Сафрон повторил слова Данилы, полагая, что матрос понимает его. Тот никак не показал этого, пожал плечами и ушёл.

— Придётся нам всё начинать со смены вахты, — заметил Сафрон. — Так что я пошёл к капитану. Мне легче с ним поговорить. А ты, Данилка, пойди в каюту к хозяину и выгреби все ценное. Может пригодиться для задабривания матросов.

Капитан с трудом разлепил глаза и при свете коптилки едва смог узнать казака. Удивился, спросил хриплым голосом:

— Что случилось, казак?

Сафрон не стал тянуть и тут же заявил решительно, подкрепив свои слова кинжалом у горла:

— Шуметь не надо, капитан. Мы захватываем судно. Хозяин убит, и мы намерены предложить тебе продолжать управлять судном, но под нашим началом.

Старый моряк не сразу нашёлся с ответом. Потом сказал:

— Это ведь такое преступление, сахиб! Вам несдобровать!

— В наши дела тебе нет смысла влезать, капитан. Твоё дело довести судно в нужное место и получить свою долю добычи. Остальное наше дело.

Капитан долго молчал, обдумывая услышанное.

— Куда же вы хотите привести судно, сахиб?

— В порт, где легко и быстро можно продать груз, разделить добычу и расстаться добрыми друзьями. Много мы не обещаем вам, но жизни не лишим. Разве этого мало? Соглашайся или мы тебя прирежем.

— Согласен, сахиб! Обещаете сохранить наши жизни?

— Уже сказал, капитан. Если согласен, то можешь спать и дальше, а утром я распоряжусь о дальнейшем пути. С твоей помощью, конечно. И ещё, капитан. Я должен обыскать каюту и забрать всё оружие. Это для твоей же безопасности.

После обыска и конфискации пистолета, Сафрон ещё заметил сурово:

— Я запру тебя здесь до утра. Лишь потом выпущу, и ты посоветуешь матросам подчиниться нам и выполнять все наши требования. Шутить не советую.

Капитан мрачно, подавленно, кивнул, и не проводил Сафрона даже взглядом.

— Ты нашёл у хозяина ценности? — спросил Сафрон, вернувшись.

— А как же! — с довольной ухмылкой ответил Данил. — Вот, считай сам. Я в этом не так силен, Сафрон.

— Здорово! — воскликнул Сафрон, не считая, взглянув в мешочек, довольно тяжёлый, где позвякивали монеты. — Теперь можно не сомневаться в успехе тех лишних схваток и резанины! Молодец. Половину можно отдать матросам. Они не заметили нашей деятельности?

— Как же? Заметили, Сафрон. Уже подняли всех матросов и что-то затевают.

— Тогда я пошёл предупредить капитана. Пусть сам успокоит их. А ещё что?

— Нашли связанного матроса и исчезновение родственников, — ответил Аким.

— Тогда будем готовы к самому худшему. Но я поспешу к капитану.

Капитан вышел на палубу, помолчал, оглядывая команду злым затравленным взглядом.

— Матросы, с этого момента мы все подчиняемся казакам. Они обещают нам жизнь и вознаграждение. Но только за работу и подчинение. Хозяин мёртв, как и два наших матроса, осмелившихся возразить казакам. Это всё! Будьте спокойны и честно выполняйте приказы казаков! Расходитесь по работам или на отдых! Я не хочу больше ничего сказать и слушать! Всё!

— Молодец! — похлопал по спине капитана Сафрон. — Надеюсь, твои слова убедили матросов не бунтовать. А теперь слушай, что нам надо. Найди порт, где мы сможем продать груз. И не вздумай юлить и играть с нами. Мы не будем с вами возиться в случае измены.

— Тогда я вам советую пойти в Даман, сахиб.

— Чей город? — с недоверием спросил Сафрон.

— Португальский, сахиб. Там всегда легко сбыть любой товар, если не заламывать слишком высокую цену. И почти рядом. За пару суток будем там, если нас никто не остановит.

— Постарайсятак и сделать, капитан. Куда сейчас идём?

— На юг, сахиб. Этот город точно к югу от Сурата. Ветер плохой, но за пару суток дойдём.

— Командуй! — распорядился Сафрон, немного подумав.

Как и предполагал капитан, судно стало на якорь на рейде Дамана в середине дня. Таможенники быстро осмотрели груз, получили мзду и разрешили с утра заниматься торгами.

— Как долго продлится торг, капитан? — спросил Сафрон, когда таможенники покинули судно.

