– Эх, ладно, Кэйшес тебе судья. Сделаю исключение, домушник проклятый, всё равно с серьёзных людей за такие истории барыша не получить…

И Счастливчик рассказал о Сороке по имени Эдди Ссыкун. Ему, как и Хейду, лотерея подкинула заказ на Дар Квадранты. Бедолага так перепугался, что попытался обменяться заказами, но Счастливчик заявил: «Я-то не дурак лезть к фанатикам!» Когда он заглянул к другу через пару недель, то готовился встретить пустую квартиру. Эдди, как ни странно, нашёлся живым и здоровым, более того – он выполнил опасный заказ. Радостным, однако, от этого не выглядел, нёс какую-то чушь: «Не могу спать. Совсем! Одни кошмары снятся. И оно… оно постоянно пытается заговорить со мной. Оно страшное, мой друг, такое страшное. Вижу в любой тени его тень, длинную, с ветвистыми рогами. Оно всегда рядом! Даже сейчас, позади тебя». Счастливчик не стал задерживаться у Эдди, тот казался совсем поехавшим. Вот только совесть, сволочь, грызла. Через день он надумал утащить друга жить в Гнездо, под присмотр Матушки-Гусыни, да опоздал – этот идиот затянул на шее пеньковый галстук.

Счастливчик достал папиросу и чиркнул зажигалкой, совсем забыв о строгом запрете Нессы курить в библиотеке. Его тон стал сухим и лаконичным:

– Я тщательно обыскал квартиру, но Дар так и не нашёл. Одни перья всюду, будто он дюжину куриц перед смертью ощипал. Я поклевал по зёрнышку из разных мест, и знаешь, что нарыл? Ничего. Хотя, казалось бы, такое достижение – грабануть приближённых! Уж среди своих-то трудно удержаться от того, чтобы хвастануть. Но кто-то умер, кто-то пропал без вести. Все концы в воду, даже слухов никаких.

Счастливчик задумчиво выдыхал клубы дыма, но тут запоздало вспомнил о Нессе и затушил папиросу в своей рюмке. Стол тронуть не посмел. Нечасто можно было увидеть его настолько встревоженным. Для него поиск информации – как взлом замков, главное – подобрать нужную отмычку, но сундучок под названием «Дары приближённых» упорно не поддавался, даже если пилить лобзиком.

– Я в растерянности. Майр может что-то знать о вчерашней краже, и то, если заказ на Дар пришёл кому-то из Сорок. Но к нему я не полезу, больно надо. Ещё больший цивильчик, чем ты – тьфу… только ему не говори, лады? – Счастливчик выдержал паузу и с прищуром уставился на Хейда: – Если подумать… Ты-то с Майром на короткой ноге. Может, он и с тобой посплетничает насчёт Даров, а? Потом пошушукаешь со мной. Мы хоть и не дамочки, но хорошие друзья, а это нормально – обсуждать в дружеском кругу горячие новости.

Хейд ждал этой просьбы. Не стал бы Счастливчик откровенничать из одного лишь желания языком почесать.

– Замётано. Передам всё слово в слово.

В ответ Счастливчик мило заулыбался. Или, может, тому виной горничная Марта, которая нарушила их уединение.

– Всегда приятно с тобой сотрудничать, даром что цивильчик, – информатор весело подмигнул, собрал со стола скудные пожитки, откланялся и ушёл так же, как и пришёл – через окно. Можно ли верить его рассказу о судьбе Эдди? Счастливчик мог приукрасить байку, преследуя свои цели, но Дар ведь на самом деле творил с Хейдом всё, что заблагорассудится. И как теперь от этой дряни избавиться? Никто не смог бы помочь оторвать каменную пиявку лучше квадрианцев, но тогда проще сразу сдаться полиции.

Не оставляло мерзкое чувство, что Хейд угодил в капкан, который вот-вот захлопнется.

Пот стекал по лбу и застилал глаза. Две руки стальной хваткой вцепились друг в друга, вены вздулись от напряжения. Толпа ревела, стучала ногами по полу, выкрикивала имена, но для соперников все звуки слились в монотонный шум. Неожиданный рывок, буквально из последних сил – и всё кончено. Теперь звучало одно имя.

– Кому-то придётся до конца недели перебиваться водой и хлебом, а, Джон? – рослый мужчина загоготал и сгрёб к себе выигранную ставку. Его соперник насупился, ничего не ответив. Он умел принимать поражения.

