– Эдди! Где Эдди?!

– Что ж, мы снова вернулись к Эдди… – вздохнул мужчина, и с ноткой разочарования добавил. —Вас как раз из-за него сюда и доставили.

– О чем вы? Где он?

– Анна, просто, чтобы вы знали, я говорю это далеко не в первый раз: никакого Эдди не существует. Этот парень плод вашего воображения.

– Неееет, – истерично засмеялась Анна. – Вот уж нет! Я познакомилась с ним в Хитроу по отлете в Ирландию.

– Дорогая Анна, – Фрэнк сжал ладонь мисс Уокер сильнее, – уверяю вас, Эдди появился в вашей жизни задолго до Хитроу. О нем знает Родерик и Элисон, ваши родители и друзья. По началу им всем, ровно как и вам самой, казалось, что Эдди действительно существует. Но в последствие оказалось, что это не так. Мадам Вотчер обратилась за помощью к нам. Она заботится о вас и желает поскорее увидеть в полном здравии.

– Мне надо ей позвонить! Позвонить ей! Поговорить с ней! – затараторила Уокер.

– Исключено, – не меняя интонации парировал Бартон.

– Но почему?

– Никаких звонков никому из близкого окружения. Или вы хотите, чтобы весь Лондон узнал о вашем недуге?

Уставившись в стену, Уокер застыла без движения. Мысли скакали от события к событию, писательница изо всех сил пыталась восстановить утерянные части воспоминаний. Но никак не могла.

– Я вам не верю, – наконец, произнесла она. – Я хочу поговорить с Бенедиктом, с Розмари, в конце концов!

– Бенедикт закончил прогулки и отдыхает у себя в палате, насколько мне известно. Но кто такая Розмари? – свел брови док.

Челюсть Анны потяжелела. Она перевела неморгающий взгляд на Фрэнка.

– А Генри Барфруст? Он еще здесь?

– Не представляю, о ком вы говорите… – почесал висок Бартон.

– Ну, как же? Это полицейский, который меня привез… Нас привез!

– Вас привез Грин, – на выдохе признался док. – Вы бродили близ обрыва, он уговорил вас сесть в машину и вернул в клинику.

Уокер вновь созерцала белую стену.

– Я вас оставлю… Приходите в себя.

– Постойте! – произнесла она. – Когда он впервые появился?

– Кто? – словно играя, вопросил Фрэнк.

– Эдди, – подавленно ответила Анна.

– Полтора года назад… Он появился в вашей жизни полтора года назад. Все терпеливо ждут, когда он уйдет. И помочь ему в этом можете только вы!

Не отводя пристального взгляда, док снова подошел к кровати.

– Мы слышали много рассказов об Эдди. За две недели…

– Две недели? – перебила Анна.

Фрэнк сдержанно кивнул.

– За эти 14 дней весь персонал психиатрической клиники почти поверил в его существование. Я лучше, чем кто-либо другой, понимаю, как вам тяжело бороться с ним. Но мы поможем. Вы должны нам довериться.

Мисс Уокер больше не поднимала взгляд на Фрэнка, и вскоре осталась одна. Она все еще смотрела в стену. Она почти не слышала крика надоедливых птиц за окном, она не замечала плотного тумана, что, кажется, навсегда укрыл остров. Анна водила указательным пальцем по губам, вспоминая поцелуй. Она все еще чувствовала присутствие Финчера. Будто он где-то рядом, будто с минуты на минуту должен войти в этот номер. Каждый раз, когда Анна опускала веки, она тонула в голубых глазах Эдди, словно в холодном горном озере. Уокер просто не верила, что столь яркие чувства могли проснуться в ней к воображаемому герою. К герою отнюдь не одного из ее романов. К Эдди Финчеру – незримому персонажу ее собственной жизни.

– Нет, нет, нет… – Анна неистово мотала головой. – Этого не может быть…

Она могла бы поверить, что и вправду загремела в психушку. Что ее единственный друг здесь Бенедикт Рассел такой же невменяемый, как и она. Уокер не без воодушевления могла бы даже поверить, что Розмари и вовсе не существует. Ровно, как и карлика, как и Генри Барфруста… Но Эдди! Эдди! Если бы воображение Анны родило Эдди Финчера, оно бы услужливо удалило пару крупных татуировок с предплечий, подстригло бы ему волосы и безоговорочно зашило его протертые носки. Нет, Эдди не вписывался в безупречный мир Анны. Он как вирус в программе, ломал все ее стереотипы и убеждения. Мисс Уокер просто не могла влюбиться в такого, как Эдди. Даже ради эксперимента или поспорив на крупную сумму денег. Даже в самом бредовом из снов образ Эдди никогда бы не пленил разум Анны. Связь с ним была чем-то другим. Чем-то бесконтрольным и противоречивым. Чем-то, не поддающимся логике. Обнаженным клубком чувств и эмоций. Состоянием, в котором невозможно трезво мыслить. После недавнего разговора романистка не была уверена уже ни в чем, кроме того, что каким бы нездоровым не был ее ум, он просто не мог породить Эдди.