— Это лучше будет спросить у знатоков торговли, сахиб. Наш бывший хозяин в этом хорошо разбирался. А я… лишь могу помочь слегка.

— Тогда завтра и помогай. В город отправишься один и к вечеру должен вернуться, если не хочешь потерять всё, кроме жизни, хи-хи! — Сафрон сознавал, что сильно рискует, но надеялся на жадность капитана, которому он обещал приличные деньги после продажи всего груза.

— Сбежит! — уверенно молвил Данил. — Лишь дурак вернётся сюда, Сафрон.

— Сами мы ничего бы не смогли продать, — недовольно ответил Сафрон. — К тому же с пиратами здесь все хотят поквитаться, хоть и с местными.

— Вот уж никак не думал, что мы станем пиратами и так легко захватим настоящее судно! — усмехался Герасим.

— Лучше так, чем самим попасть в лапы этим самым пиратам, — усмехнулся Аким. — А до вечера будем ждать, как выкрутится Сафрон, если наш капитан не вернётся к нам.

— Ладно тебе, Акимушка, — возразил Данил. — Мы сами его поддержали в таком решении с грузом. Не верится, что этот капитан откажется от судна, которое ему обещано в случае успеха его торгов.

День тянулся очень тоскливо и медленно. Даже аппетит не у всех казаков был достаточным, и лишь от вина никто не отказывался, заглушая неуверенность и разочарование.

Капитан появился перед закатом и с облегчением вздохнул, устало присев на бухту канатов.

— Завтра будут купцы для осмотра груза и оценки, — молвил он, казаки едва поняли его слова.

— Слава Богу! — воскликнул Сафрон, облегчённо вздохнул и перекрестился, но мысленно, не желая показать чужую веру.

Уже поздно вечером, стоя у фальшборта и поплёвывая в чёрную воду, Данил заметил:

— Что-то на душе неспокойно, Сафрон.

— С чего так? — удивился Сафрон и посмотрел на друга.

— Не знаю, но это так. Муторно и тревожно.

— Не стоит беспокоиться, Данилка. Капитан не должен нас надурить.

Данил не стал оспаривать слова Сафрона, но вздумал немного понаблюдать за матросами. Он незаметно устроился под трапом на ют, где чёрная тень не позволила бы заметить его. Сердце учащённо билось, и казак не раз трогал у пояса кинжал и пистолет, что неотступно торчал за кушаком.

Просидел он так часа полтора. На судне почти никого не было видно. Лишь два матроса несли вахту и подрёмывали на ступеньках трапа, да поправляли в двух фонарях фитили.

Вдруг звук скрипа двери привлёк внимание казака. Он прислушался и услышал едва слышимые звуки босых ног. Кто-то крался, выйдя из каюты. Данил встал и ждал, надеясь увидеть хоть кого-то. И тень человека появилась на палубе, оглядывающаяся и крадущаяся.

Одно это заставило сердце Данилы едва не выскочить из груди. Стало страшно и жутко при мысли, что это вполне может быть заговор против них. Он ступал босыми ногами неслышно, стараясь приблизиться к человеку. Тот услышал или почувствовал опасность и обернулся, чуть присев. Но Данил был быстр. Он бросился на человека, выхватив кинжал. Оба упали на палубу, а кинжал Данила уже вонзился куда-то в тело матроса. Он взвыл, пытаясь перекатиться и вскочить. Данил успел схватить того за ногу и дёрнуть. На палубе уже появлялись матросы и казаки, на ходу готовя оружие.

— Казаки, заговор! Нас тут дурят! — Данил тяжело дышал, пытаясь не упустить матроса. Тот уже слабел, а кровь окропила доски палубы. — Тащи фонари!

Несколько матросов обнажили ножи, но казаки тут же направили на них пистолеты и сабли, свирепо тараща глаза.

— Всем бросить ножи! — крикнул Сафрон. Подождал немного, подошёл к одному из матросов и ударил гардой сабли по голове. — Сказал, бросай ножи! Все на пол! Быстро! — и снова ударил по голове другого, что не очень спешил выполнить приказ. — Казаки, лупи всех, кто шевельнётся! Где капитан? Тащи его сюда!

Вскоре стало известно, что капитана на борту нет. Нет и лодки, что покачивалась на волнах за кормой судна. Стало ясно, что капитан в суматохе успел уйти на лодке, пользуясь неразберихой и нерасторопностью казаков.