Я повернулась чтобы уйти и в последний момент неудержалась:

— Пускай передаст мои новогодние поздравления Наденьке.

— У-у-у… — Дан озабоченно нахмурился. — У вас всё сложнее, чем я думал.

По его глазам я поняла, что он всё знал. Все всё знали, кроме меня.

— А я его предупреждал…

Я не стала дослушивать кто, кого и о чём предупреждал и зашла в квартиру, хлопнув дверью.

Но этот визит оказался не единственной неприятной неожиданностью на сегодня.

— Значит так! — Вика деловито поправила воротник моей парки и стряхнула, невесть как залетающие под крышу перрона, снежинки с моего плеча. — Тебя встретит мой папа. Мы уже созвонились и договорились. Он отвезёт тебя с вокзала домой и проводит до дверей. Из квартиры лишний раз не выходи, по городу не мотайся. И вообще, Агата, может, всё-таки не поедешь?

Любимой подружке не удалось до конца удержать маску деловой и решительной девицы. Губы всё-таки дрогнули, а в глазах заметалось тщательно спрятанное беспокойство.

— Вик, ну как не поеду? Билеты уже купила, на вокзал приехала, багаж в вагоне под полочку уже положила. — я пыталась перевести всё в шутку.

— Не нравится мне всё это!

— Эй, ну успокойся! — мы снова возвращались к этому разговору, уже не первый раз за последние два дня. — Ты знаешь — я не могу не поехать. Если бы это была повестка на суд к Денису и его дружку, я бы с места не сдвинулась. Тётя Лена сказала, что суд по разделу имущества. Что Денис собирается со мной, делить? Мою квартиру?

Новость, что дома в моём почтовом ящике оказалось аж две повестки в суд, сообщила мне тётя Лена. Посокрушалась по телефону о том, что людская подлость не знает границ, и пообещала найти мне хорошего недорогого адвоката.

— Кроме квартиры у меня ничего нет, значит, на неё нацелились.

Вика презрительно фыркнула.

— Но это бред. Она была твоя ещё до вашей свадьбы. Денис на неё никаких прав не имеет. Это любой суд докажет!

— Может, докажет, а может, и нет. Ты Светлану Борисовну не знаешь. Она Дениса уже откупала от суда. Может и тут подсуетилась. Кому надо заплатила. — я тяжело вздохнула, вспоминая свекровь. Уезжая из родного города, я надеялась, что никогда больше не увижу эту предприимчивую женщину. — Мне нужно успеть адвоката найти. Не хочу это дело на самотёк пускать.

— Вот ведь твари какие! Никак не успокоятся. — Вика снова, как заботливая мамочка, стала поправлять на мне шапку и намотанный на шею тёплый шарф. — Не хочу тебя одну туда отпускать. Они явно что-то задумали.

Я пожала плечами и постаралась как можно безмятежнее улыбнуться. Мне тоже было страшно, но показывать этого не стоило. Знала, что подружка будет переживать и нервничать за меня.

— Я не буду одна. Дядя Гена со мной в суд пойдёт. С ним не страшно. Да Денис его сам боится! — я засмеялась, вспомнив, как дядя Гена дал пинка под зад дружку бывшего мужа. — Из дома лишний раз выходить не буду. Обещаю!

— Если что — звони моему папе! Он пообещал, что поможет тебе. — поучала Вика. Я только кивала. В горле почему-то образовался ком и в уголках глаз защипало от поступивших слёз. Всё-таки я не одна, рядом есть люди, которые готовы помочь, которым не наплевать на меня. Я крепко обняла мою лучшую подругу, можно сказать сестрёнку.

— Всё будет хорошо, Викуля! Я справлюсь.

Поездка домой в ближайшее время, не входила в мои планы. Тем более, сейчас это было вообще не кстати. Новую работу я пока не нашла, и накопленных денег было немного. Поэтому, в целях экономии, я купила самый недорогой билет на поезд и почти двое суток проторчала на верхней боковой полке.

Путешествие было не самое комфортное, поэтому, когда в шесть часов утра поезд прибыл в мой родной город, я выскочила на перрон в числе первых пассажиров и с наслаждением вдохнула морозный воздух.

Не могу сказать, что я была счастлива вернуться на малую родину. Я скучала по дому, но воспоминания о разочаровании, о страхе и обиде на людей, которых считала близкими, были ещё достаточно свежи. Да и новая встреча с несостоявшимися родственниками гарантированно не станет приятной. Там, в Питере, я чувствовала себя в полной безопасности от Дениса и его мамаши, сейчас снова накатывал страх и растерянность. Смогу ли я им противостоять? Хватит ли сил?