Взгляд Анны метался по комнате пока не остановился на серебристом ноутбуке.

«Правки! Ну, конечно, исправления, что Эдди внес в текст на обрыве!»

Мисс Уокер слетела с кровати и дрожащими руками открыла крышку портативного компьютера. Страница загрузилась, показав время внесенных в документ изменений. 7:14 ам – поставлена запятая, предлог «о» удален, напечатана служебная часть речи «на».

«Он исправлял это, он исправлял!» – воодушевилась Анна.

По телу разлилось тепло, но мгновение спустя Анна уже листала страницу за страницей в поиске схожих шероховатостей. Что ж, все ее «фирменные» ошибки были на месте. Лишь там, в том отрывке, который Бенедикт охарактеризовал как не имеющий смысла, а Эдди назвал гениальным, недочеты оказались исправлены.

Но этого мисс Уокер было мало. При раздвоении личности эго не помнит действий Альтер эго.

«Этого недостаточно!» – она плюхнулась в кресло и уставилась в окно.

В голове, словно чайки из тумана, одна за другой стали вылетать воспоминания. Внезапно Анну осенило. Вскочив с кресла, писательница захотела открыть окно. Но теперь на рамах отсутствовали ручки. Уокер свела брови – предже уютная комната теперь и вправду походила на пристанище умолишенных.

«Не поддавайся! Не играй в их игры!» – Анна сжала кулаки, закрыла глаза и перенеслась в тот вечер, когда впервые услышала невнятный шепот.

«Справа! Он доносился справа!»

Уже очень скоро Анна мелкими шажками продвигалась за гардинами, осматривая карниз и цветастые обои. Она не знала, что ищет. Она просто искала хоть что-то, способное пролить свет на тайну ее помешательства.

«Нет, так я ничего не найду…» – раздосадованно выдохнула Уокер и уперлась лбом в стекло.

Туман снова становился плотнее. Серые силуэты чаек практически исчезли, как обрыв и дорога, как и автомобиль Грина. Лишь полоска мокрого щебня и часть кирпичной кладки, поросшей плющом. Если все дни в году здесь такие, то обезуметь вовсе не сложно.

«Давай, соберись! Не поддавайся унынию!»

Мисс Уокер подбежала к двери и прислушалась.

«Никого…»

Быстро провернув в замке ключ, Анна подперла дверь дубовой тумбочки. Она вновь метнулась к окну, взялась обеими руками за деревянную столешницу и потащила круглый столик в самый дальний угол. Туда же отправилось кресло, подперев высокой спинкой шаткий стол. Ступив на кресло, Анна забралась наверх. Цепляясь за грузные портьеры, она принялась аккуратно простукивать стену. Все казалось обычным – кирпичная стена, шпаклевка, грунтовка и старые обои.

«Что, если по соседству кто-то есть?»

Сменив стук на тихие шлепки ладонью, Анна продвигалась дальше, когда стол под ее ногами качнулся и потерял равновесие. Словно акробат на тросах, девушка повисла на шторах, возвращая мебели прежний баланс. В этот самый миг до ее уха донёсся щелчок, а после него стал нарастать уже знакомый ей шёпот. Глаза устремились под потолок – на один из поблекших бардовых пионов, что оказался в паре дюймов от фасадной стены и в паре дюймов от потолка. Уокер спустилась на пол, переставила столик ближе к стене и подвинула к нему кресло. Минута работы и новая стремянка готова. По ней Анна снова забралась к потолку и посмотрела в лицо своим страхам.

«Они сговорились. Они водят меня за нос… Они отрезали меня от всех, кого я знаю. Они отобрали у меня Эдди! – Анну кинуло в холодный пот и, потянувшись на цыпочках к полотку, она принялась царапать намертво приклеенную к стене бумагу, когда внезапно остановилась. – Никто не должен узнать, что я догадалась! Действовать надо осторожно. И пока я не найду Эдди, необходимо играть в этот театр абсурда!»