Исаков, собственно говоря, не осуждал отклонения Бескова вправо и влево — он желал видеть его на острие атаки.

Всё бы хорошо, да футбол с конца 30-х принялся энергично меняться. Система «дубль-вэ», которой наших огорошили басконцы в 1937 году, потихоньку прижилась в советском сообществе — а Борис Аркадьев уже работает над тем, как её преодолеть. Задуманное удаётся не сразу.

Но армейский и динамовский «организованный беспорядок», в конце концов, модернизировал освоенную систему. Вот что писал по этому поводу один из лучших аркадьевских учеников[12]: «...появилась новая тактика, основанная на том, что в центре нападения понадобился быстрый, маневренный и разнообразный игрок, всегда находивший способ избавиться от своего опекуна. Такой игрок вовсе не стремился выдвигаться вперёд, как таран. Нет, он и оттягивался назад, и уходил на фланги, всё время заставляя центрального защитника решать сложную задачу — перемещаться ли на фланг за нападающим и оставлять без охраны площадь перед воротами, или оставаться на месте, но тогда противник получит численное превосходство на фланге и сможет быстро пройти к воротам».

Таким образом, Бесков в сезоне-51 играет в соответствии с самыми современными взглядами на действия центрального нападающего. Иными словами, теоретически всё получается грамотно — вот только команда в середине сезона теряет набранный ход. А ещё в августе не совсем кстати пришлось ехать на Всемирный фестиваль молодёжи и студентов в Берлин. Там москвичи, усиленные двумя киевлянами, дважды обыграли сборную ГДР — 2:0 и 5:1. В активе Бескова третий гол во второй игре. Сильнейший удар был нанесён примерно с двадцати метров, вратарь в отчаянном броске мяч поймал и... упал вместе с ним за линию ворот.

Тут и задумаешься об определённой правоте «профессора» Исакова: могучий удар со средней и дальней дистанции представляет собой грозное оружие, от которого не стоит добровольно отказываться. С другой стороны, Бесков в чемпионате СССР оказался с 15 голами на втором месте среди бомбардиров, чуть уступив тбилисцу Автандилу Гогоберидзе (16). И забивал он разнообразно. Два характерных примера. 21 августа матч против «Зенита» (3:0): «Уже на 4-й минуте хороший выход центрального нападающего динамовцев Бескова завершился голом. Вратарь гостей Иванов не смог перехватить мяч, посланный низом с правого края», — отмечал «Советский спорт». А поединок 13 сентября с «Даугавой» совершенно точно должен был доставить удовольствие П. Е. Исакову. «На 3-й минуте прорвавшийся Бесков (№ 9), находясь за пределами штрафной площади, сильным ударом послал мяч в ворота...» Во втором тайме из-за травмы поле покинул защитник Зябликов, москвичи остались в меньшинстве. Латвийцы даже смогли выйти вперёд. И вот кульминация: «Истекают последние минуты встречи. Мячом овладевает Бесков. Удар, и мяч в воротах “Даугавы”. Судья П. Белов фиксирует гол, а затем окончание игры. Рижане упускают выигрыш».

Однако и динамовцы потеряли очко. Ко всему прочему — с «Даугавой», отнюдь не корифеем советского футбола. Подобных потерь по ходу турнира набралось немало. При этом конкуренты, главным образом всё те же армейцы (выступавшие вовсе без центрфорвардов — вариант сборной Испании на Еиго-2012!), своего не упускали. Динамовцы же на финише первенства 1951 года стали особенно остро ощущать отсутствие М. И. Якушина. Зато присутствие Михаила Иосифовича замечательно ощутили одноклубники из Тбилиси, завоевавшие серебро. Правды ради скажем, что отрыв от первого места великоват — семь очков.

Хотя у В. И. Дубинина в московском «Динамо» на второй год вышло много хуже. Обозреватели отмечали неважную физическую форму, ухудшение отношений внутри коллектива, а также между футболистами и тренером. В результате бело-голубые, с 1940 года ниже второй ступеньки не опускавшиеся, остались на пятой позиции. Что справедливо было расценено как провал.

