Мотор завёлся неохотно, он тоже не успел отойти от сонной дрёмы. С утробным гудением «Шелест» рванула навстречу солнцу, и водная гладь отрезала Хейда от надоевшего мира. В такие моменты вспоминались дни, когда мать разрешала забраться в свой ял: они вместе ловили рыбу, ныряли за моллюсками и жемчугом, к вечеру корзины всегда ломились от добычи. Даже спустя десятки лет Хейд помнил пронзительную голубизну морской воды, столь чистой, что он мог, свесившись с борта, следить за подводной жизнью. Воды Дарнелла оказались совершенно иными: грязными, беспокойными, они оставляли на побережье зловонные следы из водорослей и мёртвой рыбы, а вместо жемчужин в речных каналах можно было найти только мусор.

Басовитый крик уничтожил весь мирный настрой:

– Опаньки, цивильчик, это ты, что ли, в своей тарелке плывёшь?

Хейд приглушил мотор и оглянулся в сторону набережной. Привалившись к ограде, ему помахал улыбчивый человек в кремовом костюме-тройке, с платком в зелёный горох, завязанным бантом, и с неизменной шляпой-котелком на голове. Не кто иной, как Счастливчик, скупщик и информатор Сорок.

– Ты в Гнездо или только оттуда? – крикнул в ответ Хейд, подплыв ближе к набережной.

– Да так, шатаюсь, глазом стреляю. Пару красоток присмотрел, но наведаюсь вечерком, дабы, понимаешь, интим и все дела, – ответил Счастливчик и цокнул языком. Хейд услышал это как: «Ходил на разведку, приметил пару интересных мест, собираюсь обчистить ночью». – Рад видеть твою кривую рожу. А то запропал куда-то, наши уже начали ставки делать – вздёрнули тебя или ещё нет.

– И я соскучился по твоим дряблым щекам, – отозвался Хейд. Он боялся внимания информаторов, но одного из них можно использовать в своих интересах. – Как насчёт почистить друг другу пёрышки, раз уж мы встретились?

– Как с языка снял!

Сорочье Гнездо пряталось в Центральной городской библиотеке, которая вмещала в себя тысячи книг – Хейд прочитал из них все, что были достойны внимания. В юности он любил затеряться в лабиринтах из книжных шкафов, но теперь лишь изредка заглядывал по работе. На то была причина, и она сидела за стойкой в платье с высоким воротничком и убранными в пучок чёрными волосами. Несса Мугнус что-то вычисляла на счётах, крутя в пальцах карандаш. Она даже не обернулась в сторону гостя, лишь процедила:

– Иди прочь, Сорока, гнездо пустует – его разорили звери.

Хейд замер перед её столом. Казалось бы, чего сложного: намекни он Нессе, что хотел через неё закрыть лотерейный заказ, и разом избавился бы от половины проблем. Стрелки настенных часов отсчитывали секунды, минуты, а Хейд не мог выдавить и слово, лишь сжимал боло сквозь одежду. Горло сдавливало спазмом, он пытался сглотнуть, вернуть над собой контроль. Безуспешно. Его что, Дикая Кэйшес прокляла? Почему голос не слушается? Тепло Дара обратилось в пульсирующий жар. Ещё чуть-чуть – и руки начнут таять, как в том кошмаре.

Стихло постукивание костяшек. Молчаливое присутствие Хейда выводило Нессу из себя.

– Птенцу нужна помощь Матушки-Гусыни, или он прохлаждается от безделья? – для миниатюрной айрхе у неё был удивительно зычный голос. Она удостоила Хейда беглым взглядом поверх очков.

Хейд медленно разжал пальцы и оставил Дар в покое. Жар утих. Ослабли и невидимые путы, сдавившие горло.

– Я недолго пострекочу с другим птенцом и улечу, – медленно проговорил он, – никто и не заметит.

– Как хочешь, но учти, кормушки сегодня закрыты, – ответила Несса и вернулась к счётам. Если она и заметила, что с Хейдом творится неладное, то ей было плевать.

Ступенька за ступенькой Хейд поднимался по лестнице, но делал это на автомате. Всматривался в собственные ладони, несколько раз сжал пальцы в кулак – послушные, как и всегда. Что за ерунда? Ведовство какое-то? Это было бы самое логичное объяснение, не забери он боло у, чёрт подери, квадрианской приближённой! Во что он только ввязался… А главное – как выкручиваться?

