К его опасному прострелу, однако, никто из партнёров не успел».
Тему явно намечающегося одиночества образца 66-го разовьём потом. Сейчас же самое время перейти к другой заявленной теме: Стрельцов и сборная. Всё-таки, возвращаясь к коренному значению, в национальной команде собираются лучшие на конкретный момент футболисты страны. Причём собираются не куда-нибудь, а на первенство мира. И коли в клубе, не самом к тому же богатом и влиятельном, возможен недокомплект понимающих игру людей, то в сборной, по определению, такого быть не может. Тем более — в советской команде середины 60-х, когда было из кого выбирать. И когда наших на полном серьёзе боялись и уважали на зелёном поле. Вместе с тем советские мастера получили возможность учиться, и с освоением теории игры дело двинулось тоже. В какой-то мере 1966 год станет пиковым и одновременно переломным. Ибо дальше пойдёт, к сожалению, спад в нашем футболе, связанный, ко всему прочему, и с проклятыми «договорными» матчами.
А на тот момент губительная зараза не успела ещё захватить живой, здоровый организм: будто бы примеривался вирус, выделял уязвимые для атаки места, всячески маскируясь. Но силы не имел. Сборная, по крайней мере, точно находилась в безопасности. Это была крепкая, конкурентоспособная команда. Доказавшая в итоге свою состоятельность на прекрасных английских газонах.
Сборная обладала отменной задней линией. Возьмём вратарей: Кавазашвили уже налился игровой силой, а Яшин Лев Иванович так вообще провёл лучший чемпионат планеты из тех трёх, где пришлось участвовать. Оборона — тоже что надо: Хурцилава с Шестернёвым не затерялись бы в любом, убеждён, тогдашнем клубном первенстве любой могучей державы. А выступавшие по краям Владимир Пономарёв и Василий Данилов и сегодня, через полвека, выделялись бы, безусловно, в российском чемпионате, превосходя коллег и скоростью, и боевитостью, и игровым мышлением. Хавбеки — Воронин и Сабо — не нуждаются в дополнительной характеристике. Достаточно сказать: Валерий Иванович был включён в символическую сборную мира, а Йожеф Йожефович станет трёхкратным чемпионом СССР в составе киевлян под управлением Маслова.
С нападением дела обстояли не так радужно. Нет, фланговые форварды, Галимзян Хусаинов и Игорь Численко, отработали в целом хорошо — если не считать глупейшего удаления Игоря Леонидовича в полуфинале с немцами. Что же до нападающих центральных...
Н. П. Старостин в репортаже, переданном из Англии по телефону, осторожно заметил: «Не хочется верить, что в советском футболе невозможно найти пару центральных нападающих лучше Банишевского и Малофеева». Дальше наш «патриарх» пошёл «вглубь», насколько позволяли возможности: «И всё же наша сборная даже в этом составе играла со всеми противниками на равных. Достаточно было немного усилить нападение, чаша весов могла перетянуть в нашу сторону не только в матче с Португалией, но даже в игре с ФРГ».
Действительно, первенство 66-го года открыло для Советского Союза уникальный шанс.
Ведь серьёзно, по-настоящему у нас опасались только бразильцев. Потому что помнилось и первенство 1958 года, и триумф постаревших южноамериканцев в 62-м, и, главное, сокрушительное поражение в Москве летом 1965-го. Магия Пеле завораживала, да и всех остальных бразильских виртуозов (Гарринчу, Жаирзиньо, Парану, Жерсона, Беллини) у нас знали и боготворили. А двукратные чемпионы взяли и с треском провалили турнир.
Остальные соперники тоже пользовались уважением. Только ничего божественного наши в них не видели. Люди как люди, играют в футбол хорошо — так и мы не лыком шиты.
И вот после трудной, нервной четвертьфинальной победы над венграми, полностью возродившимися со времён Кочиша и Пушкаша, сборная СССР провела почти, подчеркну, равный поединок с западными немцами. И, действуя чуть не вдевятером после удаления Численко и тяжёлой травмы Сабо, после которой он с поля не ушёл, а играть мог процентов на 25, — «на флажке» сподобилась на классный голевой момент. Не случилось. А могло бы быть 2:2.
И к чему, скажут, все эти рассуждения? А к тому, что в той ровной, страстной и классной схватке нам и вправду не хватило творчества на переднем рубеже атаки. Что, кстати, подтвердил не кто иной, как Н. Н. Ряшенцев, председатель Федерации футбола СССР. По крайней мере, 11 февраля 1967 года появилась вполне толковая статья за его подписью в «Советском спорте»:
«Тактика команды СССР отличалась продуманной и сравнительно надёжной игрой в обороне. В атаках она выглядела гораздо слабее, действуя однообразно и чересчур откровенно. Атаки сборной часто не носили острого и скрытого характера, мало использовались скоростные прорывы, не хватало дисциплины паса, активности без мяча, импровизации. К нашим атакам соперник сравнительно легко приспосабливался». И главное: «В линии нападения остро ощущался недостаток футболистов экстра-класса».