А наша тема — противостояние двух великих клубов — исчерпана. Итоговый перевес на стороне красно-синих — у них пять чемпионств, при двух у «Динамо». Но не забудем, что Аркадьев все эти годы продолжал руководить коллективом, в то время как основные конкуренты в первой половине 50-го года опрометчиво расстались с Якушиным.

Год 1952-й — особенный для советских спортсменов. Наша страна решилась на участие в Олимпийских играх. Не прошло, как говорится, и сорока лет.

До Второй мировой войны Олимпиады относили к буржуазным пережиткам. В противовес общемировым тенденциям СССР, оставаясь «осаждённой крепостью», делал ставку на так называемые олимпиады рабочих-спортсменов, хотя показался на единственной из них — в Антверпене (1937).

Однако после Победы отечественные федерации по разным видам спорта пожелали видеть в международном сообществе. Наши выступили (пусть с перерывами и необязательно триумфально) в ряде чемпионатов Европы и мира. Дебют в первой послевоенной Олимпиаде, проходившей в 1948 году в Лондоне, выглядел вполне естественным для государства победившего социализма. К огромному сожалению, власти решили не рисковать. Возможно, более всего это повредило советскому футболу.

Конечно, гарантировать успех в олимпийском состязании, где игра идёт на вылет, никто не может. Но ведь футбольное золото взяли тогда шведы. Те самые — из «Норчёпинга» и «Гётеборга», — что боялись Константина Бескова как огня. И те самые, которые могли попасть под обстрел не только Константина, находившегося в расцвете сил, но и 25-летнего Боброва, и ещё вполне боеспособного Федотова, и супербомбардира Пономарёва. Не случилось. Жаль.

Зато к 1952 году настроение начальства кардинально изменилось. В газетах вспомнили, что Олимпиады — праздник спорта, дружбы и мира между народами. Вспомнили и Древнюю Грецию, и барона Пьера де Кубертена. В общем, рядовые граждане узнали о будущей поездке в Финляндию весной. А советские «любители», и прежде всего футболисты, начали тренироваться сразу после Нового года.

С 15 января команда, которую со всем основанием можно было назвать сборной СССР[13], вела подготовку в Москве на закрытых теннисных кортах стадиона «Динамо». А 4 марта тбилисские динамовцы уступили сборникам свою базу в Леселидзе для полноценных занятий. Которых не получилось из-за омерзительной дождливой погоды, приведшей поля в ужасное состояние. Назначенный старшим тренером формирующейся команды Б. А. Аркадьев, его помощники М. П. Бутусов, Е. И. Елисеев вместе с игроками делали что могли. Но природные условия не позволили отладить тактические взаимодействия.

Между тем ради Олимпиады был фактически принесён в жертву внутренний чемпионат. Его основательно изуродовали и в результате провели в один круг (все матчи, кроме двух, состоялись в Москве).

Впрочем, первенство страны начнётся лишь 8 июля. Пока же обратимся к делам возрождённой сборной, которая именовала себя поначалу (для конспирации) командой Москвы, а затем выходила на поле под кодовым названием ЦДСА (так с сезона-51 стал именоваться ЦДКА).

Важное добавление. Руководство постановило провести всесоюзный турнир на приз Комитета физической культуры и спорта. Клубы высшего дивизиона были разбиты на четыре подгруппы (Харьков, Киев, Баку, Тбилиси), где в состязаниях по круговой системе определяли двух сильнейших для следующего этапа (он прошёл в столице СССР в мае—июне и завершился победой ЦДСА). Сборная же поначалу проводила по выбору товарищеские встречи с участниками турнира.

19 марта «москвичи» с Гагнидзе и Гогоберидзе в составе разгромили «Даугаву» — 6:0. Бесков появился в следующем спарринге — 28 марта против минских динамовцев, заняв позицию центрального нападающего. Единственный мяч на счету Сергея Сальникова. А 3 апреля наставники олимпийской команды совмещают на поле Никиту Симоняна и Константина Бескова. Первый занимает место центрфорварда (№ 9), второй — левого полусреднего (№ 10). Обыграны куйбышевские «Крылья Советов» — 2:1, у победителей отличились девятый и десятый номера. Кажется, намечается перспективная связка. Однако 11-го числа сборная с Бесковым в центре уступает столичному «Динамо» (0:1).