– Задрали уже. Если хватает духу силой тягаться, значит, хватит и новую баржу разгрузить. За работу, бездельники! – проорал их начальник, мистер Баккер – плюгавенький мужичок, недобро поглядывавший на всех из-под широкополой шляпы. – А ты, Джон, шуруй загружать ящики на «Лунный путь».

Виктор достал из кармана докерской куртки тряпку и промокнул пот со лба. Он ещё плохо отзывался на новое имя, взятое с какой-то рекламной брошюры. Настоящим старался не светить: слухи расходились быстро, он крупно встрянет и подставит мастера, если они дойдут до Хранителей.

– Злится, что в ставках проиграл. Он на тебя поставил, – поделился с Виктором один из докеров, в его голосе звучало сочувствие.

Глупо с этим спором вышло. Мастер всегда предупреждал опасаться лёгкой наживы. Пришлось отрабатывать свои ошибки на «Лунном пути» – это был грузовой пароход, причаливший несколько дней назад. Капитан лично договорился с Баккером, оставил на него судно и со всей командой отбыл кутить в местных пабах. Погрузка легла на плечи докеров, и всё бы ничего, не будь у «Пути» отломан кран, поднимающий груз с суши. Самую тяжёлую часть работы приходилось делать вручную, стараясь не задавать лишних вопросов по поводу ящиков без опознавательных маркеров. Платили негусто, потому желающих добровольно грузить «Лунный путь» не наблюдалось.

Виктор привык всё делать по приказу – с детства из него лепили превосходного, безотказного исполнителя. Нелегко было примириться с мыслью, что отныне он совершенно один. Каждый раз, когда чёрная безысходность давила на плечи вопросами «Куда податься? Что делать дальше?», он напоминал себе: «Делай всё возможное, чтобы отомстить за мисс Тарнетт». Уже неделя минула с той проклятой ночи, а никакого прогресса в поиске убийцы. Скверная из метательного ножа выходила зацепка.

– Начните с тех бочек, которые с красной полосой. Живей, пожалуйста, – указал мистер Гилл, сверяясь с журналом. Из всех подчинённых Баккера он нравился Виктору больше всего: молчаливый, думал только о деле, а непоколебимой флегматичностью напоминал мастера Тарнетта.

Затаскивая в трюм пятую по счёту бочку, Виктор заметил тень в иллюминаторе на верхней палубе. Тут же насторожился: кто это? что забыл в каюте? Он строго наказал себе: «Просто делай свою работу, остальное тебя не касается», – а сам косился на палубу. Ближе к полудню Гилл объявил перерыв. Докеры тайком притащили маленький бочонок пива, вяленую рыбу и отварили чечевицу, сели вокруг перевёрнутого ящика, служившего им столом, и разделили еду меж собой. Виктору досталось меньше всего – как новичку, да ещё продувшему в кулачном бою.

«Будь как все. Не выделяйся. Слейся с толпой».

Виктор повторял эти слова подобно Непреложным законам. Грубо шутил, пил, ругался, рассказывал случаи из хранительской жизни, переиначивая их. Изо всех сил старался сбросить личину Хранителя Раймонда, натягивая поверх неё грузчика Джона Доу, чей образ наспех слепил из окружавших его людей. В таком простовато-грубом общении была своя прелесть, если привыкнуть.

Вскоре от скудного пайка ничего не осталось. В голове стоял приятный туман: много лет Виктор отказывал себе во всём, что крепче сидра – мисс Тарнетт мутило от запаха алкоголя. Очередной нарушенный запрет, один из многих, и сложно сказать, сколько их ещё впереди. Он пытался убедить себя: «Всё это временно. Найду ублюдка. Вобью нож ему в глотку. И…» – и что потом? Податься в наёмники? Остаться грузчиком? Вряд ли он имел право думать о будущем, пока не выполнит приказ мастера.

Виктор мигом вынырнул из своих мыслей, стоило ему заметить движение на верхней палубе «Лунного пути». Не многовато ли теней там завелось? Докеры развлекались игрой в Пьяного рыбака, как ни в чём не бывало: для них главное – отдохнуть хорошенько, пока Гилл не вернулся с новыми заданиями. Стоило последовать их примеру. Нельзя выделяться… Вот только хранительскую чуйку заткнуть не так-то легко. Благо докеры не слишком-то переживали за охрану парохода, им за это не доплачивали. Без лишних вопросов они обещали прикрыть Виктора перед Гиллом, пока тот якобы отошёл отлить.