Всё верно. Но ведь абсолютно всё сильнейшие нападающие страны отправились в Англию — не так ли? А других нет, и пенять, значит, не на что?
Или они есть, однако отчего-то остались за бортом? Вглядываясь в статью высокого чиновника, приходится, знаете ли, утвердительно ответить как раз на последний вопрос. Потому что проблемы с атакой возникли лишь к поединкам плей-офф: группу-то прошли, чем особо гордился Н. П. Морозов со стопроцентным результатом. И четвертьфинал с венграми выиграли, и корить наших за невнятный второй тайм не стоит: соперник был очень силён. Потому в центре внимания любителей футбола и находится уж полвека тот полуфинал с немцами.
Тут-то и возникает сожаление об отсутствии острого и скрытого характера атак, а также импровизации и активности без мяча. Ибо масса передач на Малофеева и особенно Банишевского не доходила до адресата: или перехват, или офсайд. Конечно, такое везде и всегда бывает. И Стрельцов с Ивановым оказывались отрезанными от основных сил, перепасовка их не всегда приводила к успеху, противник находил варианты, дабы тандем обезвредить.
Но опыт на то и добыт, чтобы пользоваться им в исключительной ситуации. Уверен: дали бы торпедовскому дуэту выступить в том судьбоносном полуфинале — и немцы были бы переиграны именно на финальной стадии атаки, при завершающем движении, заключительном, так сказать, «мазке».
Ну и кто же не позволил использовать на мировом форуме имевшихся в стране форвардов «экстра-класса»? Ведь тот же Н. Н. Ряшенцев если и не явился тем злым гением Иванова, то, бесспорно, был в курсе процесса отлучения от сборной её капитана. А Стрельцов? Неужели не хватило настойчивости, принципиальности, красноречия, в конце концов, чтобы доказать: человек готов выступать за сборную? И вышло так, что мы сами неумными запретами и барьерами не помогли себе, а в который раз — помешали...
От себя же добавлю: уверен (и уверенность эту разделяют, между прочим, многие другие любители и знатоки футбола), что Советский Союз мог претендовать в 66-м даже на золото мирового первенства! Ведь матч между чемпионами, сборной Англии, и нашими всё-таки состоялся. На том самом старом добром «Уэмбли», где хозяева 30 июля 1966 года в самом, наверное, драматичном финале чемпионатов мира одолели сборную ФРГ; там, напомню, после 90 минут счёт был 2:2. Состоялся спустя полтора года, 7 декабря 1967 года, и счёт оказался тот же. И игра, по утверждению авторитетного журналиста Питера Уилсона из газеты «Дейли миррор», случилась «великолепной, великолепной и великолепной». Причём англичане выставили фактически чемпионский состав, а за СССР — что для нас особенно важно — выступал Стрельцов. Так что на этот раз можно не гипотетически, а более-менее предметно понять, прикинуть шансы тех и других на успех 66-го.
Преувеличения тут особого нет. Английских зрителей, заполнивших стадион в снежном декабре (!), не обманешь. «Это была самая тяжёлая и самая волнующая битва, проходившая на стадионе “Уэмбли” со времён прошедшего чемпионата мира», — разъяснил Дональд Саундерс из «Дейли телеграф».
Надо сказать, что в СССР на ничью с действующими чемпионами мира отреагировали тогда, скажем так, адекватно. Любимый еженедельник выдал солидный обзор международника Мэлора Стуруа. Известный журналист, выпустивший, кстати, до того книгу про чемпионат мира, показал себя принципиальным и придирчивым болельщиком: «Несмотря на ничейный счёт — 2:2, преимущество игровое и позиционное, будем откровенны, на стороне англичан. За счёт чего? В первую очередь за счёт более высоких скоростей, более точной игры в пас, более гибкой маневренности, того, что Рамсей называет “стихийной стратегией или стратегией экспромта”». И дальше: «Наши форварды пытались пробиться по центру и увязали в обороне противника. Удары по воротам были редкими, мы словно ждали только стопроцентных голевых ситуаций». И пошёл современный подсчёт: «За всю игру настоящих ударов по воротам, грозящих взятием, было произведено англичанами 26, нашими — 10. Из них англичанами 14 раз из штрафной площади, нами — 6».
