здесь, борясь со сном.

Я срываюсь с простыней, не успевают мои босые ноги коснуться плюшевого ковра под ними, как моя дверь распахивается, и на меня смотрят широко раскрытые в панике глаза моего отца. Я быстро хлопаю в ладоши, и включается свет, паника вспыхивает во мне, когда я смотрю на него. На нем все еще вчерашняя одежда, не хватает только пиджака, но белая ткань помята, и пуговица наполовину расстегнута, по ней разбрызганы маленькие красные пятнышки.

— Пойдем. Воспользуйся частным запасным выходом, спустись в гараж и сядь в машину. Сай там внизу готовит машину, мне нужно забрать твою сестру.

Я уже накинула халат на плечи, сунула ноги в тапочки и перекинула сумку через плечо, прежде чем он закончил говорить.

— Что, черт возьми, происходит? — Спрашиваю я, бросаясь обратно к своей кровати, чтобы схватить телефон, когда встречаю его в коридоре.

Он бежит к двери Бостон, двое охранников у меня за спиной и четверо впереди, и я вместо его указаний следую за ним.

— Роклин, уходи. Я все объясню в машине!

Когда из-за угла появляются еще трое охранников, я решаю оставить его, как он приказал, и спускаюсь в гараж. Я бросаюсь через бетонное пространство, мой отец и сестра вбегают в дверь еще до того, как я добегаю до Сая. Я поворачиваюсь к Саю:

— Что случилось? — Требую я, мои глаза скользят по его лицу, пытаясь что-то прочитать, но он не что иное, как каменная стена передо мной.

Даже его глаза пусты, когда он смотрит в мои, и это хладнокровие еще больше выводит меня из себя. Вот каким он становится, когда находится в режиме полноценной миссии.

— В машину. Твой отец все объяснит, но нам нужно идти.

В этот момент рука моего отца касается моей спины, и я быстро ныряю в машину, Бостон шаркает рядом со мной, а затем дверь за нами закрывается. Сай садится за руль, в то время как второй охранник забирается на пассажирское сиденье, и мы выезжаем, две машины ведут нашу, а когда я оглядываюсь назад, еще две позади.

Я выжидающе смотрю на отца, и он медленно пересаживается на противоположное сиденье, чтобы продолжать наблюдать за нами, его глаза бегают по сторонам, но рассвет еще не совсем добрался до нас, так что снаружи нет ничего, кроме темноты.

— Особняк Хеншо подвергся нападению, и по состоянию на час назад никто не смог связаться с Отто Хеншо. Его жена осталась невредимой, но они потеряли нескольких охранников, и, судя по найденным следам крови, она предполагает худшее.

Мгновенно мое внимание переключается на рубашку отца, на пятна крови, которых там не было прошлой ночью, и когда я снова поднимаю глаза, он смотрит на меня.

— Я не понимаю. — Бостон качает головой. — Сначала Оливер, а теперь его отец? Ее тон не совсем сдержанный, обвинение явное, поскольку она тоже смотрит на нашего отца в его смятении. — Единственные два человека, которые случайно знают, какой бы секрет ты ни хранил?

Это требует усилий, но мне удается скрыть свое потрясение. Моя сестра не из тех, кто огрызается или задает вопросы нашему отцу, но, похоже, вчерашний небольшой разговор, или, лучше сказать, обмен секретами, изменил это. Конечно, мой отец не обращает внимания на то, что она говорит.