— Агата! — знакомый мужской голос за спиной заставил вздрогнуть от неожиданности и резко развернуться.

— Дядя Володя… — с облегчением выдохнула я. Викин отец радостно улыбался и протягивал руку к моей сумке.

— С приездом, малявка! Боялся опоздать, еле-еле машину завёл. Такой мороз сегодня.

Я перевела дух. Нервы совсем ни к чёрту, нужно, наверное, начинать пить валерьянку.

— Как доехала? — дядя Володя суетливо подхватил сумку и заспешил к дверям вокзала. — Пойдём скорее, а то машина остынет, не заведём. Морозы нынче как на северном полюсе. Не припомню таких у нас раньше.

Мне пришлось почти что бежать за ним, лавируя между выходящими из вагонов пассажирами и встречающими их людьми. Разговаривать на бегу было неудобно, да и Викин папа, кажется, не ждал ответа на свой вопрос. Шёл вперёд не оглядываясь, уверенный, что я спешу за ним. Только в тепле салона старенького Опеля продолжил свой отцовский допрос.

— Давай рассказывай, как там у вас с Викой дела? Как погода в Питере? Не голодаете там? Ты когда обратно поедешь? Мы с тобой посылочку ей передадим.

Я отчитывалась за себя и за Вику, заверяла, что питаемся нормально, и да, готовим дома сами, по кафе и ресторанам не ходим, шапки надеваем, не мёрзнем.

Его допрос меня совсем не раздражал, наоборот, я испытывала, давно забытое тёплое чувство, когда кто-то беспокоится о тебе. Конечно, дядя Володя больше переживал о Вике, но его забота краешком задевала и меня. На душе становилось светло и радостно.

Так за разговорами мы незаметно доехали до дома.

— Пойдём, провожу тебя до квартиры. — Викин отец поставил машину на сигнализацию и бодро зашагал к подъезду, неся мою сумку.

— Спасибо, дядя Володя. Я и сама.

Навряд ли Денис сидел в засаде у моего дома. Даже если бывший муж и ждал моего приезда, то не мог точно знать день и время.

— Пойдём, пойдём. Я Вике обещал, что доведу тебя до двери квартиры. И вообще, — мужчина обернулся и озобоченно посмотрел на меня, — Агата, если нужна будет помощь, сразу звони. Мы здесь рядом, поможем.

— Спасибо. — громко говорить мешал образовавшийся в горле ком и слёзы благодарности.

Я бросила сумку на пол в прихожей, включила свет и прошла по комнатам. Здесь ничего не изменилось, всё лежало так, как я оставляла, убегая из родного дома.

— Ну вот я и вернулась. — прошептала родителям, смотрящим на меня с фотографии, стоящей на полке. Закрыла глаза, прислушиваясь к тишине в квартире, словно ожидая, что мне ответят: "Всё будет хорошо, дочка".

Дел у меня было немного. Главное, поскорее встретиться с адвокатом, которого нашла тётя Лена. Встречу назначили на завтра, а сегодня мы с соседями поедем навестить могилу моих родителей. И вдоволь наговоримся вечером за чаем с пирогом, который тётя Лена обещала испечь к моему приезду.

От адвоката я возвращалась в смешанных чувствах. Не знала, что и думать. Если всё обстоит так как адвокат сказала, то я уже и не знаю — плакать мне или смеяться. И зачем Денису понадобилось затевать всё это. Насолить мне? Из вредности? Такая вот мелкая пакость, чтобы потрепать мне нервы? Месть?

Мороз и ледяной ветер обжигали щёки и лоб, пронизывали до костей сквозь все слои одежды. Я почти бежала, стараясь поскорее преодолеть оставшуюся сотню метров по улице до поворота в наш двор. Замотавшись в тёплый шарф до самых глаз и натянув поглубже на лоб шапку и капюшон, я шла, низко опустив голову, спасая глаза от встречного ветра, несущего ледяные иголки-снежинки прямо в лицо. Поэтому не сразу увидела препятствие, вставшее прямо на моём пути. Дорогу мне, судя по огромным ботинкам и брюкам, перегородил мужчина. Не поднимая головы, я шагнула в сторону, чтобы обойти его. Мужчина сделал шаг в ту же сторону.