Сорочье Гнездо находилось где повыше – на последнем этаже библиотеки. В просторных залах, где раньше встречались книжные клубы, теперь собиралось ворьё, а вместо литературных новинок обсуждались удачные вылазки и заключались сделки. В столешницы въелись капли пива и виски, в комнатках были свалены лежаки – на случай, если надо переждать городской переполох. Обычно в Гнезде всегда кто-то, да ошивался, но сегодня Сороки разлетелись прочь. Крепко же всех прижгла смерть приближённой, раз полиция нарушила старые договорённости и наведалась к Нессе.

Хейд нервно поглядывал на часы, у которых скрутили несколько позолоченных цифр. Ну и куда запропал Счастливчик? Ему-то не надо было оставлять лодку у причала. Он уже думал плюнуть и уйти, как вдруг скрипнула оконная рама, и меж занавесок показалось раскрасневшееся лицо Счастливчика – он словно почувствовал, что его костерят.

– Ох, ты уже здесь? Извиняй за опоздание. Нос к носу нарвался на законников, а среди них оказалась знакомая, скажем так, морда, – Счастливчик спрыгнул с подоконника и поправил сбившийся бант. Видимо, до Гнезда ему пришлось добираться по крышам. Не самый удобный путь. – Слышал же, о чём по всем радиостанциям чешут? Квадрианской шишке подрезали крылышки прямо у нас в городе. Не везёт бедолагам в последнее время.

Усевшись за стол напротив Хейда, первым делом Счастливчик достал из кармана рюмку и флягу с подозрительно пахнущим содержимым. Неожиданная встреча со «знакомой мордой» хорошо так дала по его нервам.

– Ты, как я понимаю, не разделишь со мной лучший из даров Шинстари? – Хейд в ответ покачал головой. Ему сейчас ни капля, ни крошка в рот не лезла. – И правильно, я бы всё равно делиться не стал. Видел свою рожу? Будто только с виселицы сняли. Уже готовенького, ага. В блудняк угодил?

– Прихворал, – ответил Хейд с заминкой. Лишь бы Дар в его кармане вновь не начудил.

– Брешешь ведь, – фыркнул Счастливчик. Отложив в сторонку шляпу-котелок, он пригладил волосы так, чтобы скрыть наметившуюся залысину. – Ну да ладно, куда нам, честным ворам, понять проблемы всяких… цивильчиков.

– Эта шутка перестала быть смешной ещё в первый раз.

– А я похож на шутника? Ты и есть цивильчик. Спокойно ходишь среди людей, можешь здороваться с констеблями и флиртовать с благородными дамами… – Счастливчик смерил Хейда оценивающим взглядом, – …с хорошенькими горничными. Здорово иметь репутацию честного работника бюро добрых услуг. Не то что мы – ворьё, шальные Сороки, поганые урки!

– Просто завидуешь тому, что за сутки я могу заработать больше, чем ты за неделю. – Шутки шутками, но пора вспомнить о деле. – Теперь нам обоим на голодном пайке сидеть, пока законники лютуют на улицах и ищут убийцу. Как думаешь, это Курьеры набедокурили?

– Знать не знаю, однако успел пошушукаться с камеристкой из квадрианской резиденции: там не просто приближённого загасили, так ещё и штучку редкую прихватили, над которой они особливо трясутся.

– Кража с убийством? – Хейд приподнял бровь и изобразил лёгкое удивление. – Не почерк Курьеров. Может, кто из наших?

– Я думал об этом, – Счастливчик вдруг сделался непривычно серьёзным. – Но не родил никаких идей. Знаешь же Сорок – люди хоть и шальные, и водятся среди нас отморозки, куда ж без этого, но убивать… не, это слишком. Майр таких на подлёте гонит и правильно делает.

Хейд сцепил под столешницей подрагивающие пальцы. До вчерашнего вечера он тоже думал, что «убийства – это слишком»… Проклятье! Надо же было такому случиться, да ещё именно с ним.

– Дары крадут по всей империи, разве нет? Скорее всего, это был кто-то из залётных, не из Дарнелла. Или ты думаешь?.. – Хейд не стал договаривать, следя за реакцией Счастливчика. Тот покачивал в руке полупустую рюмку и уставился сквозь неё отсутствующим взглядом.

«Ну же, мой честный вор, поделись беспокойством со своим верным другом».

– Обычно за такие весточки я запрашиваю нехилую сумму, знаешь ли, – Счастливчик шутливо погрозил пальцем.

– Мы же просто сплетничаем, ну чего ты, не будь рвачом, – Хейд растянул в жутковатой ухмылке губы, кривые из-за шрамов.